– Но не до конца, потому что тебе пришлось спасать меня. – Лайя смотрит на меня так, словно может читать в моей душе. – Элиас, – ее голос дрожит. – Я не сожалею ни о чем. Ты вернулся ко мне… я так скучала…
– Тебе придется самостоятельно добираться туда, куда тебе нужно, – перебиваю я ее. – Мне пора возвращаться в Лес.
Она бросается ко мне, хватает за руку, не давая улететь. Пальцы наши переплетены, и я вспоминаю ночь, проведенную рядом с нею в Блэклифе. Прежде чем уйти, Лайя тогда попыталась вернуть мне мое оружие. В памяти всплывают ее слова. Сегодня они приобретают для меня новое значение.
«У тебя есть душа. Она ранена, но она есть. Не позволь им отнять ее у тебя».
– Поговори со мной, – просит Лайя. – Всего несколько минут.
Она находит среди голых деревьев длинный плоский камень и заставляет сесть рядом с собой.
– Взгляни на меня, Элиас. – Девушка подносит мою руку к своему лицу. – Князь Тьмы заманил тебя в ловушку. У него была отличная приманка. Он знает тебя – он читает в душах смертных. Он предвидел, что ты мне поможешь, а потом будешь этим терзаться. Он всегда на шаг впереди нас. Но на этот раз цена нашей неудачи – тысячи жизней, десятки тысяч…
– Проблемы мира людей не имеют ко мне…
– Неужели ты не понимаешь, что пляшешь под его дудку? Сейчас это и твои проблемы. Князю Тьмы нужно, чтобы ты по-прежнему был прикован к этому месту. В этом заключается его план. Пока ты озабочен порядком на Землях Ожидания, ты не сражаешься с ним…
– Если я прикован к Землям Ожидания, то это был мой выбор, и Князь Тьмы здесь ни при чем.
– Ты попал туда из-за меня. – Девушка выпускает мою руку и прячет лицо в ладонях. Я не могу видеть ее такой. Это неправильно. Нет, не то. Неправильно видеть ее такой и не утешить ее.
– Ты умер, Элиас, но даже после смерти ты не сдался. Ты обещал спасти Дарина и спас его, зная, что в обмен на его свободу тебе придется навеки стать узником этих Земель. Ты обещал сделаться слугой Маута и выполнил свой обет, хотя это приведет к уничтожению моего народа. Ты такой… такой… – Лайя всплескивает руками. – Такой упрямый! И Князь Тьмы это знает! Он строит на этом свои расчеты! Твое безразличие к происходящему в мире позволяет ему безнаказанно разрушать и убивать. Кроме тебя, никто не может его остановить.
Мне передается тревога и беспокойство Лайи – она сгибается под этой тяжестью, вынужденная нести ее в одиночку.
– Ты сам сказал, что Лес болен. Призраки не приходят. Теперь ты знаешь, что источник зла – Князь Тьмы. Исцелить Земли Ожидания можно только одним способом: остановить джинна, который забирает души.
Когда же она успела придвинуться ко мне? Наши колени соприкасаются. Девушка снова берет мою руку, прикладывает к своему сердцу, и у меня учащается пульс.
– Спасибо тебе за помощь, – говорит она. – Я знаю, что это нелегко тебе далось. Но если бы ты меня не спас…
– Ты справилась бы и без меня, – уверенно отвечаю я. – Ты сильная, умная, находчивая. Ты боец, Лайя. Ты всегда была бойцом.
Она улыбается и опускает взгляд. Шелковистые волосы скрывают ее лицо.
– Как приятно слышать, как ты произносишь мое имя, – шепчет она.
Ветер пустыни проносится над оврагом, и я вдыхаю аромат Лайи, запах сахара, ванили и еще чего-то незнакомого мне, и у меня кружится голова. Я убираю волосы с ее лица, мои пальцы касаются ее щеки, и я не спешу отнять руку. Ее лицо пылает, несмотря на ночной холод.
Лайя поднимает голову, как будто хочет что-то сказать мне, и стискивает мои запястья. Я чувствую пробуждающееся желание, представляю, как ее ногти впиваются мне в спину, как она пристально смотрит мне в глаза, сжимает ногами мои бедра…
«Остановись. Ты Бану аль-Маут».
Голос разума смолкает, когда Лайя встает коленями на камень и осторожно касается губами моих губ. Она так осторожна, как будто я могу в любой момент убежать. Но сейчас наши сердца бешено бьются в унисон. Мои руки скользят по ее спине вниз, к талии, привлекают ее ближе, и вот мы уже целуемся по-настоящему. Ее пальцы пробегают по моему затылку, и у нее врывается тихий стон. Этот звук вызывает у меня мысли и желания, которые не пристали стражу мертвых.
Когда Лайя с улыбкой отстраняется, мое сердце сжимается от острой, мучительной тоски. И я вспоминаю, кто я такой.
Я глупец. Зачем я обнимал Лайю, целовал ее, прикасался к ней, зачем поддался желанию? Я лишь пробудил в ее душе напрасные надежды.
Должно быть, почувствовав мое отчуждение, Лайя заглядывает мне в лицо.
– Элиас…
– Меня теперь зовут иначе.
Я отодвигаюсь, поднимаюсь с камня, призываю на помощь жестокого Маску, холодного Ловца Душ, Избранника Смерти. Я думаю о тысячах призраков, «созданных» мной, о тысячах тех, у кого я отнял жизнь: о друзьях, о врагах, о людях, которых я даже не знал.
Князь Тьмы был прав насчет человеческого рода: «Убивают, разрушают, а потом забывают».
– Прошу тебя, – говорю я. – Я не смогу жить в мире с собой, если по моей вине еще хотя бы один человек испытает страдания. Не пытайся воскресить прошлое. Оставь меня в покое. Найди безопасное место, где ты сможешь…
– Безопасное? – Лайя смеется, и я содрогаюсь, слыша этот смех. – Элиас, для меня в этом мире нет безопасного места. И не будет, пока я не создам его сама. Иди, выполняй свой долг. А я выполню свой.
Не желая видеть, как она отвернется от меня, я ухожу с ветром, направляясь на восток. Я мчусь быстрее и быстрее, и, наконец, песок сменяется кустарником, а потом деревьями. Я останавливаюсь только на поляне у своего дома. Здесь так тихо, что я слышу свое прерывистое дыхание. Когда сердцебиение замедляется, и я прихожу в себя, тишина оглушает меня. Я настолько привык к вздохам и стонам призраков, что их отсутствие кажется мне неестественным.
Из-за деревьев появляется маленькая фигурка. Она оглядывается с любопытством, присущим детям, и я сразу же узнаю ее. Девочка из Аиша, которая тогда сразу узнала меня. Конечно же. Ее семья не смогла выбраться из осажденного города.
– Добро пожаловать на Земли Ожидания, в царство призраков, дитя, – обращаюсь я к ней. – Я Ловец Душ, я здесь для того, чтобы помочь тебе перейти на другую сторону.
– Я знаю, кто ты, – отвечает она. – Почему ты нас бросил? Я тебя искала.
– Ты должна забыть живущих, – мягко отвечаю я. – Они больше не смогут причинить тебе боль.
– Как я могу забыть? Та женщина с серебряным лицом убила Ирфу и Азму. Азме было всего четыре года. Зачем она это сделала, Ловец Душ? Почему ты не помог нам?
У меня уходит несколько часов на то, чтобы успокоить призрак ребенка и перевести его через реку, потому что я не могу правдиво ответить на его вопросы. Я не могу объяснить ненависть Керис к невинным людям.
Но вот наша беседа подходит к концу, я утешаю девочку, как умею, выслушиваю все ее жалобы, и она входит в реку. Я выполнил свой долг и должен почувствовать облегчение, удовлетворение, как это было всегда. И пока я иду к своей поляне, я жду. Но это чувство не приходит даже после того, как я захожу в дом и зажигаю лампы.
