— Паршивый ты шельмец! Вставай, чего разлегся!
Маадэр поднялся, Уэббли поставил свой грозный дробовик в угол и заключил гостя в объятья, от которых у того угрожающе заныли ребра. Уэббли мог выглядеть почти стариком, но силы в его руках оставалось еще достаточно.
— Кулак у тебя прямо как прежде, — заметил Маадэр, потирая живот, — И манеры ни к черту. Впрочем, ничего другого и я не ожидал. Глупо было думать, что жизнь на пенсии изменит твою сволочную натуру.
Уэббли усмехнулся. Его глаза могли смотреть не так грозно, но добродушное выражение было им незнакомо.
— На пенсии я или нет, а мир так и остался огромной свалкой, в которой если что и меняется, так только к худшему. А старого мерценария так просто не изменишь… Выпьешь со мной?
— Не откажусь.
— У меня осталась бутылочка старого «Краун Роял» — в голову бьет получше, чем джеб портового грузчика… Заходи, Куница. Это прихожая, живу я там.
Вторая комната отличалась на удивление ухоженным видом. Сразу чувствовалось, что тут, в отличие от остальных помещений, кто-то обитает. Впрочем, интерьер и здесь был скудным — кроме потрескавшегося дивана, служившего хозяину, видимо, и кроватью, здесь находился только шкаф, стол, информационная панель с войс-аппаратом и оружейная пирамида.
— По-казарменному живешь, смотрю…
Уэббли лишь пожал плечами.
— Я был мерценарием двадцать три года. За это время я не научился ценить живопись или мебель из редких пород дерева, дом для меня — угол, в котором я чувствую себя в безопасности, не более того.
— А на счет пули… Это правда?
— А то! Половина моего брюха теперь состоит из полимерных трубок и прочей дряни.
— Извини, — сказал Маадэр.
— Ничего, случается. К тому же, с тех пор меня перестали мучить запоры. Требуха-то моя, надо сказать, свежестью не отличалась…
Уэббли достал откуда-то небольшую бутыль темного стекла, поставил на стол, там же спустя секунду оказались и два грязных стакана.
— Открывай, Куница. Мне пока звонок сделать надо. Не бойся, не по твою душу.
Уэббли снял трубку войс-аппарата, и, передав Маадэру бутылку, набрал какой-то короткий номер.
— Алло, Штайр? Здравствуй, старый ублюдок… Слушай, не приду я к тебе нынче. Раскладывайте партию без меня. Что? Нет, гости. А? Да, можно и так сказать… Друг… Старинный… Не обессудь уж. А я уж потом… А? Нет…
Пока он говорил, Маадэр разлил виски в два стакана и закурил сигарету. В комнате не было пепельницы, но серые холмики пепла на полу явно указывали, что хозяину она была ни к чему.
«Я удивлен, что он не вышиб тебе мозги первым делом, — заметил Вурм, — Наверно, в тебе есть какое-то очарование».
«Старого Уэббли очарованием пронять не проще, чем бурого медведя-шатуна… Но спорить не буду, он повел себя как джентльмен».
«А ты едва не свел его на тот свет».
«Это было давно, стоит ли вспоминать?..»
Вурм не ответил. В вопросах человеческой морали он редко высказывал свое мнение.
Уэббли закончил разговор и вернулся к столу.
— Ну, мерценарий, за удачу! Чтоб удача была с нами, а мы с ней!
Виски действительно оказался неплох. Маадэр хотел было попросить Вурма проверить его химический состав, но передумал. Во-первых, хозяин пил из той же бутылки, а принять превентивное противоядие он бы не успел, во-вторых, Вурм в таких ситуациях всегда действовал без напоминаний.
— А теперь выкладывай, Куница, — сказал Уэббли, коротко выдохнув и отставив стакан, — Только не говори, что решил проведать старого друга, а то я передумаю и таки украшу твоими мозгами прихожую.
— В первую очередь — оружие.
— В жизни не поверю, что ты шляешься по городу безоружным.
Маадэр вытащил из-под плаща тяжелый «Фалангиум» и бросил его на стол. Уэббли лишь присвистнул.
— Во времена моей молодости чем-то подобным вооружали орбитальные фрегаты.
— Твои комментарии мне не нужны. Мне нужно оружие. Скажем так, я поссорился с одним человеком…
— …а у того, видимо, оказался танк, — перебил Уэббли, — Ладно, понял. Ствол будет. Знаю твой вкус, но «Корсо» у меня нет. Есть «Тор» — хорошая армейская машинка. Старая, неприхотливая. Берешь?
— Беру.
Уэббли вышел из комнаты и отсутствовал не более минуты. Когда он вернулся, у него в руках был черный автоматический пистолет, распространявший кислый запах оружейного масла.
— Не новый, но работает исправно, сам проверял и смазывал. Двести.
— Двести рублей за пистолет?
— Наценка за услуги, — Уэббли подмигнул, — Сам понимаешь…
— В любой подворотне Девятого я купил бы новый за полсотни!
Уэббли пожал плечами.
— Но ты сейчас не в Девятом. Ты сейчас у меня, Маадэр. А это значит лишь одно. Тебя наконец взяли за твою крысиную шею, и теперь тебе очень страшно. Настолько, что больше идти тебе не к кому. Кроме твоего старого доброго друга Уэббли. Так?
— Ты пропил еще не все мозги… Да, меня и в самом деле несколько прижали обстоятельства, — признал Маадэр.
— Настолько, что ты боишься обратиться к прежним знакомым?
— Настолько. Вот деньги, — Маадэр вытащил две банкноты, полученные от Нидара и, разгладив, положил на стол, — Но кроме ствола мне требуется кое-что еще.
— Как я и думал. Что же тебе надо?
— «Тацитурния Силентия».
Уэббли уставился на него долгим внимательным взглядом. И уже без улыбки.
— Прости, кажется, я не расслышал. Кишечник-то мне почистили, а вот уши…
— Мне кажется, расслышал. Мне нужна «Тацитурния», Дэниэл. Ты ведь помнишь, что это такое?
Уэббли кивнул.
— Моя память еще при мне. Но ты выбрал странную тему для своих шуточек.
— Уверяю, я серьезен. Мне надо выйти на «Тацитурнию».
— Какой вздор… Если тебе понадобилась серьезная помощь, есть люди, которые справятся с твоей проблемой куда быстрее. И дешевле. Подумать только, Куница ищет наемных убийц… Не думал, что доживу до такого. Теряешь хватку?
— Я тут не при чем. И мне нужен не заказ. Я хочу поговорить.
Уэббли усмехнулся.
— Замечательно. Почему я?
— Ты самый старый мерценарий из всех, что мне известны, — просто ответил Маадэр, — Когда я получил лицензию, ты уже вышел на покой. И Пасифе ты знаешь, как свои пять пальцев.
— Есть люди, которых не стоит трогать без дела, Куница. И я не шучу. Эти люди очень не любят внимания. Тебе ясно?
— В моем положении нет выбора, Уэббли. Точнее, есть, но он небогат — или я нахожу кого-то из ребят «Тацитурнии», с которым могу поговорить по душам, или меня находят завтра где-нибудь в переулке, и вряд ли одним куском. Не упрямься. У тебя должны быть выходы на них, я же знаю. Ты самая опытная гиена в этой части Солнечной Системы. Хоть что-то тебе должно быть известно.
