На пристани появились Алан Джейнс и Брэдшоу. Юноша бросился приветствовать Джули с таким жаром, будто только что вернулся из длительного опасного путешествия, а Джейнс спокойно сказал Шейле:
– Я буду волноваться, можно мне прийти сегодня под вечер?
– Конечно, – улыбнулась она. – Вот моя Джули, я вам говорила о ней. Джули, сообщи мистеру Джейнсу номер нашего дома. Это где-то за Гранд-отелем на Калакауа-стрит.
Джули дала адрес, и англичанин хотел откланяться, но Шейла задержала его:
– Одну минутку, разрешите представить вас моему старому другу из Голливуда. Мистер Тарневерро, подойдите сюда.
Предсказатель передал пакеты шоферу и приблизился. Джейнс удивленно взглянул на него.
– Мистер Тарневерро, познакомьтесь: это Алан Джейнс.
Мужчины пожали друг другу руки. Взглянув на собеседника, англичанин тотчас же почувствовал к нему глубокую антипатию. В нем ощущалась сила, но не физическая, которой обладал сам Алан, а какая-то скрытая, таинственная и необъяснимая.
– Простите, мне нужно идти, – сказал Алан и быстро исчез в толпе, а Джули повела Шейлу к машине.
Тарневерро остановился в Гранд-отеле, и актриса предложила завезти его туда. Еще минута – и машина катила по улицам Гонолулу под ярко-синим небом. Город просыпался для нового неторопливого дня. Люди разных рас и национальностей не спеша шли по улицам. На углу Кинг-стрит мальчишка продавал газеты. Толстый смуглый полисмен лениво подал знак, разрешающий проезд. Подобно всем пассажирам, только что сошедшим с корабля, Шейла Фейн была ослеплена сверканием красок.
– О, я в восхищении! – твердила она. – Я никогда не останавливалась в Гонолулу дольше, чем на один день. Как приятно оказаться здесь после южных морей!
– Но ведь на Таити так романтично, – возразила Джули.
Актриса пожала плечами и подумала: «Иллюзия молодости. Не буду разрушать ее, только, пожалуйста, Джули, никогда не упоминай при мне о Таити».
– Таити не таков, как его описывают в книгах. Я сам убедился в этом, – произнес Тарневерро, сидевший рядом с Шейлой. – Вы собираетесь пробыть тут некоторое время?
– Примерно месяц. Недели две уйдут на съемки, а потом я хочу просто отдохнуть. Я так устала…
– Вам незачем говорить мне об этом, у меня есть глаза.
Да, у него действительно были особенные глаза – холодные, проницательные, беспокоящие. Машина промчалась мимо старого королевского дворца и здания суда и свернула на Калакауа-стрит.
– Как вы добры, что приехали! – сказала Шейла.
– Я выехал на другой день, как получил вашу телеграмму. Я и сам планировал отдохнуть, ведь работа у меня довольно утомительная. А тут узнал, что нужен вам. Этого достаточно. Этого всегда будет достаточно.
Джули, не умолкая, трещала об островах, о теплых ласковых волнах у пляжа Вайкики, о волнующей музыке туземцев в лунные ночи, о ярком блеске улиц.
– Все это, – говорила она, – напоминает мне то, о чем рассказывает Джеймс Брэдшоу, когда он в лирическом настроении. Ты знакома с ним, Шейла?
– Мы встречались. Милый парень, особенно когда поменьше болтает о своих служебных делах.
В эту минуту сквозь густую листву пальм показались розовые стены Гранд-отеля. Шейла попросила шофера остановиться у подъезда.
– Мне нужно как можно скорее побеседовать с вами, – обратилась она к Тарневерро. – О многом спросить вас. Видите ли…
Он поднял тонкую белую руку и улыбнулся.
– Пожалуйста, не трудитесь. Я сам расскажу вам все.
Она взглянула на него немного удивленно:
– Да, конечно. Мне необходим ваш совет. Помогите мне, как не раз помогали раньше.
– Постараюсь, – кивнул он. – Успешно ли – кто знает? Приходите ко мне в одиннадцать. Я остановился в девятнадцатом номере, первый этаж. Как войдете, сразу от стойки сверните налево: там будет несколько ступенек в коридор, где мой номер. Я буду ждать вас.
– Да-да. – Голос ее задрожал. – Мне сегодня же предстоит принять решение. Я приду.
У входа Тарневерро оглянулся и поклонился Шейле. Когда машина тронулась, актриса заметила, что по-детски откровенные глаза Джули смотрят на нее с неодобрением, едва ли не презрительно.
В холле к Тарневерро обратился портье:
– Простите, вас ждет какой-то человек. Вот он.
Предсказатель повернул голову и увидел толстенького китайца, который приближался к нему легкой походкой. Выражение желтого лица незнакомца казалось глуповатым, черные глаза были тусклыми и сонными. «Что ему нужно?» – недовольно подумал Тарневерро.
Китаец прижал руку к своей широкой груди и, несмотря на солидный животик, низко поклонился.
– Тысяча извинений, я имею честь беседовать со знаменитым мистером Тарневерро?
– Да, я – Тарневерро, чем могу быть полезен?
– Разрешите представиться, я Гарри Уинг, скромный торговец на этом острове. Не слишком ли дерзко с моей стороны попросить вас поговорить со мной наедине?
Тарневерро пожал плечами:
– А что такое?
– Дело чрезвычайной важности. Если бы я осмелился предложить пройти в вашу комнату…
Предсказатель внимательно посмотрел на бесстрастное, похожее на маску лицо без единой искры жизни.
– Хорошо, пойдемте. – И, взяв с доски ключ, двинулся вперед по коридору.
В девятнадцатом номере было очень уютно: шторы на окне широко раздвинуты, комната залита светом. С обычной своей предусмотрительностью Тарневерро выбрал номер на той стороне отеля, что была обращена к горам, и сейчас легкий прохладный ветерок с хребта Кулау проникал в окно и шевелил бумаги на столе.
Выражение лица китайца оставалось безучастным.
– Итак? – спросил Тарневерро, пристально глядя на навязчивого посетителя.
– Среди жителей Голливуда вы, мистер Тарневерро, – почтительно начал Гарри Уинг, – широко известны как человек, который приподнимает темные покровы судьбы и заглядывает в туманное будущее. Обыкновенному смертному будущее кажется темным, как деготь, а для вас оно, говорят, прозрачно, как стекло. Ваша слава, следуя за вами по пятам, дошла до Гонолулу. Слухи о вашем искусстве наполняют улицы.
– Что же из этого?
– Я уже сказал вам, что я торговец, человек малоинтересный для всех, кроме меня самого. Но теперь мне, кажется, подворачивается возможность улучшить свое состояние. Я могу слить свое дело с делом своего двоюродного брата из одной северной провинции. Это сулит достойное будущее, но меня гложут сомнения. Будет ли такое объединение успешно? Насколько честен мой брат? Можно ли доверять ему? Короче говоря, я хочу приподнять темный покров, и только вы способны это сделать. Я щедро оплачу ваше предсказание.
Тарневерро, слегка прищурившись, долго разглядывал собеседника. Китаец ждал, неподвижный, словно Будда, засунув руки в карманы брюк. Взгляд предсказателя на мгновение задержался на верхнем карманчике жилета китайца.
