Хами объяснил по телефону, что Чоюло – член банды Фальтас. Эта банда меньше, чем Матиос, и банды сотрудничают друг с другом, хотя и не очень охотно. Матиос использовали бойцов банды Фальтас, но те занимались и собственными операциями, в особенности вымогательством и похищениями ради выкупа. Их щупальца тянулись к спортсменам, музыкантам и кинопродюсерам, и большинство шотарских фильмов, прославляющих баруканов, финансировали именно Фальтас.
– Как поступить с Гуттано? – спросил Хами.
Облако клана уже несколько десятилетий работал в связке с Шелестом, но ведь когда-то он был Кулаком.
Лотт нажал на телефоне кнопку отключения звука и сказал:
– Коул-цзен, нельзя сейчас убивать этого человека. Исчезновение богатого шотарского кинопромышленника привлечет внимание местной полиции. В любом случае его нужно расспросить о Фальтас.
Хило включил на линии звук и отдал Хами приказ:
– Устрой Гуттано в отеле. Пусть позвонит жене и скажет, что его вызвали из города по срочному делу. Проблемы с выбором места для съемки, что-нибудь в таком духе. Поставь охрану, чтобы не сбежал. Если Вен и Шаэ вернутся домой, мы его отпустим. Если нет, он покойник. И если он хочет снова увидеть семью, пусть расскажет о Фальтас все, что знает.
Хило рухнул в кресло и потянулся за очередной сигаретой. Напротив сидел Вун Папидонва, уронив голову на руки. Он выглядел совершенно разбитым. Хило предпочел бы, чтобы Вун ушел к себе, потому что здесь он все равно ничем не мог помочь, но было бы жестоко отсылать мужа Шаэ.
– Я должен был полететь с ней, – жалобно прошептал Вун.
– Если бы ты полетел, Тия могла бы потерять обоих родителей, – ответил Хило резче, чем следовало бы. – Думаешь, ты мог бы что-то изменить? – Конечно же, Хило понимал, как тяжело нефритовому воину смириться с тем, что он уже не может драться, сил и нефритовых способностей уже недостаточно, чтобы защитить любимых. – Шаэ хватит ума, чтобы выжить, пока мы не найдем способ вызволить их обеих, а мы делаем все, что можно, – сказал он уже мягче.
– Чем я могу помочь, Коул-цзен? – взмолился Вун.
– Позаботься о дочери, – ответил Хило.
Тия явно понимала – произошло что-то ужасное. Поскольку Вун не покидал боевой штаб, утром Анден отвез девочку в школу и забрал ее днем. Теперь Тия каждые пять минут встревоженно дергала отца за руку и спрашивала, когда они пойдут домой и почему в доме дяди Хило собралось так много людей.
Вун обнял дочь, но не сумел сказать ей правду.
– Может, доешь, а потом пойдешь к бабушке? – спросил он.
Тия подбежала к дяде:
– Случилось что-то плохое, правда?
Хило присел на корточки рядом с племянницей, но медлил с ответом. Он не любил лгать детям и никогда не ограждал своих детей от реальной жизни. Но Тия – другое дело.
– Да, – сказал он. – И мы это исправим, тебе не нужно бояться.
– Что-то случилось с мамой? – Когда Хило кивнул, глаза Тии округлились от страха. – Я должна знать.
– Твою маму, тетю Вен и двух наших Кулаков забрали очень плохие люди во время поездки в Лейоло. И взамен хотят чего-то от клана – нефрит, деньги и другие ценности.
По лицу Тии покатились слезы, она вцепилась Хило в руку:
– Дядя Хило, ты должен вернуть мою маму во что бы то ни стало. Дай им все, чего они хотят!
– Я сделаю все, что смогу, Тия-се, клянусь, – пообещал Хило. – Но у нашей семьи есть смертельные враги, и порой они больше всего хотят просто причинить нам боль.
– За что они так сильно нас ненавидят? – зарыдала Тия. – Этого просто не может быть!
Чуть раньше в дом вошел Рю, он пропустил дневные лекции и помчался домой. Коко громко лаяла и радостно прыгала, несмотря на преклонный возраст. Рю вошел в комнату и присел перед Тией:
– Тия, сейчас все взрослые заняты, их нельзя отвлекать. Твоя мама хотела бы, чтобы ты была сильной и дала возможность другим найти ее и привезти домой. – Хотя Рю был в ужасе из-за судьбы собственной матери, он говорил с маленькой двоюродной сестрой, как будто все будет хорошо. – Может, поиграем на компьютере в соседней комнате? Я покажу тебе новую игру, которую купил на прошлой неделе.
Он взял девочку за руку.
– Спасибо, сынок. – Хило положил руку на плечо Рю, обрадовавшись, что хотя бы один его сын рядом и на него можно рассчитывать. После поступления в университет Рю стал еще более самоуверенным и упрямым. Он покрасил волосы рыжими перьями и носил футболку с надписью «Я не ношу нефрит, и мне пофиг!». Он то и дело разглагольствовал о той или иной социальной проблеме, которой, по его мнению, не занимается Равнинный клан, но был незаменимым помощником для родителей.
Дневной свет уже начал угасать, а Хило так и не прилег.
Вен и Шаэ находились в руках у баруканов уже восемнадцать часов. Со счетов клана сняли два миллиона талиров наличными, а из сейфов достали сорок килограммов нефрита. Теперь все это отнесли в четырех стальных чемоданах в частный самолет. Через три с половиной часа небольшая группа самых доверенных Кулаков клана прибудет в Лейоло с деньгами и нефритом. Через восемь часов они встретятся с бандой Фальтас в условленном месте.
Восемь часов. Они могли стать самыми долгими в жизни Хило. Всего через восемь часов Вен будет спасена или придется искать ее тело.
Хило не разделял стойкую веру Шаэ в богов, но не мог отказаться от молитвы. Вся власть Колосса великого клана Зеленых костей сейчас не могла гарантировать ничего, кроме обязательного возмездия, но это утешало Хило куда меньше, чем когда-то.
Глава 46
Ценности
Вен прижалась ухом к двери, прислушиваясь к разговорам в коридоре. Она слышала встревоженный голос Младшего, хотя и не разобрала слова, а потом Второй пес резко ответил:
– Конечно, она знает! У нас еще будет время. Будем придерживаться плана и не беспокоиться о Матиос.
Их шаги приблизились к двери. Вен отползла подальше и привалилась к стене в углу, закрыла глаза и притворилась спящей. Дверь открылась, и свет из коридора упал на лицо Вен.
– Вставай, – приказал Второй пес.
Вен медленно приподнялась, ей даже не нужно было притворяться сонной. К ней подошел Младший с полотняным мешком, и она отпрянула, снова охваченная страхом.
– Я… не смогу… в нем дышать. Завяжи мне глаза. Пожалуйста.
Ей был ненавистен звук собственного перепуганного голоса, но Младший согласился. Он сложил ткань и затянул ее на глазах Вен, оставив нос и рот свободными. Ее подняли на ноги и велели идти. Вен ослабла и ничего не видела, и с таким трудом обретенная способность сохранять равновесие ее подвела. Она покачнулась и оступилась, наткнувшись на стену.
– Это еще что? – гаркнул Второй пес.
Два барукана подхватили ее под руки и вывели из дома, как охромевшую овцу. Потом ее затолкали на заднее сиденье машины и заперли.
