– Я все еще сплю? – спрашивает Эш. – Потому что это многое объяснило бы.
– Но… ты же белка, – настаиваю я.
Оно трясет в воздухе крошечным кулачком. Если бы у него было лицо, думаю, оно бы сейчас покраснело.
– Скажи, белка такое умеет?
Малявка опускает лапки и взлетает в воздух. Она проносится над нашими головами, а вслед за ней летят золотые поблескивающие искры.
– Эта белка стреляет блестками из задницы? – спрашивает Эш, склонившись ко мне.
– Кажется, да.
Существо приземляется обратно на мою подушку и скрещивает лапки на груди.
– Видите? Я не белка.
– А может быть, ты белка, которая пукает блестками… и разговаривает.
Я фыркаю от смеха, услышав слова Эш. Мы обе все еще стоим на коленях на твердом полу, уставившись на существо – это явно не обычная белка, но выглядит она именно так.
Маленький зверь недовольно морщит крошечную морду.
– Я не хотел этого делать из-за вашей нежной нефилимской натуры, так что зарубите себе на носу, вы сами меня до этого довели.
– Можно начинать бояться? – спрашиваю я театральным шепотом.
– Кажется, оно думает, что да.
Черные глаза-бусинки сужаются, глядя на нас, и закрываются. Пукающий блестками грызун начинает дрожать, и мы обе, пятясь назад, врезаемся в стену позади.
Белка взрывается, превращаясь в шар ярких искр.
Я вскидываю руки, чтобы защитить лицо.
Когда свет тускнеет, на месте белки сидит, скрестив ноги, обезьяна размером со среднюю собаку.
Значит, на моей подушке успели побывать обезьянья задница и беличьи лапки. Надо будет потом ее выкинуть.
– Та-а-ак ты… не белка, а обезьяна? – спрашивает Эш.
Обезьяна хлопает себя ладонью по лицу и медленно опускает лапу вниз.
– А вы не очень умные, да?
Я бросаю взгляд на Эш. Она пожимает плечами.
– Что? Оно похоже на обезьяну.
Обезьяна спрыгивает с кровати и с мягким стуком приземляется, пугая нас обеих.
– Вы обе безнадежны. Неужели вас ничему не учат в этой вашей академии? Давайте попробуем еще раз.
Существо снова дрожит и взрывается дождем золотых искр.
На этот раз, когда мы открываем глаза, перед нами сидит черная как смоль пантера, облизывающая передние лапы. Ее губы растягиваются в подобии кошачьей улыбки.
– Бу.
Мы с Эш одновременно бросаемся к двери на противоположной стороне спальни.
Белки и обезьяны – это одно, но эта кошка из джунглей может разорвать нас в клочья. И мой халат вряд и защитит меня от ее когтей.
Когда я уже сжимаю в руке латунную ручку, раздается странный, похожий на икоту смех.
Я бросаю быстрый взгляд через плечо, поворачивая дверную ручку. Большая кошка катается по полу, держась за живот прямыми лапами и издавая какой-то странный, шипящий кошачий смех.
Это так странно, что я замираю на полпути.
Эш моей нерешительностью не страдает – и врезается в меня.
Превратившись в клубок конечностей, мы толкаемся и тянем друг друга в разные стороны, пока наконец не вскакиваем на ноги.
Существо уже вернулось к форме белки-летяги и развалилось на моей подушке.
– Это было потрясающе. Я знал, что нефилимы быстрые, но вы, девчонки, ту еще суету навели.
Ну все, поиграли и хватит. Пришло время выяснить, что это за существо и что оно делает в нашей спальне.
Уперев руки в бока, я иду к своей кровати. Существо обхватило себя пушистыми лапками, и начало кататься по моей подушке, будто маленький шарик.
– Ладно, мелкий монстр. Выкладывай. Кто ты и что ты здесь делаешь?
Он перестает смеяться и наклоняет ко мне голову размером с грецкий орех.
– Я не слышал волшебного слова.
Раздраженно фыркнув, я плюхаюсь на матрас, заставляя меховой шар подпрыгнуть на полметра.
– Вот как ты меня благодаришь за то, что спас твою задницу?
– Что ты… – Белка превращается в мерцающий шар света и начинает плавать по кругу вокруг моей головы. Из этого бенгальского огонька вылетают знакомые искры – а потом он опускается на кровать и снова превращается в летучего грызуна.
– Динь-Динь?
– Меня не так зовут.
– А как?
Он задирает нос кверху.
– Ты и выговорить не сумеешь. Это сочетание звуков слишком сложное для ваших голосовых связок.
Ла-адно.
– Вы можете называть меня Ваше Величество.
Мы с Эш обмениваемся взглядами. Уголки ее губ подергиваются.
– Ну уж нет. Не будем мы тебя так называть.
Его руки опускаются на бедра.
– Это почему?
– Он немного на Стерлинга похож, да?
Эш соглашается.
– Просто идеально.
– Я буду звать тебя Динь, – объявляю я.
Существо подпирает кулаком подбородок и, похоже, обдумывает это предложение.
– Нет. Мне больше нравится Диньк.
Эш прикрывает рот ладонью, чтобы удержаться от смеха.
– Ты хочешь, чтобы я звала тебя… Диньк? – Я бы не смогла удержаться от улыбки, даже если бы от этого зависела моя жизнь.
– Да. Это хорошее имя, мощное. Полное достоинства, как и я. – Диньк задирает подбородок и пытается посмотреть на меня сверху вниз.
Мне медаль надо выдать за то, что я не разражаюсь смехом.
– Может, пожмем друг другу руки? – спрашиваю я, протягивая ему указательный палец.
– Пожмем.
Вытянув маленькую лапку, Диньк хватает кончик моего пальца и качает вверх и вниз. Эш катается по полу, уже даже не пытаясь сдерживаться. Ее фырканье перемежается со смешками.
– Итак, – начинает Диньк, плюхаясь на мою подушку. – Я хотел бы обсудить вашу крайнюю глупость – вас обеих касается. Я понимаю, почему ты не знаешь, кто я, но вот она, – Диньк указывает крошечным пальчиком в сторону Эш, – получила надлежащее образование.
Эш берет себя в руки и садится прямо, поднимая руки в воздухе ладонями вверх.
– Эй, нам не рассказывали о блестящих шариках, меняющих форму… – Она обрывает себя, подползает к кровати и плюхается на нее, прижимая ко рту три пальца.
– Нет, этого не может быть, – бормочет она.
– Кажется, я только что видел, как погасла лампочка. А ты нечасто мозг напрягаешь, да? Бедняжка. Может, она все же не совсем бесполезна. – Он нюхает воздух, поворачивается ко мне и говорит: – Хотя мне кажется, я чувствую запах горелых мозгов. Надеюсь, она не нанесла себе непоправимую травму. Это было бы отстойно.
