– Надо было ехать в морг к одиннадцати, вдруг ее забрали раньше и уже отпели.
– Всего лишь половина двенадцатого, – успокоила его Даша. – Вам просто нужно было потеплее одеться и набраться терпения. Ее еще не было. Пока только одни старики.
Антон заметил, что иногда Даша смотрит туда, где вроде бы ничего и нет. Но он догадывался, что именно она там видит. Порой девушка кивала в пустоту, и тогда его передергивало, но уже не от холода.
Наконец приехала ритуалка в сопровождении автомобиля, принадлежащего каналу, на котором работала Вера. Из машины вышло несколько человек, некоторые были знакомы Антону со времен съемок. За ними вышел оператор с камерой.
– Не могу поверить, они собираются снимать ее похороны!
– В церкви им вряд ли разрешат снимать, – заметила Даша. – А вот на кладбище могут.
– Она здесь? – с трепетом в голосе Антон задал главный вопрос.
– Пока не вижу.
Спустя час после отпевания гроб перевезли на кладбище. Несколько крепких парней – сотрудников канала – вызвались нести деревянный ящик. Антон присоединился к ним. Народу на кладбище было немного: несколько коллег, директор канала, который и распорядился организовать съемку, пара друзей и старшая сестра, которая прилетела из Питера. Вера рассказывала, что родителей они с сестрой потеряли в детстве, и воспитывала их бабушка, которой тоже давно уже нет. «Хорошо, когда людям не приходится хоронить своих детей или внуков», – подумал Антон. Даже сие грустное мероприятие было почти лишено трагизма из-за отсутствия большого количества скорбящих людей. Может быть, их было бы и больше, но из родственников в Москву смогла прилететь только сестра. Антон подумал, что надо бы сказать ей несколько слов соболезнования, когда все закончится, но сейчас его больше волновал другой вопрос: где Вера? Он вопросительно поглядывал на Дашу. Та была растеряна.
– Ее тут нет, – шепнула она ему. – Тут никого нет. Это очень странно. Я никогда не сталкивалась с таким.
– Где же она?
– Понятия не имею…
Антону вдруг стало смешно, и он едва сдержался, чтобы этого не заметили окружающие. Что за цирк он устроил? Где он ищет Веру, если он только что видел ее в гробу собственными глазами? За два дня она, конечно, сильно изменилась – вскрытие, специальная обработка и толстый слой грима сделали свое дело. Но это была она. А он просто словил «белку», и единственный урок, который он должен вынести из всей этой истории – надо меньше пить. И угораздило же его еще и наткнуться на эту шарлатанку в церковной лавке, которая заморочила ему голову окончательно.
– Она была в перчатках, – тихо проговорила Даша тем временем.
– Что? – раздраженно переспросил Антон.
– Покойная… Они зачем-то надели ей перчатки в морге. Что-то не так было с ее руками?
– С руками было все в порядке. – Антон не мог скрыть нотки разочарования в голосе.
– Они никогда не надевают перчатки просто так, – уверенно сказала Даша.
В этот момент к собранию скорбящих и не очень приблизился высокий мужчина в длинном черном пальто. «Это еще кто?» – мимолетом подумал Антон. Лицо знакомое, похоже, какая-то медийная личность или очередной зевака с канала, которого ему доводилось видеть в студии. И действительно, некоторые из Вериных коллег рассыпались перед ним в благоговейных приветствиях.
Но ему в данный момент почему-то не давало покоя последнее замечание Даши про перчатки. Сам не осознавая, что он делает, Антон вдруг бесцеремонно растолкал народ, который стоял ближе к гробу, нависшему над черной ямой и уже готовому к погружению.
– Где он открывается? – Антон засуетился вокруг гроба. – Где отпирается этот чертов ящик? – Он продолжал беспорядочно шарить руками по гладкой лакированной поверхности. – Почему она была в перчатках? Кто-нибудь объяснит мне? Я хочу видеть ее руки.
Собравшиеся в недоумении переглянулись, а высокий господин в два шага преодолел расстояние до Антона и схватил его за плечо широкой ладонью.
– Мужчина, успокойтесь, имейте уважение к усопшей.
Тут к нему присоединились еще две пары рук и оттащили молодого человека от гроба. Антон тяжело дышал, сам не понимая, что с ним происходит. Освободившись от удерживающих его, он плюхнулся на снег и уткнулся лбом в сжатые кулаки. Собравшиеся стояли в некотором оцепенении, но смотрели с сочувствием на безутешного молодого человека.
– Опускайте, – донесся до него повелевающий голос мужчины, который только что воспрепятствовал его безумному порыву.
Даша помогла Антону подняться и, продолжая придерживать за локоть, поглаживала его руку и приговаривала:
– Мне очень жаль.
Первая горсть промерзшей земли глухо стукнулась о крышку гроба. Через пару минут вместо зияющей дыры на ее месте уже красовался симпатичный холмик.
15
Любовь, думал я, сильнее смерти и страха смерти.
Только ею, только любовью держится и движется жизнь.
Иван Тургенев «Воробей»
– Проходи, дорогая. – Фишер поднялся из кресла и, изображая радушного хозяина, пододвинул гостье стул. – Присаживайся.
Разминая затекшие запястья, Вера послушно присела.
– Римма, ты пока можешь идти, – обратился он к полноватой женщине средних лет в светлом медицинском халате, которая привела Веру.
С трудом подняв веки, Вера устало посмотрела на усевшегося обратно за свой рабочий стол Германа. Тот, сложив руки перед собой, смотрел на нее с довольным видом.
– Чего уставился? Обкололи меня всю, как бешеную собаку, а теперь радуетесь? Усыпите, и дело с концом. Или так интересно наблюдать, как человек превращается в растение?
Вера с трудом удерживала свое тело в сидячем положении – с утра милая пышечка Римма вколола ей уже три шприца. Впрочем, никакого ужаса она теперь не испытывала. Даже о собственном усыплении она говорила на полном серьезе. Львиная доля успокоительного или чего-то вроде этого расслабила не только ее тело, но и мысли. Не только страх отступил, но и ненависть к сидящему напротив человеку ощущалась не слишком остро.
– Не драматизируй, это обратимый процесс. Тут все будет зависеть от тебя самой.
– Черта с два. Итог-то один, – равнодушно отозвалась Вера.
– Никто не знает, что будет завтра, не стоит делать драматичных прогнозов.
– Не ври, Герман.
– Да, был определенный план. Но сейчас Элла не готова к его осуществлению. Так что незачем расстраиваться раньше времени. Поживи тут, освойся. В любом случае Веры Званцевой с сегодняшнего дня официально не существует.
– И как вы это провернули? – устало поинтересовалась Вера. – У людей наверняка возник вопрос о похоронах. Как вы его обошли?
– Зачем обходить? Все честь по чести. Отпели, предали земле, помянули. Верочка, ты нас недооцениваешь! Сегодня поистине твой день!
