Почувствовав себя запертыми, как в ловушке, водители и пассажиры, по выражению отца, «просто сбрендили». Выезд превратился в сочетание гонки на выживание, резни и оргии.
К тому времени, как все закончилось, полиция насчитала девятнадцать арестов, бесчисленное количество мелких травм, двенадцать госпитализаций, восемь изнасилований (по большей части групповых) и четыре летальных исхода. У одного мужчины случился сердечный приступ, двое погибли в поножовщине, а шестимесячному ребенку, которого мать уронила в столпотворении, по голове проехал «Фольксваген-жук».
После этого на поле Янкса не устраивались боксерские матчи, впрочем, как и никаких «особых событий», скучных или любых других.
Стадион стали звать «Глупостью Фаргуса».
А он сам как сквозь землю провалился.
И хотя «ночные мероприятия» прекратились, огромные яркие огни над стадионом продолжали загораться на закате, отгоняя любовников и мешая устраивать оргии и жертвоприношения.
Трибуны и арена тоже никуда не делись.
Странствующий Цирк Вампиров будет первым официальным действом на поле Янкса за последние два года – с ночи парковочной катастрофы.
Я неожиданно засомневался, что цирк выступал здесь официально. Неужели кого-то назначили на место Фаргуса и он решил устроить такое странное представление?
Непохоже на то.
Насколько мне было известно, окружной совет перестал заниматься полем Янкса, не желая иметь ничего общего со случившимся здесь бардаком, и только безропотно оплачивал счета за электричество.
Я также сомневался, что совет позволил бы устраивать представление, в названии которого фигурировало слово «вампир».
Разве что только кто-то подмазал это дело.
Я слышал, балаганщики только так и получали разрешения. Просто платили нужному человеку, чтобы им не мешали. Этот цирк, скорее всего, действовал по тому же принципу.
А может, они вообще не стали беспокоиться.
Может, они решили просто приехать.
Я, должно быть, хмыкнул или издал какой-то звук.
– В чем дело? – поинтересовалась Слим шепотом.
– Как такое представление могло попасть на поле Янкса? – спросил я.
– А тебе-то какое дело? – озадаченно уставился на меня Расти.
– Просто думаю, что это странно.
– Это отличное место для вампирского шоу, – сказала Слим.
– Это точно! – согласился Расти.
– Но как они узнали-то о нем?
– А может, Валерия была здесь раньше, – ухмыльнулся Расти. – Понимаешь, о чем я? – он хихикнул. – Посасывала здесь понемногу в старые добрые времена. Может, даже это она закопала здесь тех старых жмуриков.
– Ага, и любит время от времени вернуться к местам былой славы, – присоединилась Слим.
– Но вам не кажется, что это странно? – настаивал я. – Никто не может просто случайно забрести на поле Янкса.
– Ну, если споткнешься о змеиную нору… – рассмеялся Расти.
– Я серьезно, – оборвал я.
– Серьезно? – переспросила Слим. – Кто-то поехал вперед, чтобы устроить все заранее. Как ты думаешь? Он, скорее всего, расспрашивал местных и узнал про это место. Вот и все, никакой загадки.
– Все равно мне кажется, что это странно, – пробормотал я.
– Если ты заправляешь вампирским цирком, – заметила Слим, – то странно – это как раз то, что тебе требуется.
– Наверное.
– Единственное, что имеет значение, – вмешался Расти, – это то, что они здесь.
Но их не было.
По крайней мере, не было видно.
Следом за Слим мы вышли из леса. Грунтовая дорога закончилась, и мы оказались на краю поля Янкса.
Справа от нас на сухой серой земле стояли пустые стадионные ларьки и скамьи. Над ними, на фоне серого же неба, высились панели осветителей.
Не было видно ни машин, ни грузовиков, ни фургонов.
Не было людей.
И определенно ни одного вампира.
Глава 5
Мы пошли вдоль края поля.
– Наверное, мы их опередили, – предположила Слим почти шепотом.
– Похоже на то, – согласился Расти таким голосом, будто мы пробирались среди ночи по кладбищу. Он взглянул на часы. – Сейчас только пол-одиннадцатого утра.
– И все-таки, – ответил я, – тебе не кажется, что они уже должны быть здесь? Разве им не нужно готовиться к представлению?
– Кто знает? – сказал Расти.
– Откуда нам знать, что здесь и правда никого нет? – спросила Слим с ехидным видом.
– Я никого не вижу, – ответил Расти.
– На всякий случай будьте готовы сваливать, – заметил я.
Они взглянули на меня, давая понять, что уловили оба значения моих слов. Обычно подобная фраза становилась причиной целой серии острот. Но не в этот раз.
– Что бы ни случилось, – велела Слим, – держимся вместе.
Мы с Расти кивнули.
Мы медленно пошли вперед, в любой момент ожидая неприятностей. От поля Янкса всегда следовало ожидать неприятностей, но никогда нельзя было угадать, что случится в этот раз.
Место было достаточно жутким само по себе, просто потому что выглядело таким заброшенным и потому что здесь случилось много плохого. И продолжало случаться. Каждый раз, когда мы с Расти и Слим приходили на поле Янкса, на нас сваливались неприятности. На нас нападали дурацкие страхи, мы попадали в происшествия, ввязывались в потасовки, нас кусали и жалили, за нами гнались самые разные проявления живой природы (человеческие и нет).
Все из-за поля Янкса.
Так что мы ожидали неприятностей. И хотели бы узнать о них загодя, но не представляли, куда смотреть.
Поэтому мы старались смотреть во все стороны сразу: на трибуны впереди, на выезд дороги позади, на мрачные границы леса, окружавшего все поле, на серую пыльную землю под ногами.
Особенно внимательно мы смотрели на землю. Не потому, что в ней когда-то было закопано множество людей, но из-за опасностей куда более реальных. В целом достаточно ровная поверхность была там и тут «украшена» камнями, дырами и кусками битого стекла.
Камни были вероломными, как айсберги. Какой-нибудь острый осколок слегка высовывается из-под земли, и ты понимаешь, что большая его часть закопана очень глубоко, только когда твоя нога за него зацепляется. Камень остается на месте, а ты летишь наземь.
Но никому не захочется лежать на поле Янкса. Если ты падаешь, можно ожидать самого худшего. Даже если удастся избежать укусов пауков и змей, приземляться, скорее всего, придется на торчащие камни или битое стекло.
