И совсем глубоко внутри я грущу из-за еще одной провальной попытки узнать хоть что-то об истории своей семьи. Последние пару недель Сейбл занималась тем, что изучала дела всех пропавших нефилимов, связывалась с академиями по всему миру и так далеко зашла в этом, что даже встретилась с Советом старейшин – кучкой супер-пупер-древних нефилимов, к которым все обращаются, когда нужно разрешить спор или спасти мир от разрушения. Но даже они не знают, кем были мои родители.
Отсутствие ответов опустошает меня и лежит на сердце тяжким грузом.
Я просто хочу знать, кто я.
– Все ведь думают, что нефилимов, произошедших от старых добрых ангелов, уничтожили много веков назад, – продолжаю я, – а потому одна из теорий состоит в том, что некоторым удалось скрыться и выжить. Пока что мы склоняемся к этому. Возможно, в этом и причина моих… э-э…уникальных волос. Разбавленные гены.
Грейсон смотрит на меня задумчиво.
– Разбавленные гены? Но нефилимы могут заводить детей только с другими нефилимами. Сейбл правда думает, что твои родители были людьми?
Я развожу руками. Учитывая то, что я теперь знаю о нефилимах, мне это тоже кажется сомнительным.
– Это предположение ничем не хуже других, – вмешивается Эш. – Может быть, предки Эмберли всегда могли заводить чудесных детишек-нефилимов в паре с людьми, а Совет просто не в курсе? Может быть, именно так они смешались со смертными и выжили? По правде говоря, сейчас никто толком ничего не знает.
– Чудесные детишки? – Грейсон бросает на Эш удивленный взгляд.
– Ну, Эмберли у нас определенно чудесная. Вы же видели, как она тренируется.
Оба, и Грейсон и Стерлинг, вздрагивают, без сомнения, вспоминая, что я сотворила с их братом. Я почти уверена, что всю неделю после нашей потасовки Стил ходил как-то странно. Я вспоминаю ту неделю с нежностью. Но в словах Эш есть смысл: если не учитывать первый кошмарный спарринг, на тренировках я всем даю прикурить.
Будто эти тренировки разрабатывали специально для меня. Я после первой же попытки овладеваю атакующими и защитными приемами и использую их безупречно. Даже с оружием в руках я сражаюсь неплохо. Без сомнения, это все благодаря текущей в моих венах крови небесных существ, но жаловаться не на что. Любая помощь мне очень кстати. Особенно учитывая, что в фазу я все еще перехожу как попало и в спектральном мире никаких особых способностей у меня не появляется.
В этой взрослой игре в догонялки пригодится любое преимущество, которое я смогу получить.
– Как твои занятия с Сейбл? – спрашивает Грейсон.
Ой, это еще одно больное место. Сейбл учит меня читать ангельские символы. И обычно из ее кабинета я выхожу с головной болью и кучей мыслей.
– Нужно столько всего усвоить.
– Да уж, готов поспорить, что ты права.
– Ангельский язык такой трудный. – Я прижимаю пальцы к вискам и стону.
Стерлинг вскакивает со своего места, чем всех нас удивляет. Он не отрывает взгляда от смартфона в своей руке.
– Ужинаем в «Салуне Дока Холлидея». Погнали.
Он направляется прямиком к выходу, не дожидаясь нас, – но это же Стерлинг, ему всегда подавай вечеринки.
– Эй, постойте-ка. Вы ведь сказали, что пойдете со мной к Луне после того, как выпьем кофе. Я хочу купить новые джинсы и взглянуть на платья, – ноет Эш, когда мы, выбросив мусор, выходим из кафе.
Стерлинг уже в половине квартала от нас, а Грейсон поворачивается к Эш с гримасой на лице.
– Все в порядке, Грей. Я побуду с Эш. Мы потом вас догоним.
На его лице расцветает благодарная улыбка.
– Спасибо, Эм.
– Эй, ты слишком уж довольный!
Грейсон поднимает руки перед собой и пятится вслед за братом.
– Не понимаю, о чем ты! – кричит он, а пройдя нескольких магазинов, разворачивается и несется за Стерлингом.
Я беру Эш под руку и тяну ее в противоположном направлении.
– Идем скорей, пока магазин не закрылся.
В горах смеркается слишком быстро. Вот и сейчас небо испещрено оранжевыми и розовыми полосами, быстро переходящими в фиолетовый. Скоро совсем стемнеет.
Войдя в небольшой бутик в нескольких кварталах от главной улицы, Эш направляется прямиком в отдел одежды. Она обожает покупки. Я привыкла обходиться самым малым и не понимаю, для чего ей так много разных нарядов. Видимо, девушка внутри меня так и не проснулась, но мне плевать.
– Ох, Эмбер, взгляни на это платье! – кричит Эш из другого угла магазина, привлекая внимание владельца и нескольких посетителей. – Ты в нем будешь просто красотка!
Я бросаюсь к ней – только для того, чтобы ее заткнуть. От такого внимания я вся чешусь.
Эш протягивает маленький темно-синий кусочек ткани.
– Это же топик.
– Нет, это платье.
Я наклоняю голову набок.
– Да не может быть, оно же ничего не прикроет.
– Оно тянется. Смотри! – Она тянет ткань, и, к ее чести, та удлиняется. Но я все еще сомневаюсь. – Говорю тебе. Вот. – Она сует платье мне в лицо, вынуждая схватиться за вешалку. – Примерь его. Оно будет потрясающе контрастировать с твоими волосами.
Я бросаю на нее насмешливый взгляд.
– Я стану похожа на американский флаг.
– Не станешь. Примерь! – она радостно хлопает в ладоши.
Я вешаю крошечное платье обратно на вешалку.
– Нет уж, спасибо.
– Ну пожалуйста!
– Я бы никогда такое не надела.
– Да какая разница? Ну давай, хотя бы попробуй доказать мне, что я неправа.
Я уже хочу снова отказаться, но Эш начинает прыгать вверх и вниз, раз за разом повторяя: «Попробуй!» И я ныряю в примерочную, чтобы скрыться от нее.
Напористая у меня подруга. Но все-таки подруга.
Пять минут спустя я поворачиваюсь к зеркалу. Технически Эш права: это действительно платье – но я ни за что не надену его на выход.
Эластичная синяя ткань облегает все от груди до середины бедра. Две полоски ткани обхватывают руки под плечами. Выгляжу так, словно собралась в клуб.
– Эш, – зову я. – Это платье просто нелепо.
По ту сторону примерочной тишина.
– Эш?
Я высовываю голову в зал, но ее нигде нет. Ссутулившись, я на цыпочках выхожу наружу и слышу, как она болтает с кем-то за углом.
А, наверное, что-то спрашивает у консультанта.
– Не верится, что ты меня уломала… – Слова застывают у меня в горле в тот момент, когда я выхожу из-за стены и вижу Эш рядом с Новой и Стилом. В мою сторону устремляются взгляды трех пар глаз.
