В эту минуту в гостиную вошел Алан Джейнс, красивый, торжественный, в элегантном фраке, и Шейла с замиранием сердца представила его супругам Баллу. Вбежали Джули и Джим в пляжной одежде и объявили, что хотят искупаться.
– Тогда пойдемте и мы на пляж, – предложила Рита. – Можем просто прогуляться.
– Куда это ты собралась в туфлях на высоком каблуке? – усмехнулся Уилки.
– Я их сниму, они не приросли к ногам, – фыркнула Рита. – Ты идешь с нами, Шейла?
– О нет, дорогая, отправляйтесь пока с Уилки и молодежью. Мы придем попозже. – И она с чарующей улыбкой обернулась к мистеру Джейнсу: – Как прошел день?
– Извините, что до сих пор не нанес вам визит, – поклонился он. – Но мне сказали, что у вас болит голова. Надеюсь, вам лучше? Вот мой скромный подарок, – добавил он и подал Шейле изящную бутоньерку, обернутую в папиросную бумагу.
– Ой, какая прелесть! – деланно улыбнулась она.
– Да, вижу, что я опоздал: кто-то уже преподнес вам орхидеи. – Он нахмурился, увидев цветы на ее платье. – Надеюсь, это не значит… – пробормотал он, теряясь, но взял себя в руки и договорил: – Я не могу жить без вас, Шейла.
Она грустно посмотрела ему в лицо:
– Мне очень жаль, но я не могу выйти за вас замуж…
– Значит, это правда? – недовольно спросил он.
– Что?
– То, что сказал утром Ван Горн. Что вы послали за гадальщиком, каким-то жуликом, и он решает вашу участь. Это ведь он посоветовал вам не принимать мое предложение? – Лицо англичанина вспыхнуло от гнева: – Будь у вас какое-нибудь разумное основание, я бы примирился. Но позволить стать между нами фокуснику, а попросту мошеннику, это слишком! На пароходе мне казалось, что вы любите меня.
– Может, так оно и было…
– Тогда ничто в этом мире не помешает мне.
– Погодите, Алан. Я делаю это ради вас, поверьте. Мы с вами не были бы счастливы.
– Это колдун внушил вам такую чушь?
– Он лишь подтвердил то, что я знаю сама. Прошлое, Алан, не умирает! Вы честный, порядочный человек, и я не вынесу, если из-за меня вы запачкаетесь грязью.
– Послушайте, Шейла, бросьте все эти странные измышления. Я люблю вас и обещаю заботиться о вас. В полночь я уезжаю. Забудьте своего гадальщика. Я уверен: в том, что вы так подвержены его влиянию, виноваты не вы, а ваш образ жизни, ваш темперамент. Выкиньте из головы этого лживого советчика и, пока я еще здесь, дайте мне слово…
– Нет, я не вправе, – покачала она головой. – Куда вы? А обед? – встревожилась она, когда Алан с достоинством повернулся на каблуках и направился к двери.
– Мне надо побыть одному. Может, зайду попозже.
– Алан, простите, я так переживаю! – прошептала она, взяв его за руку.
Он схватил ее в объятия и решительно посмотрел на орхидеи, приколотые к ее плечу маленькой, усыпанной бриллиантами брошкой.
– Я не откажусь от вас, Шейла. И никто вас у меня никогда не отнимет.
С этими словами он повернулся и вышел, а актриса бессильно опустилась в кресло и долго сидела одна, после чего отправилась на террасу. Луна еще не взошла, и широкая лужайка между домом и пляжем была погружена во мрак. Издалека долетали восторженные возгласы Джули, Джима и Дианы, сражавшихся с прибоем. Шейла прошла через террасу к двери, выходившей на лужайку, остановилась и вгляделась в темноту. Ей показалось, что под деревом справа виднеется чья-то темная тень. Внезапно тень пошевелилась. Шейла широко распахнула дверь и выбежала на лужайку.
В это время Алан Джейнс мрачно шагал по Калакауа-стрит к Гранд-отелю. Минут через пять он вошел в просторный прохладный холл, обогнул витрину магазина с драгоценностями и восточными шелками и цветочный киоск, где еще недавно купил орхидеи, которые теперь лежали, забытые, в гостиной Шейлы Фейн. Через минуту он приблизился к дверям VIP-зала и остановился на верхней ступеньке, разглядывая посетителей. В этот час большинство постояльцев отеля обедали в ресторане, так что зал и терраса были почти пусты. Джейнс сбежал по ступенькам, свернул на террасу и направился прямо к креслу своего врага.
– Встаньте! – хрипло велел он.
Тарневерро вздрогнул от неожиданности, но быстро принял холодно-равнодушный вид.
– Я вправе ожидать от вас более вежливого обращения, – с напускным спокойствием произнес он. – Мы ведь едва знакомы.
– Встаньте, – резко повторил Джейнс, – и идите за мной. Нам нужно поговорить в VIP-зале.
С минуту предсказатель сидел неподвижно, измеряя взглядом стоявшего перед ним противника, потом поднялся и, извинившись перед своими пожилыми собеседниками, направился вслед за англичанином в зал.
– Что это значит? – возмущенно спросил он, когда они остановились возле арки, словно актеры, готовые разыграть драму. – Что вы себе позволяете?
– Я требую от вас объяснений, – без предисловий заявил Алан Джейнс.
– Каких?
– Я имел честь сделать предложение мисс Фейн, и у меня были все основания полагать, что она ответит мне согласием, но сегодня она советовалась с вами по этому вопросу, до которого вам, признаться, нет никакого дела. Так вот, вы уговорили ее отказать мне.
Тарневерро с ухмылкой пожал плечами:
– Я не намерен обсуждать с посторонними то, что происходит на моих сеансах.
– Я не посторонний, черт возьми!
– Я сообщаю своим клиентам только то, что своими глазами вижу в магическом кристалле.
– Вранье! Шарлатанство! – Алан гневно взглянул в лицо предсказателя. – Вы лжете. Вы, очевидно, сами влюблены в Шейлу Фейн.
– Мисс Фейн очаровательна, спору нет, – приторно улыбнулся Тарневерро, – но я считаю недопустимым питать нежные чувства к своим клиенткам. Я дал ей совет, потому что не усмотрел счастья в этом предполагаемом браке. Между прочим, я оказал вам услугу.
– Мне? Вы с ума сошли! Я не нуждаюсь в услугах жулика.
– В таком случае нет смысла продолжать разговор, – добавил Тарневерро, помрачнев и стиснув зубы.
– Ну уж нет! – схватил его за руку Алан. – Вы сейчас же пойдете к мисс Фейн и объявите ей, что отказываетесь от всех своих слов.
Тарневерро в негодовании отдернул руку:
– А если я не пойду?
– В таком случае пеняйте на себя.
Джейнс размахнулся, чтобы ударить обидчика, но кто-то удержал его за локоть. Алан гневно обернулся и увидел режиссера Вэла Мартино, а рядом с ним – актера Хантли Ван Горна в шикарном голливудском фраке. Оба уже несколько минут с живейшим интересом наблюдали за происходящим.
– Ну-ну, – прорычал Мартино, и его лицо покраснело больше обычного. – Прекратите. Хватит нам драк и на экране. А вы, собственно, кто, господин? – обратился он к широкоплечему полному китайцу в вечернем костюме, который, появившись неизвестно откуда, приблизился ко всей компании.
