— Но я уже сказал вам…
— Во-первых, — перебил его Маадэр. Его голос звучал глубоко и громко, — Вам никто не поможет. Ни один мерценарий, ни один приватный следователь, ни один охотник за головами или профессиональный убийца в этом городе не возьмется за работу. Слишком призрачны следы, это то же самое, что искать каплю масла, разбавленную в цистерне с водой. Кто-то может взяться, но это будет или дилетант, хватающийся за все от отчаянья, или мошенник, который станет водить вас кругами сколько может, пока тянет из вас деньги. В обоих случаях это бесполезно. Про городовых и жандармерию тоже, конечно, можно забыть.
— Почему? — Зигана прищурился, на лбу опять появились морщинки.
Маадэр хмыкнул.
— Они могут долго драить до блеска свои портупеи, могут громко брякать медалями, но это ноль. Может, Юпитер они и отымели, но здесь не Юпитер, господин Зигана, а Пасифе. На спутниках у них нет реальной силы. Эти ряженые клоуны пока способны только скручивать выползших на улицы нарко. Они не хозяева тут. И станут ими очень нескоро. Кроме того… Вы ведь не пойдете к властям, верно?
— Почему же это?
— Потому, что пришли ко мне. Человеку, который идет к мерценарию, жандармы помочь не смогут.
— Но я…
— Я уже говорил, мне все равно, что было в контейнере. Может, там детская порнография. Или оружие. Не знаю. Это не мое дело. Среди мерценариев любопытство считается самым тяжелым грехом. И самым непрофессиональным. Но я должен знать детали, если возьмусь за дело. Таковы мои условия.
— Слушайте… — Зигана махнул ладонью. Жест уставшего и потерявшего терпение человека.
— И второе, — опять перебил его Маадэр, — Время работает не на вас. Не знаю, кому принадлежит контейнер с содержимым, но это касается и других людей. Кому-то это явно кажется важным. Начальство, деловой партнер, любовница — не знаю… И мне кажется, что если вы не отыщете украденного в срок, это может закончиться чем-то не очень приятным. Для делового кодекса Пасифе, принятого среди местных бизнесменов, пуля в основание черепа всегда считалась уместной альтернативой выговору.
Зигана дернулся. Чтобы почувствовать его напряжение не требовался даже Вурм. Маадэр разглядывал его с удовольствием. Теперь это действительно выглядело хорошо. Черт с контейнером, скорее всего он уже давно распотрошен, а его содержимое рассеяно по районам хлодвигов, но под это дело можно выбить хотя бы сотни три аванса. Больше Зигана не даст, водить его за нос будет сложно, но и в жандармерию он, конечно, не обратится.
— Мне достаточно рассказывали о вас, господин Маадэр, — негромко произнес Зигана. В его голосе слышалось отвращение, но вместе с тем и любопытство, — Но я удивлен. Вы необычайно наглы, самоуверенны и навязчивы. Даже в большей степени, чем я представлял.
— Точно, — ухмыльнулся Маадэр, — Я всегда вызываю безотчетную симпатию у клиентов. Итак, симбиоз. Сотрудничество. Говорите о грузе — и я берусь за дело.
— Результаты гарантируете?
— В нынешние времена результатов в Восьмом не гарантирует даже тяжелый лайтинг. Но я сделаю все, что от меня зависит.
— Хорошо, — плечи Зигана опустились, тонкие морщинки в уголках глаз разгладились. В воздухе, который он выдохнул из легких, была обреченность. Маадэр любил этот запах. Запах обреченности часто приносит за собой другой запах, запах денег.
— Я скажу вам все. Условие вы, думаю, понимаете.
— Разумеется, — Маадэр приложил руку к сердцу. Некоторых клиентов этот жест почему-то успокаивал. Другие слишком хорошо знали мерценариеев и самого Маадэра, — Конфиденциальность.
— Да, — Зигана потер руки, как будто у него замерзли пальцы, — Полная. Содержимое контейнера — коммерческая тайна, которая чрезвычайно важна мне и… людям, с которыми я связан. Био-софт.
— Био-софт… — повторил Маадэр, — Ага. Понимаю. Только… К чему такая скрытность? Био-софт, насколько я знаю, абсолютно легален в пределах Консорциума Земли, про Юпитер и спутники даже не говорю…
— Смотря какой био-софт.
— Резонно. Что-то из запрещенного? Зомбификаторы, шизифы, терминальные мышечные стимуляторы?..
— Нет, — Зигана покачал головой, — Я же говорил, ничего незаконного. Просто био-софт последнего поколения, разработанный не так давно. Лекарства. Подробности сказать не могу, я не специалист.
— Да и я тоже. Свежий био-софт, а? Только вышедший из лаборатории? И наверняка еще не успевший оказаться в реестрах фармакопеи Пасифе? Свеженький пирожок, как говорят на рынке?
— Именно. Поэтому ситуация так неприятна. В его разработку вложено крайне много времени, сил и средств. Потеря образцов не просто неприятна, она может вызвать катастрофу.
— Это же не уникальные образцы, — Маадэр заложил руки за голову, поза, излучающая уверенность, — Пусть ваши химики синтезируют еще партию. Или вам так претит то, что часть вашего богатства невольно ушла на благотворительность?
— Дело не в этом, — твердо произнес Зигана. Он отошел от входной двери на несколько шагов и теперь стоял посреди комнаты, вытянувшийся, как жердь, неотрывно глядя на Маадэра, — Я лишь перевозил образцы из одной лаборатории в другую. Здесь речь о другом…
— Конкуренты? — догадался Маадэр.
— Да. Фармакологический рынок Пасифе — это бассейн с акулами. Если конкуренты смогут перехватить образцы, это может стать крайне… неприятным фактором для нашей… для людей, с которыми я работаю.
Маадэр пожалел о том, что тактильный контакт с клиентом утрачен. Сейчас, наверно, его сердце бьется с частотой тарахтящего мотора, а железы выделяют столько адреналина, что кровь становится липкой, как варенье.
— Что ж… На вашем месте я бы надеялся, что контейнер действительно попал в лапы обычных уличных хлодвигов, промышляющих грабежом. Если налет был заказным, это существенно усложняет дело, — Маадэр чуть не добавил вслух «переводя его в разряд невозможных», — Корпоративные когти отличаются тем, что никогда не выпускают свою добычу. А мне недостаточно надоела моя жизнь, чтоб я вздумал из-за вашей микстуры от кашля переходить дорогу серьезной компании. Имейте это в виду.
— Я не прошу слишком многого, — терпеливо сказал Зигана, — Только выяснить его местоположение и по возможности вернуть мне.
— Понятно. Как мне поступить с теми, кто его похитил… по возможности?
Зигана поморщился. Ну конечно. Люди в таких костюмах не любят крови. Не любят даже упоминаний о ней. Словно в их собственных жилах вместо крови течет коктейль из хорошего вина, одеколона и нейро-транквилизаторов.
— Как вам будет угодно.
— Хорошо. Тогда я буду действовать по обстоятельствам. Так даже лучше. То есть ушей и языков вам не приносить?
Губы Зигана собрались в узкую ниточку не толще шва на его превосходном костюме.
— Нет. Только контейнер с содержимым.
