Цзуэн опустил дискету обратно в конверт.
– Теперь эспенцы мало что рассказывают нам сверх того, что мы уже знаем. Сначала их данные были подробные и полезные. Наверное, от информаторов в самом ББК. А теперь в основном предположения и хлипкие связи.
– Мне по-прежнему звонят журналисты, наши люди из Королевского совета и члены клана, спрашивая о нашей позиции насчет клеймения, – сказала Шаэ.
Цзуэн фыркнул:
– В нем нет никакого смысла. Просто трюк для привлечения внимания публики, вот и все.
Шаэ не одобряла эту ставшую популярной практику из-за жестокости и бессмысленности, к тому же клеймили главным образом иммигрантов, но такова была ее обязанность в качестве Шелеста – указывать на последствия любого решения.
– Кое-кто говорит, что мы не следуем примеру Горных из-за гордыни или мягкотелости.
– Эти люди – близорукие идиоты. – Цзуэн был не из тех, кто аккуратно выбирает слова. – Клеймение сочувствующих движению только облегчает им поиск себе подобных и дает больше причин ненавидеть всех остальных. А те, кого заклеймили ошибочно, станут сторонниками движения «За будущее без кланов», даже если раньше ими не были.
Хило сплел пальцы на затылке и откинулся в кресле.
– Цзуэн – Штырь. Я доверяю его мнению. Людей, которые помогают заговорщикам, нужно наказывать, только нашим Кулакам совершенно необязательно делать то же самое, что творят Кобены на своей территории.
Цзуэн кивнул, довольный вердиктом.
Шаэ села в пустое кресло. Она задумалась о том, что видела у храма Божественного Возвращения.
– Вряд ли Айт Мада высоко ценит методы Кобенов, – пробормотала она. – В прошлом она сотрудничала с баруканами, увивцами и югутанцами. Внедрила чужаков в Горный клан. Она столько лет работала с иностранцами, пока это было для нее полезно, а Кобены всегда восставали против них.
– Ато – молодой и популярный поборник традиций, – указал Цзуэн. – Айт Маде через пару лет исполнится шестьдесят, и люди начнут задумываться, что ей пора на покой. Если она собирается назначить своим преемником Ато, следует позволить ему показать силу. – Штырь поморщился. – Может, она готова предоставить Кобенам некоторую свободу, даже если на это возражает кое-кто из клана, пока они поддерживают ее в ожидании своей очереди на главный пост.
– Даже самые большие тигры стареют. – Хило вытащил серебряную зажигалку и рассеянно покатал ее пальцами. – Но если Кобены считают, что Айт Мада вот-вот отдаст бразды правления этому смазливому мальчишке, они заблуждаются. Старая стерва будет цепляться за власть еще крепче дедушки, да узнают его боги, пока уже не сумеет удерживать бразды правления в иссохших руках. – Он проигнорировал укоризненный взгляд Шаэ, который она бросила на него из-за неуважения к дедушке. – Айт использует Кобенов, как использует всех остальных. Но сейчас мы с ними заодно в желании уничтожить ББК. И она не позволит Кобенам в праведном гневе подорвать международный бизнес Горных или союз с баруканами. Пока она держит племянника в ожидании, он на коротком поводке.
И слава богам. Шаэ боялась однажды сильно пожалеть о том, что спасла жизнь Айт Маде, но пока радовалась, что Горными по-прежнему руководит старый враг. Уничтожить ББК – это одно, но Кобены олицетворяли самое реакционное крыло Горных и, если их не сдерживать, будут вести крайне консервативную политику – оборвут международные торговые связи, изгонят иностранцев, введут драконовские меры против всего, что мало-мальски идет вразрез с традициями кланов.
В дверь кабинета постучали. Вошла Вен в темно-зеленом платье с высоким воротом. Ее волосы были сколоты в элегантный узел. Шаэ внезапно осознала, что не переоделась во что-то более приличное и не поправила макияж.
– Гости из Тошона уже приехали, – сообщила Вен.
Хило, Цзуэн и Шаэ встали, чтобы поприветствовать Ичо Дана, Колосса клана Цзо Сан, вошедшего в кабинет вместе со своими Штырем и Шелестом. Прежний Колосс и Шелест клана Цзо Сан погибли при взрыве здания КНА. С тех пор Ичо изо всех сил старался стать достойным преемником своего шурина. Но хотя он был способным руководителем, из-за проблем со здоровьем ему трудно было носить нефрит, и никто не мог справиться с деловой частью клана так же успешно, как прежний Шелест.
Такова слабость мелких кланов. У них просто мало талантливых Зеленых костей, и потеря ключевых лидеров – это смертный приговор. За несколько лет после взрыва некоторые мелкие кланы слились или были поглощены одним из крупных. Кланы Черный хвост и Гохей в прошлом году мирно вошли в Горный. Ичо Дан начал переговоры с Равнинными полгода назад. Сегодня клану Цзо Сан суждено было прекратить существование.
Крупные кланы становились еще крупнее. «Мы по-прежнему два тигра, – мрачно подумала Шаэ, – пожирающие всех вокруг, прежде чем снова схватиться друг с другом».
Ичо был в прекрасном костюме с галстуком, но в его голосе звучала печаль.
– Коул-цзен, – сказал он, – я страшился этого момента со дня смерти шурина, но все-таки наконец-то могу вздохнуть с облегчением и благодарностью. – Он опустился на колени и поднес сомкнутые ладони ко лбу. Шелест и Штырь его клана опустились на колени с обеих сторон от него и чуть сзади, отзеркалив позиции Шаэ и Цзуэна за спиной Хило. – Теперь клан Цзо Сан принадлежит вам, Коул Хилошудон. Его нефрит – ваш нефрит. Его предприятия будут отчитываться перед вашим Шелестом, а бойцы умрут за вашего Штыря. Ваши враги отныне мои враги, а ваши друзья – мои друзья. Я отказываюсь от титула Колосса и приношу клятву в верности Равнинному клану. Клан – моя кровь, а Колосс – его повелитель. Клянусь своей честью, жизнью и нефритом.
Ичо коснулся головой ковра в кабинете Хило, и на его глазах выступили слезы. Другие руководители клана Цзо Сан последовали его примеру, с достоинством и решительно. Когда Ичо выпрямился, Хило помог ему встать и тепло обнял.
– Вы приняли непростое решение, возможно, самое трудное в жизни – пожертвовать личной гордостью. Это тяжело даже для благих целей, даже когда нет иного выхода. Теперь Зеленые кости клана Цзо Сан станут Зелеными костями Равнинных. А город Тошон отныне – территория Равнинного клана. Мы сделаем город процветающим и будем защищать столь же яростно, как и любой район Жанлуна.
Шаэ видела, что бедняга не вполне верит словам Хило, но все равно благодарно кивнул:
– Спасибо, Коул-цзен.
– А теперь, когда самое трудное позади, давайте поужинаем вместе, – сказал Хило, положив руку на плечо бывшего Колосса. – Когда вы завтра проснетесь, возможно, вы еще будете грустить, а может, почувствуете себя лучше, зная, что наконец-то освободились от трудной работы, о которой не просили, и будете гордиться, поскольку сделали все, чего ожидал бы от вас шурин.
Глава 33
Свидетели Истины
Арт Вайлз, директор компании «Анорко», раз в два месяца проводил пару недель в своем доме на Кеконе. У Вайлза было шесть резиденций по всему миру. В Порт-Масси его особняк стоял на острове Джонса, там жили его жена и двое детей, а в пентхаусе в центральном районе Кинс – его любовница. Он владел коттеджем на южном берегу Эспении, неподалеку от Ресвиля, маленькой, но роскошной квартирой в Маркукуо и загородным домом и виноградником в чудесных зеленых холмах Алюсии, в Каранди. Его резиденция на острове Эуман была относительно скромной по сравнению с остальными – двухэтажный кирпичный дом в шотарском колониальном стиле, стоящий на каменистом утесе с видом на Амарический океан, – но именно здесь он с недавних пор предпочитал проводить время.
