Чарли пролистал еще несколько страниц. Ничего нового. Везде говорилось о беспомощности полиции, сенсационные сообщения репортеров становились все сдержаннее и короче, а потом и вовсе исчезли. Инспектор задумался. Как могли сыщики всерьез принять алиби Баллу, подтвержденное женщиной, которая собиралась за него замуж? Что ей стоило дать ложные показания, чтобы спасти Уилки?
Чан поднялся, взял подшивку и отнес на стойку выдачи. Он молча развернул газеты и показал девушке-библиотекарю испорченные страницы. Та ахнула, побледнела и пришла в негодование.
– Что за варварство! Кто мог такое натворить, мистер Чан? – требовательным тоном спросила она, и тут ее осенило: – Так ведь актер Ван Горн сегодня утром брал подшивку! Это наверняка его рук дело. Арестуйте его, пожалуйста. Порча библиотечного имущества – книг, периодических изданий – запрещена законом.
– Видите ли, деточка, – ласково обратился Чан, – Ван Горн читал подшивку утром и оставил ее на столе, где она пролежала до полудня. Как можно обвинять актера? К тому же я хорошо его знаю и не думаю, чтобы он оказался таким дураком. Впрочем, позвольте, я позвоню ему в отель.
Услышав новость, Ван Горн недовольно хмыкнул:
– Надеюсь, меня не обвиняют в этом вандализме? После меня газеты были в идеальном порядке: все страницы на месте, фотографии целы. Я ушел в полдесятого.
– Вы не встретили в библиотеке никого из знакомых?
– Нет, но я подумал о записке. Вероятно, мой неизвестный «друг», как он себя называет, заботился не столько о том, чтобы навлечь на меня подозрения, сколько о том, чтобы получить доступ к газетам, не заполняя формуляр. Он, если это мужчина, рассчитывал, что я возьму подшивку и оставлю ее там, где он доберется до нее, не называя своего имени и не предъявляя никаких документов.
– Не просматривал ли подшивку кто-нибудь еще? – поинтересовался инспектор у библиотекаря. – Ван Горн утверждает, что утром не видел ни одной поврежденной страницы и фотографии.
– Не знаю, мистер Чан, – огорчилась девушка. – Утром дежурила не я, а моя напарница. Найдите, пожалуйста, виновного. Я знаю, вы заняты раскрытием убийства, но портить издания – тоже серьезное преступление.
Сыщик пообещал разобраться и поспешно удалился, чтобы успеть съесть бутерброд и выпить стакан молока, – Чарли уже ждали в полицейском управлении. Шеф нервно мерил шагами комнату.
– Какие новости, инспектор? – сухо спросил он. – Удалось узнать, кто убил Шейлу Фейн? Имя! Мы должны назвать его имя. И как можно скорее. Все этого ждут.
– Если должны, то и назовем, – спокойно ответил Чарли. – Давайте я по порядку изложу свои сегодняшние приключения, и, вероятно, ваш острый ум увидит свет там, где для меня – сплошной мрак.
Он начал с самого утра. Рассказал о не вызывавшем сомнений алиби Роберта Файфа, о посещении библиотеки, где застал Ван Горна, и о встрече на террасе с пожилыми супругами, которые подтвердили, что в час убийства актрисы Тарневерро был с ними в отеле.
– Не факт. Супруги могли солгать. Как их фамилия? Мак-Мастер? Я сам побеседую с ними попозже. Продолжай.
Чан сообщил о найденном под окном павильона окурке сигареты той марки, которую предпочитает Алан Джейнс. Шеф беспокойно заерзал на стуле и недовольно заметил:
– Тебя кто-то дурачит, Чарли. Вряд ли столько людей замешано в преступлении. Ты взял отпечатки пальцев Джейнса?
– Да, хитростью. Но на подоконнике выявлены следы пальцев Смита.
– Бродяги? Вот это уже интересно. Я велел разыскать его и доставить к нам. Что дальше?
Чарли повторил показания Джессопа о кольце, показал шефу полученную Ван Горном записку с «дружеским» предупреждением, сообщил об изорванных в библиотеке газетах и упомянул о связи Баллу и его супруги с делом Дэнни Майо.
– Так-так, – покачал головой шеф. – Похоже, они все замешаны в убийстве. Неужели, Чарли, ты не сделал никаких выводов из своих наблюдений?
– А какие выводы приходят на ум вам?
– Мне? Ну… я в затруднении. Но вы, мистер Чан, – гордость полиции Гонолулу.
– Благодарю вас, – поклонился сыщик, – однако проворством я никогда не отличался. Вот и сейчас я брожу в потемках, напрягая мозг, но хорошие мысли не приходят сразу. Дайте мне дополнительное время.
– Что ты собираешься предпринять?
– Нанесу визит вежливости миссис Баллу.
– Действуй осторожнее. Уилки Баллу очень влиятелен и терпеть не может полицию.
– Не беспокойтесь. Я приду к чете Баллу с бархатными лапками, а голос мой будет звучать тепло и нежно.
В комнату вбежал огорченный японец Кашимо и жалобно пробормотал, что облазил все городские чердаки и подвалы, но Смит как будто испарился в воздухе.
– Ты с ума сошел! – закричал на него шеф. – Иди и ищи дальше. И без бродяги не возвращайся.
– Ничего, Кашимо, – подбодрил его Чарли, взял лист бумаги и принялся что-то писать. – Вот перечень злачных мест, – пояснил он. – Их надо обязательно осмотреть.
Японец взял список, благодарно раскланялся и исчез, а инспектор поехал на машине в долину Моана, где располагались дома самых богатых жителей города. Едва он миновал академию Пунаху, солнце затянули тучи, нависшие над горами, внезапно пронесся сильный ветер, а затем хлынул ливень. Он отчаянно хлестал по крыше старенького автомобиля и заливал лобовое стекло, так что Чан почти не видел дороги, между тем за его спиной, на расстоянии всего в одну милю, над Гонолулу сверкало полуденное солнце.
Чарли подъехал к красивому особняку Уилки Баллу. Рита приняла сыщика в гостиной, объяснив, что муж переодевается для игры в гольф. Хозяйка держалась любезно, и инспектор приободрился.
– Я добился кое-каких результатов, – ответил он на вопрос Риты о том, как продвигается следствие, – но чтобы довести дело до конца, мне необходима ваша помощь. Давайте немного побеседуем о тех временах, когда вы блистали на экране. Моя старшая дочь Роза до сих пор сожалеет, что вы покинули Голливуд; по ее мнению, теперь нет такой блистательной актрисы, как вы.
Падкая на лесть Рита просияла:
– Как мило, что меня помнят зрители! Что мной восхищаются юные девочки! Так чем могу служить? – прищурила она подведенные глаза.
– Вы знали мисс Фейн в Голливуде? – спросил сыщик и тут же поправился: – То есть я хотел поинтересоваться, не ссорились ли вы, и вообще случались ли в актерской жизни Шейлы Фейн какие-нибудь скандалы?
– Нет, ничего такого. Она умела ладить с людьми.
– Но романы у нее были?
– Разумеется. Шейла была порывистой, страстной и увлекающейся натурой.
– Она любила Дэнни Майо?
Ресницы Риты дрогнули, а уголки губ опустились.
– Одно время Шейла с ума сходила по Дэнни, а когда он погиб, страшно переживала. Но, по-моему, мистер Чан, вы все это уже знаете.
