– Боже, мне так неловко! Многим бы пожертвовала, чтобы имя Дэнни Майо нигде не всплыло. Я была совсем юной, когда случилось это несчастье. Шейла после его смерти буквально сходила с ума. Я несколько недель ухаживала за ней, как умела.
– Давайте сосредоточимся на вчерашнем дне.
– Пожалуйста. Все прочие мои показания соответствуют истине. Утром Шейла попросила меня продать кольцо, к одиннадцати часам она пошла в отель к Тарневерро и вернулась оттуда в подавленном настроении. Она металась взад-вперед по комнате и твердила: «Это – дьявол. Тарневерро – дьявол, зачем я его сюда вызвала? Он рассказал мне во всех подробностях, что я делала на Таити и на пароходе по пути в Гонолулу. Откуда он узнал? Я напугана, Джули. Я совершила страшную глупость. Отдай мне кольцо, его нельзя продавать. На нем – имя Дэнни, а я не желаю, чтобы о нем кто-нибудь упоминал».
– По-вашему, мисс Фейн находилась в состоянии, близком к истерике?
– Не то слово! Я ее такой никогда не видела. «Дэнни Майо не умер, Джули, – заявила она мне. – Он еще вернется, чтобы меня опозорить». В общем, кольцо она потребовала назад, пообещав, что найдет другую вещь для продажи, а днем я видела, как Шейла плакала над фотографией Дэнни.
– На паспарту фисташкового цвета был снимок Майо?
– Да, – кивнула Джули, – и когда мы с Джимми нашли Шейлу мертвой, я сразу вспомнила ее слова: «Дэнни еще вернется, чтобы меня опозорить». Я ощутила, что ее смерть связана с ним. Какой-то внутренний голос шепнул мне, что лучше бы об этом никто не узнал, иначе неизвестно какие подробности всплывут наружу. Вот я и сняла кольцо с ее пальца. Позже, когда я услышала разговоры о портрете, то помчалась наверх, порвала фотокарточку и спрятала обрывки под цветочным горшком. Дальнейшее вы знаете.
– А когда ветер унес клочки фотографии, не вы ли похитили многие из них?
– Нет, клянусь вам, меня тогда не было в гостиной. Да я в любом случае не додумалась бы до такого. В тот момент кто-то пришел мне на помощь, но вот кто?
– Вы сделали все, чтобы запутать дело, и отняли у меня много драгоценного времени. Похоже, покойная мисс Фейн и впрямь была необыкновенной женщиной. Какие чувства она внушала людям, если молодая девушка, чтобы защитить память своей благодетельницы, сбивает с толку полицию, а ни в чем не повинный мужчина из тех же самых побуждений требует, чтобы его арестовали за убийство, которое он не совершал?
– Вы думаете, что Роберт Файф спрятал клочки фотографии? – спросил Брэдшоу.
– Нет, – возразил сыщик. – Файф еще не пришел в дом, когда ветер разметал обрывки. Ужасно запутанное дело! Похоже, я превращусь в скелет, прежде чем раскрою его. Вы, мисс Джули, лично виноваты в том, что я уже потерял в весе фунтов семь. Ладно, мне пора. Смотрите, Джим, чтобы эта девочка не ускользнула от вас. Обманщица она, конечно, неопытная, но в жизни может оказаться преданным другом и замечательной женой. Кому-нибудь.
– Мне, я надеюсь, – улыбнулся Брэдшоу.
– Простите меня, мистер Чан, – пролепетала девушка. – Я рада, что все наконец-то выяснилось, поскольку мне неприятно было вас обманывать, – вы такой славный!
Инспектор оставил влюбленных на берегу и поехал на своей машине, а когда сворачивал на нужную улицу, впал в задумчивость и едва не столкнулся с троллейбусом, водитель которого в гневе заорал:
– Эй, ты, проснись, черт побери!
Чарли помахал ему и двинулся дальше. Он запутался в лабиринте сомнений и неопределенных догадок. Вопрос с кольцом разъяснился, но что толку? Загадок стало еще больше. Например, портрет Дэнни Майо. Значит, в самом деле, кто-то не желал, чтобы сыщик увидел фотографию, поэтому похитил ее обрывки. Несомненно, тот же человек уничтожил и все снимки актера в газетной подшивке. День выдался нестерпимо жарким, и Чарли решил приостановить умственную деятельность и дать своему усталому мозгу немного отдохнуть. Вдруг подсознание воспользуется этими минутами и само подскажет мудрый выход?
В состоянии некой прострации Чан поехал к Гранд-отелю, припарковался у входа и лениво побрел в холл. Портье Сэм, молодой китаец, радушно заулыбался инспектору. Сэма недавно назначили старшим клерком, и по его довольной физиономии было видно, что новая должность ему нравится, да и чаевые вполне устраивают.
– По-видимому, вам знаком мистер Тарневерро из Голливуда, – без лишних предисловий заявил Чарли портье. – Утром я слышал, как вы заговорили с ним по-китайски. Он что, знает наш язык?
– Он сообщил мне, что когда-то жил в Китае и немного понимает по-китайски, вот мы и обменялись несколькими фразами. Но говорит он не очень хорошо, а сегодня утром, когда я поприветствовал его по-китайски, он как-то недоуменно на меня посмотрел и ответил, что вообще ничего не понял. Странные люди, эти туристы, хотя на чай дают щедро.
Чарли прошел на террасу и уселся в плетеное кресло. Мозг его опять работал на полную мощь. Итак, Тарневерро понимает по-китайски, но скрывает этот факт. Во всяком случае, ему, инспектору полиции, ведущему расследование убийства Шейлы Фейн, хитрый предсказатель в этом не признался. Почему? «Он указал мне на то, что стрелки часов Шейлы Фейн переведены, следовательно, убийство произошло не в две минуты девятого, – вспомнил Чарли. – Но вдруг он понял из моего разговора с поваром, что Ву-Кно-Чинг видел актрису в двенадцать минут девятого? Тогда, выходит, никаких сыскных способностей у Тарневерро нет, он просто воспользовался информацией, которую услышал от старого китайца, и выдал ее за собственную блестящую догадку». Чарли задумался над данным обстоятельством. Так ли уж горячо Тарневерро хочет помочь следствию, как он это изображает?
Глава XIX. Рука помощника
В эту минуту на террасе появился Вэл Мартино в белом шелковом костюме с огненно-красным галстуком. Издали заметив инспектора, который раскачивался в удобном кресле с таким видом, точно у него в жизни не было никаких забот, режиссер подошел к нему.
– Похоже, вы близки к разгадке, мистер Чан? – спросил он. – Поэтому и настроены столь благодушно.
– Нет, тайна пока не раскрыта, но, хотя мои руки и ноги сейчас бездействуют, голова напряженно трудится.
– Рад слышать, – вздохнул Вэл, усаживаясь рядом. – Вчерашнее происшествие погубило мой фильм, на который уже затрачено несколько сот тысяч долларов. Теперь следующим же пароходом мне крайне нужно возвращаться в Голливуд и спасать положение. Чертов убийца! Не дал мне закончить съемки! Что теперь делать? Нельзя ли быстрее найти его и отпустить меня из Гонолулу?
– Вы, как и многие туристы с континента, заражены поспешностью, совершенно нетипичной для Гавайских островов, – ответил Чарли. – Догадки у меня, безусловно, есть, но они пока не обрели четкую форму. Твердо знаю одно: мой противник необычайно умен.
– Вчера в доме Шейлы было немало умных людей, например Тарневерро. Он способен на любые трюки и уловки. Вы не находите, инспектор? – прищурившись, спросил режиссер, постукивая сигаретой о край пепельницы, которую принес проворный слуга-китаец. – Этот шарлатан процветает за счет голливудских актрис, которые верят в него, как в Бога, потому что он выкладывает им всякие подробности из их жизни…
