— Как ни странно, я верю вам, Маадэр, — Нидар провел пальцем по идеально ровному пробору в волосах, словно проверяя, ни отклонился ли он, — У вас мало достоинств, но инстинкт самосохранения развит отменно. Вы бы не колеблясь выложили все о своем бывшем начальнике, если б это могло спасти вашу жизнь.
— Мертвецы не стоят преданности, — коротко отрубил Маадэр, — А теперь выкладывайте, отчего это вас так озаботил Велрод. Старик оставил наследство, которое вы не можете поделить?
— Да, — Нидар в этот миг показался Маадэру непривычно серьезным, — Одно крайне неудобное и паршивое наследство… Вы когда-нибудь сталкивались с «Сиренью»?
Маадэр неопределенно пошевелил пальцами.
— Похоже на название борделя из Восьмого. Звучит слишком дорого для заведения, которое мне по карману.
— Это не бордель. Это препарат. «Сирень-2», если быть точным. Тоже не узнаете?
— Био-софт?
— Да. Земная разработка двадцатых годов. Сама по себе настолько секретная, что человек, знающий это название, должен быть ликвидирован по категории «Три-Цэ», наравне с перебежчиками на поле боя или серийными убийцами.
Маадэр кисло улыбнулся.
— Благодарю за доверие. Но нет, мне не приходилось сталкиваться с «Сиренью» ни в каком виде. Как она действует?
Нидар несколько секунд молчал, разглядывая Маадэра с непонятным выражением. Из-за странного свойства его глаз любое выражение, которое возникало на лице агента КНТР, казалось непонятным. Каким-то неестественным, точно его нервная система, рассылая импульсы по волокнам мимических мышц, пыталась механически воспроизвести стандартную человеческую реакцию, но не слишком успешно.
— Как любой био-софт. Попадает в кровь, после чего его активные составляющие проникают в мозг и запускают определенную реакцию. Химическая программа для человеческих нейронов, не более того.
— Я знаю, что такое био-софт, — нетерпеливо прервал его Маадэр, — Я спрашивал о последствиях.
— Они наступают в течении двух-трех минут. Взрывное повышение выработки эритропоэтина, резко увеличивающее содержание гемоглобина в крови и кислородную емкость крови. Стимуляция мышечных рецепторов и увеличение скорости нервных импульсов. Увеличивает энергоснабжение на клеточном уровне, вырабатывая повышенное количество нуклеотидов. Значительным образом поднимает моторику и скорость реакции. Плюс заглушение боли и страха.
— Похоже на обычный боевой коктейль военного образца, — заметил Маадэр, — Мы использовали такие в армии и позже, в Конторе. «Мокша», «Третья луна», «Ноль-ноль». Хорошая штука, даже мертвеца превратит в машину для убийств, но лишь на час или два. Потом наступает отходняк, похожий на самый страшный из пост-эффектов шань-си, превращающий человека в раздавленного слизня. Но пока он не наступил… Черт возьми, я видел, как один парень из нашего взвода после двойной дозы «Мокши» преодолел метров сорок под ураганным вражеским огнем и убил троих — одному снес голову ударом кулака, остальным пальцами распорол животы — при том, что в нем сидело не меньше десятка пуль. Он упал только после того, как его собственная голова превратилась в ошметки после прямого попадания. Жуткая картина, знаете ли. Потом у нас были «Кая дхату», уже здесь, после падения Юпитера. Эффект помягче, но после них по крайней мере не валяешься пластом двое суток как дохлый кот…
— С «Сиренью-2» вам сталкиваться не приходилось, иначе бы вы запомнили, — многозначительно пообещал Нидар, — Вам, конечно, знакомы и сопутствующие эффекты подобных стимуляторов?
— Вы имеете в виду эйфорию, легкость в теле, галлюцинации?.. Всего лишь побочное воздействие. Организм синтезирует огромные дозы окситоцина, дофамина, эндорфина и серотонина, чтоб смягчить шок и приглушить болевые ощущения. Необходимая мера, чтоб ускоренный метаболизм и реакции не контузили нервную систему.
— И, наверно, вы слышали о случаях, когда стимулирующий био-софт употребляли не для выполнения боевой задачи, а для получения… скажем так — удовольствия?
Маадэр пожал плечами.
— Случалось.
— У «Сирени» эта стадия воздействия выражена еще ярче. Беспричинная радость, эйфория, иногда — зрительные и слуховые галлюцинации. Проще говоря, человек, принявший этот препарат, на какое-то время становится самым счастливым убийцей на свете.
— Есть и третья стадия?
— Есть, — Нидар кивнул, — Но она наиболее короткая. Стремительное разрушение нейронов пневмотаксического центра. Как следствие — паралич дыхательных центров и биологическая смерть через два-три дня.
Маадэр, не удержавшись, присвистнул.
— Не хотел бы я отведать вашего варева.
— Это еще не все, — хладнокровно заметил Нидар, — Во время второй стадии организм, инфицированный нано-агентом «Сирени-2», сам становится его распространителем воздушно-капельным путем. Проще говоря, заражает всех окружающих.
Маадэр недоверчиво уставился на Нидара, но тот явно не относился к тем людям, которых можно смутить взглядом.
— Вы говорите о биологическом оружии.
— Да.
— Точно таком же, что синтезировал «РосХим».
— Есть существенные различия, но по своему предназначению и механизму воздействия они весьма похожи, — согласился Нидар.
— Вы… Стойте, — Маадэр перевел дыхание, потому что обнаружил в себе слишком большое скопление слов, которые одновременно рвались наружу, не считаясь с объемом его легких, — То есть… Эта ваша «Сирень» — био-бомба, замаскированная под армейский боевой коктейль с ярко выраженными наркотическими свойствами? Конфетка с отравой?
— Конфетка с отравой, господин Маадэр. Вы вполне верно выразились. Ее разработали в конце двадцатых в марсианских лабораториях Консорциума.
— И у нее нет контролируемого механизма распространения? — недоверчиво спросил Маадэр, — Нет программируемого ошейника?
— Нет. Подобные технологии появились гораздо позже. У «Сирени» нет искусственных сдерживающих факторов, лишь естественные, которые постепенно глушат волну распространения спустя достаточно продолжительное время. По расчетам военных нейро-биологов, одна такая конфетка, как вы выразились, в обитаемом мире с плотностью населения как на Пасифе, станет причиной трех-четырех сотен смертей в течение следующего же часа.
Маадэр ощутил сухость в горле. Психосоматика, должно быть, Вурм не стал бы сушить без причины его слизистую.
— Велрод, — даже голос Маадэра прозвучал как скрежет несмазанных шестерней, — Сколько при нем было этой дряни?
Нидар взглянул на Маадэра с удивлением. Точнее, весьма талантливо изобразил это чувство своим невыразительным рыбьим лицом.
— Как вы догадались, что Велрод имел отношение к «Сирени»?
— Сложил два и два, — огрызнулся Маадэр, — Надо быть полным идиотом, чтоб не догадаться, к чему вы ведете. А идиотов на службу в Контору не берут. Сколько при нем было?
