– Не совсем так.
– Тогда почему ты не сделал то, что я тебя просил?
– Мне показалось, что шалаша нам будет мало.
– Хорошо, приму этот ответ. А теперь покажи, как бы ты построил именно шалаш, – потребовал Альвар.
Когда я начал делать, что попросили, он начал меня постоянно поправлять. Показывал, как держать нож, чтобы удобнее было срезать ветки, как их укладывать, чем копать землю, если нет лопаты, и всё такое прочее.
– Это шалаш на одного человека, – пояснял Альвар. – Если же нужно построить на двоих, то надо делать немного не так. Для начала вкапываем три ветки с рогатками наверху, на них мы потом положим другие ветви, чтобы они послужили опорой для стен. Вкопали, положили, можно делать стены. В таком шалаше внутри будет намного больше места. Если шалаш совсем временный, всего на одну ночь, то лучше всего ветки оставить как есть с листьями: вода будет по ним скатываться на землю. Но около самой земли капать всё-таки будет, так что лучше размещать лежаки ближе к центру.
– Вот, смотри, это дерево всегда выручит тебя. – Подойдя к небольшому деревцу, Альвар похлопал ладонью по его бледно-зелёному стволу, покрытому небольшими наростами, похожими на древесные грибы. – В середине лета и осенью даже самый неподготовленный человек может отыскать себе пищу в лесу. Это и грибы, и ягоды, и коренья. Правда, надо ещё знать, что есть, – пробормотал он тихо, но потом продолжил: – Весной и в начале лета, если (вдруг!) ничего съестного в округе не оказалось, ищи вот это дерево. Оно называется «горбун». Да, вот этих красавцев.
Альвар вынул нож и легко сковырнул один из наростов. Это и в самом деле оказался какой-то гриб.
– Горбунков можно есть даже в таком виде, но лучше как-нибудь приготовить: пожарить или сварить. Это дерево легко можно отыскать в любом лесу. В отличие от остальных, оно любит прохладу и лёгкую затенённость. Его часто можно встретить в глубоких оврагах, вдоль ручьёв, на берегах озёр и иных водоёмов.
Рыба обычно стоит по берегам в более спокойной воде. Так что нужно искать места, где ручей начинает течь спокойно, а по берегам растёт много травы. Рыба прячется в ней, так что смотреть нужно внимательно.
– Эти грибы нельзя есть ни в коем случае, ни в каком виде, – наставлял Альвар, показывая мне совершенно обычный груздь. По крайней мере, он был очень на него похож. Из грибов я только и знал, что грузди, опята, мухоморы да подберёзовики с подосиновиками. А, ну ещё всякие сыроежки да лисички. – Он очень ядовитый. Хватит одного гриба, чтобы отправиться к Отцу с отчётом. Самое интересное, что грибы эти дольше всех остаются целыми, их даже черви не трогают. Иногда бывает, что снег уже на землю лёг, а грибы эти так и стоят.
Вообще, если удалось отыскать ручей, то лучше далеко от него не отходить. Всё, что можно отыскать съедобного, часто растёт поблизости. Например, вот это дерево. Видишь ягоды? Сейчас их есть нельзя, слишком вязкие, хотя можно бросать их в отвар. Просто так есть их можно только после первых морозов. Тогда они становятся мягкими и сладковатыми. Но с ветвей их можно собрать только в течение первых двух-трёх дней после начала холодов, потом они опадают на землю. Ягоды эти любят птицы, да и мелкие зверьки не прочь ими полакомиться, так что кто успел, тот и сыт.
– Смотри, – Альвар присел около поваленного дерева и указал мне на мох. – Встретить этот мох в лесу можно везде. Чаще всего он растёт с северной стороны, там, где более темно, на трухлявых пнях, на вот таких поваленных стволах, на старых деревьях, которые уже начали засыхать. Снять его очень просто.
Альвар достал нож и аккуратно срезал кусок мха, который отлип от дерева весьма просто. Перевернув кусок, наставник показал мне тонкие оборванные корешки. Странный мох.
– Пару дней на солнце и будет отличный трут. Если солнца нет, то нужно положить туда, где менее влажно, корнями вверх, вот так, и подождать чуть дольше. Когда он подсушится, то будет разгораться даже от крохотной искры.
Не забывай о дыхании, иначе далеко ты не убежишь. Не размахивай так руками, не совершай лишних действий – так сможешь бежать дольше. Выпрями спину!
Не отвлекайся на посторонние мысли. Думай о чём-то одном. Сконцентрируйся! Представь, что смотришь на шумящий из-за ветра лес. Вслушайся в то, что бурлит внутри тебя – это энергия. Что? Есть хочется и живот урчит? Хм, ты прав, время уже позднее. Ладно, заканчивай, всё равно от голодного тебя ничего не добьёшься.
Ногу! Не забывай ты о ней. Сколько раз повторять: при повороте ногу нужно отставить сильнее? Замри, три раза вдохнуть, три раза медленно выдохнуть, снова разворачиваемся. Выпрями спину! Что ты горбишься? Подбородок выше, а теперь медленно вдыхай. Отлично. Повтори двадцать раз, а потом перейдём к следующей стойке.
Бей, я сказал! Неужели ты думаешь, что на самом деле сможешь поранить меня? Ты? Да ты даже нож держишь неправильно. Косорукий идиот! Как ты стоишь? Если ты будешь так стоять, то никогда не сможешь даже чиркнуть по мне… Очень хорошо. Только вот злиться не стоит. Гнев туманит разум, лишает возможности мыслить трезво, правильно оценивать ситуацию, находить верные решения. Ты должен забыть об этой эмоции. Чувствуешь, что начинаешь злиться, замри, вдохни и выдохни, вспомни, что умирает первым тот, кто вышел из себя.
Ещё немного… Вот так… Дыши медленно, представь, что между стрелой и мишенью натянута тонкая, невидимая для остальных нить. Обрати внимание на ветер, о нём не нужно забывать. Отпускай! Хм, весьма неплохо. Либо тебя раньше этому обучали, либо настоящий талант. Попробуй ещё раз. Вечером научу, как самому сделать простейший лук и стрелу. При условии, что все десять раз попадёшь в мишень.
Смотри, кровь. Ты всё-таки подранил его. Её довольно много, так что в таком состоянии наш будущий ужин далеко не уйдёт. В следующий раз целься более тщательно. Поросёнок никуда бы не делся с поляны в ближайшее время, а ты поспешил, и вот результат. Ну да ладно, зато научу, как находить таких вот подранков…
* * *
– Скоро зима, не так ли? – спросил я после того, как мы расставили силки и вернулись на поляну. Я и сам не заметил, как увлёкся занятиями с Альваром. Время пролетело стремительно. – Утром холодно уже. Да и листья, – оторвал я от ближайшего дерева жёлтый листок, почти сразу отпустив его, – облетают.
– Верно, – не стал отрицать Альвар. – Ты забыл, что в этой стране бывает зима, но при этом помнишь, что это такое? Интересная у тебя потеря памяти, крайне избирательная.
Я на это лишь пожал плечами. Иногда мне казалось, что Альвар совершенно не верит в мою потерю памяти (не то чтобы он был не прав, но…), а потом я понял, что это его обычное состояние. То есть он всех вокруг в чём-то да подозревает и никому не доверяет. Альвар считал, что просто так человек никогда и ничего не делает. А если делает, значит, у него есть некий интерес.
– А подаяния нищим? – спросил я его, когда он мне втолковывал, что люди просто так даже снега зимой никому не дадут.
– Моральное удовлетворение, – пожал он плечами. – Некоторые люди получают удовольствие от осознания того, какие они хорошие, правильные и милосердные. Им так легче живётся, так как они считают, что это им обязательно зачтётся когда-нибудь. Ещё может быть дело в желании, чтобы о них думали лучше, чем они есть на самом деле. К тому же этот поступок обязательно будет замечен ещё кем-то. Вполне может быть, что и тот человек подумает о подавшем хорошо, удивится его благородству, возвышенности.
