– Ты с ума сошла? Я не собираюсь в этом участвовать! – Он никогда не женится на Селене. Они были друзьями. В их общем детстве, возможно, даже больше, чем друзьями. Нат любил ее – этого он не стал бы отрицать. Но то была детская любовь. Невинная любовь, которая не могла принести плодов. Особенно с тех пор, когда Натаниэль встретил Селесту и узнал, что такое настоящая, взрослая любовь.
Едва он произнес эти слова, глаза Айлы сузились, и взгляд ее снова стал холоден, словно лед.
– Запомни мое предупреждение: откажись, и я начну убивать одного за другим. Твои друзья, может быть, и в безопасности. Но что насчет Захиры, Мары…Мне продолжать? В наших руках несколько человек, и все они едут в повозке прямо за твоей. Люди, которых ты, черт возьми, обязан защищать.
С губ Натаниэля сорвалось рычание. И верно: атеистам было чем крыть. И он ненавидел их за это. В тот момент Натаниэль ненавидел и свою жизнь за то, что она обрекла его на такую огромную ответственность. Теперь в ней были люди, чью жизнь Нат не мог подвергнуть опасности. Они доверяли своему королю, и Натаниэль не мог разрушить это доверие, не мог разрушить их жизнь. Потому что был способ предотвратить это.
– Но ведь никто никогда не поверит в это. Серьезно, все уже знают, что я давным-давно выбрал Селесту. – Как бы Селеста ни хотела сохранить их отношения в секрете, Нат, невзирая на то, было это уместно или нет, никогда не скрывал своих чувств к жрице Самары. Будет слишком очевидно, что выбор Селены – всего лишь фикция.
Однако Айла, казалось, смотрела на это иначе. Уголки ее рта изогнулись в улыбке.
– Не беспокойся об этом. Ты король, твое слово – закон. Если ты передумаешь, кое-кто из твоих подданных может возмутиться, но им все равно придется смириться с этим. Всем не угодишь.
Нат умолк, чувствуя, будто по его жилам течет свинец. На грудь опустилась тяжесть, от которой, казалось, было просто невозможно избавиться. Внезапно на Натаниэля навалилась такая огромная усталость, что он уже не находил в себе сил для дальнейшего сопротивления. Он проиграл. Он предаст не только свой народ и женщину, которую любил, но и себя и все то лучшее, что Нат хотел сделать в своей новой жизни. И это еще не все: Иллиас оставил его. Натаниэль больше не обладал даром Бога, что позволял ему распознавать ложь своих ближних. «Отец» короля оставил его в тот момент, когда он заклеймил Марко предателем в своем сердце прежде, чем оказался с ним лицом к лицу. Тогда Нат солгал. Он не мог понять, говорил Марко правду или нет, и выбрал легкий путь, решив заставить Марко заплатить за поступок, которого тот не совершал. Теперь он знал это совершенно точно.
И все же в Натаниэле еще тлела искорка надежды, что он еще может найти правильную дорогу к верному пути. Буря чувств всколыхнулась в нем с новой силой. Он не поддастся Айле так легко. Он не был марионеткой, которую эта ненормальная могла по желанию дергать за ниточки. Он был, черт возьми, королем.
– А что, если мои подданные, и особенно мои друзья, не поверят мне? – вызывающе выплюнул Нат прямо Айле в лицо.
– Если тебе дороги жизни твоих друзей, уж постарайся разыграть величайшую постановку в своей жизни. Это касается и Селены. Убеди мою сестру, что любишь ее, и ты убедишь всю страну. Я же знаю, Нат, ты – хороший лжец.
Озадаченный, Нат проглотил проклятие, вот-вот готовое сорваться с его языка.
– Почему я должен убеждать Селену в том, что люблю ее? – Она что, не знала о планах Айлы?
– Потому что я хочу видеть мою младшую сестру счастливой. А для этого ей не хватает тебя. – Когда атеистка произносила эти слова, ее голос звучал действительно дружелюбно, и, казалось, она действительно хотела для Селены только лучшего. Однако холод вернулся так же внезапно, как исчез, и следующая фраза предательницы была острой, как лезвие ножа: – Пожалуйста, убеди Селену, что хочешь жениться на ней. Тогда мне не придется начинать убивать людей.
Нат покачал головой. В какое положение он себя поставил? Он хотел помочь, расстроив все планы Айлы, а вместо этого заставит страдать близких ему людей. Он посмотрел на девушку, которая теперь уже была взрослой женщиной. Женщиной, которую он совершенно не знал.
– Ты действительно зайдешь так далеко, Айла? – слабым голосом спросил он. Нат видел многих людей, которые совершали жестокие поступки. Однако Айла оставила их всех позади и создала новую форму жестокости.
Какое-то время Айла молча смотрела на него, а потом кивнула.
– Хочешь верь, хочешь нет, но я так и сделаю. – Тон ее голоса окончательно убедил Ната в том, что атеистка не лжет. Он поверил каждому ее слову. Трезво и хладнокровно.
Айла встала и посмотрела на него сверху вниз. А затем заговорила снова, и ее слова звучали почти торжественно:
– Век Богов закончился, Нат. Скоро начнется новая эра, эра равенства. Эпоха, в которой дети Божьи не будут править нами, а Боги перестанут угнетать. Где каждая жизнь стоит одинаково дорого. Где никому не придется страдать от непостоянства глупого короля. Где каждый сможет свободно решать свою судьбу.
Равенство, такое драгоценное благо. Но в устах Айлы оно звучало как проклятие.
– А мне кажется, что это для тебя жизнь ничего не стоит. – Учитывая, что она постоянно угрожала лишить жизни людей, которые ему были важны. Айла была убийцей, к тому же – довольно беспринципной.
– Ты ошибаешься, – бесстрастно отозвалась она.
Нат презрительно фыркнул:
– Ты хочешь отнять у народа все, во что он верит, – а это как раз Божьи дети и сами Боги. Они – его поддержка и то, что дает им хоть какой-то смысл в жизни. Без Богов Сириона вообще не было бы. Они создали эту страну. Народ всегда жил с ними и с верой в них. Люди просто не знали ничего другого.
– Ты снова ошибаешься, – настаивала Айла. – Боги не нужны народу. Не нужны ему и Божьи дети. – Она бросила на Ната снисходительный взгляд. – Население Сириона способно самостоятельно определять свою жизнь. Люди просто этого еще не знают. Кто-то должен показать им, что они могут иметь собственное мнение и следовать своим путем.
Послушать Айлу, так Боги были худшим, что когда-либо случалось с этой страной. И это она ошибалась. Боги любили эту землю и людей, которые ее населяли. Теперь уже Нат это знал. Пусть он не верил в Богов до своего призвания, но теперь доверял их руководству и решениям. Они призвали молодого мужчину, который не проявлял к ним никакого уважения, и сделали его королем. И для этого у них была причина. Нат смел думать, что этой причиной была его любовь к своей стране и ее народу. Боги захотели его спасти.
Но Айла, как это ни печально, никогда не испытывала такой любви. Ее съедала ненависть к тискам жизненных обстоятельств, удерживала ее внутри себя.
– И этим кем-то, очевидно, должна стать ты? – фыркнув, спросил Нат.
– К примеру.
Айла, слегка покачиваясь, подошла к брезенту, отделявшему грузовой отсек от возницы. Улыбка появилась на ее губах, когда она убрала его в сторону. Яркий солнечный свет проник в повозку, на миг ослепив Ната. Сын Солнца зажмурился.
