Хило положил руку Тару на плечо и повел его к выходу. Кулаки у двери расступились, давая им пройти.
– Я могу повидаться с детьми? – спросил Тар. – Всего на минуту.
– Вряд ли это удачная мысль, – ответил Хило. – Они спят.
Тар кивнул, и они вместе вышли из дома. Лотт и Анден проводили их мрачными взглядами, не зная, что сказать.
Поместье Коулов раскинулось на двух гектарах, с несколькими домами и главным двором в центре. Остальное пространство занимали сад, пруд, лужайка, зал для тренировок и небольшой лесок, отделявшие особняки друг от друга и окружающего города. Хило повел Тара по дорожке, петляющей по саду. Они обогнули дом Штыря и спустились по небольшому склону, где дети Цзуэна обычно строили крепости и играли в войну. Хило шел рядом с Таром, который медленно ковылял из-за ран. Когда тот спотыкался или покачивался, Хило брал его под руку и поддерживал. Было около трех или четырех часов ночи, и, как всегда в такое время, в Жанлуне стояла тишина. Промежуточное состояние между прошедшим днем и будущим.
Когда они отошли подальше от домов и людей, так что Хило Чуял лишь далекие ауры других Зеленых костей в поместье, он остановился и повернулся к Тару. Тот сделал шаг назад и опустился на колени.
– Хило-цзен, – прохрипел он. – Прости, что подвел тебя. Еще с тех пор, как мы были детьми в Академии, я всегда хотел только следовать за тобой и служить как боец. Мы через многое прошли вместе. – Его голос дрогнул, но через пару секунд он взял себя в руки и заговорил тверже: – Клан – моя кровь, а Колосс – его повелитель.
Он прикоснулся лбом к земле и снова выпрямился со спокойной покорностью судьбе, не имеющей ничего общего с охватившим его сегодня безумием.
– Закрой глаза, – велел Хило.
Тар повиновался. Хило вытащил нож и подошел к Тару сзади. Аура Тара дрогнула от страха и печали, Хило Почуял гулкое биение его сердца и положил ладонь ему на макушку. Придется это сделать – одно быстрое движение слева направо по горлу. Хило уже убивал людей ножом, это легко и занимает не больше времени, чем вдох.
Прошла секунда. И другая. Потом еще одна. Хило задрожал. Он так крепко стиснул нож, что рукоять начала ломаться от непроизвольной Силы. Другой рукой он схватил Тара за волосы на затылке. Казалось, деревья сомкнулись вокруг, затемнив края зрения.
Пальцы Хило в судороге разжались, и нож выпал на гравий дорожки. Хило отпрыгнул от Тара, как дергающаяся на нитках марионетка.
– Проклятье! – прошептал он. – О боги!
Он оперся ладонью на ближайшее дерево, наклонил голову и накрыл другой рукой глаза.
– Я сам, Хило-цзен, – произнес за его спиной Тар. Он подобрал выпавший из руки Хило нож, поднялся и, нетвердо стоя на ногах, отряхнул землю с коленей. – Уходи, и я сам с этим разберусь.
Это простое предложение, сделанное с такой легкостью, лишило Хило остатков решительности. Именно этим и занимался для него Тар все эти годы – разбирался с проблемами. С самыми сложными и зловещими проблемами. И делал это тихо, четко и без единой жалобы – чтобы Хило мог отойти в сторонку.
Хило повернулся к нему:
– Отдай мне нож, Тар. – Тот подчинился, и Хило убрал нож в ножны. Потом прижал ладони к глазам, пытаясь собраться с мыслями. – Вот как мы поступим, – сказал он, опустив руки. – С тебя снимут нефрит и вышлют с Кекона. Ты не сможешь вернуться, никогда. Если попытаешься, любой может лишить тебя жизни с моего разрешения. Клан будет хотеть твоей крови, и мне придется всех убедить, что виноват Зуд и поэтому тебя следует пощадить, если ты никогда больше не наденешь нефрит. Я высылаю тебя, Тар, и ты можешь начать все сначала, без нефрита и без клана.
С озадаченным видом Тар покачал головой, словно не знал, благодарить Хило или укорить за то, что не стал его убивать.
– Без нефрита и клана я ничего не стою, Хило– цзен! – воскликнул он. – Пусть меня убьет кто-нибудь другой, если ты не хочешь. Другому это будет легче, и так правильно.
– Возможно, – тихо сказал Хило, – но я не могу потерять еще одного брата. Я уже потерял слишком многих. – Он положил руки Тару на плечи и притянул его к себе, лбом к своему лбу. – Я всегда знал, что могу на тебя рассчитывать, и поэтому слишком многого просил. А сейчас прошу о последнем одолжении. Прошу тебя жить дальше.
* * *
Два часа спустя Хило вернулся домой и застал Вен сидящей на полу в углу спальни. Прижав колени к груди, она откинулась головой на стену. Глаза Вен покраснели, а веки набрякли. Она даже не подняла голову.
– Все кончено? – глухо спросила она. – Мой брат мертв?
Хило бросил пиджак на кровать и тяжело опустился на край матраса.
– Нет. С него сняли нефрит и отправили в изгнание. К рассвету он должен покинуть страну.
Хило с изнеможением вздохнул, вытащил из кармана горсть нефрита – кольца, серьги, подвеску, часы – и положил на ночной столик. Нефрит Тара. Хило обещал ему, что однажды нефрит перейдет к Маику Цаму.
– Многие в клане скажут, что он должен был заплатить жизнью. И они имеют право на гнев. Йин и ее семья такого не заслужили. С этим мне придется разобраться. Но я не смог его убить. Не сумел убить своего брата. А кто бы сумел?
Теперь Вен посмотрела ему в лицо, слегка приоткрыв рот, словно хотела что-то сказать, но не нашла подходящих слов. Хило расстегнул рубашку. Небо над домом начало светлеть, и Хило отчаянно нуждался в паре часов сна перед неизбежной бурей, которая последует днем.
– Я внесу кое-какие изменения, – сказал он. – Подчиненные Тара, его Гвозди, опять вернутся под командование Цзуэна. Вся боевая часть клана снова будет подчиняться Штырю. При дедушке и Лане помощник Колосса выполнял совсем другие функции. Из-за клановой войны и характера Тара я их изменил. Что бы я ему ни поручал, он беспрекословно выполнял задания. Мы в этом нуждались. Но теперь я больше этого не хочу.
Он отвернулся, снимая часы и нож, и бросил их на комод.
– Раньше помощник Колосса не относился ни к боевой части клана, ни к деловой, – продолжил он. – Он был только на стороне Колосса, при необходимости давал ему советы, заботился о том, чтобы все шло гладко. Помогал Колоссу быть Колоссом.
Хило встал и подошел к Вен. Он протянул руку и помог жене подняться.
– А на это способна только ты, – тихо произнес он. – Я не смогу быть Колоссом без тебя. Мы причинили друг другу боль, потому что оба слишком упрямы, когда идем к цели, и дорого за это заплатили. Но какой смысл жить, если мы не можем уступать тем, кого любим? – Хило обнял Вен и погладил по волосам. Потом поцеловал в лоб, щеки и губы. – Ты будешь моим помощником, Вен?
Дрожащими руками Вен обняла его лицо.
– Клан – моя кровь, – прошептала она пылко, но без запинки. Затем опустила голову и прижалась губами к впадинке на шее Хило. – А Колосс – его повелитель.
Первая интерлюдия
Долгое правосудие
Эон II, последний король Кекона, правил в самый мрачный период истории государства и умер бесславно. Три сотни лет после объединения нации Кекон жил относительно мирно и процветал при правлении династии Цзан, но когда в возрасте девятнадцати лет на престол взошел Эон II, в стране начались беспорядки. На Кеконе укрепили свое присутствие иностранцы. Торговцы из степенландской гильдии Брамско и Тунская империя контролировали портовый город Тошон на южной оконечности острова, а шотарский флот царил на востоке Амарического океана. Иностранцы конфликтовали друг с другом и с местным населением.
