— Нелепая игра… — проворчал отец Гидеон, — Да, граф самолюбив, но в той мере, которая позволительна при его положении. Он истый аристократ, кровь от крови своего благородного отца. Очень тяжел в ярости, но, справедливости ради, редко в нее впадает. В благодушном расположении очень приятен — отличный собеседник, прекрасно образованный, умнейший и умеющий к себе расположить. Знаток искусства, но, опять же, лишь в той мере, насколько это считается обязательным для его круга.
— Любит поиграть в войну, — подсказала я, — И тратит много денег на своих игрушечных солдатиков.
— Ваше счастье, что здесь нет нашего капитана, — тонко улыбнулся отец Гидеон, — Уж он-то утроил бы вам взбучку!.. Нет, я бы не сказал, что граф переигрывает. Да, ему нравятся боевые горны, грохот орудий и развевающиеся знамена, его штандарт — один из сильнейших во всей Империи, да и прошлое его неразрывно связано с войной. Как вы знаете, в великих войнах прошлых веков он воевал плечом к плечу с самим Императором, да и после никогда надолго не забывал этой забавы. Но Нант — крупное и богатое графство, как вам известно. Оно никогда не знало мира. Распри с соседями, отражение набегов, вечная война с бретонцами на западе, мятежи, смуты… Граф Нантский жесток, когда того требуют обстоятельства, но я бы сказал, что эту жестокость он держит в узде. Нет, он не садист и не рвущийся к власти фанатик.
— Женщины?.. — предположила я.
— Вне подозрений. Супруга и несколько… э-э-э… фавориток. Ни с какими скандалами на этой почве не связан, к противоестественному удовлетворению своих страстей так же тяги не имеет.
— Деньги?
— Обеспечен и не отличается расточительностью или скупостью. Еще и меценат — по большому счету, только благодаря его пожертвованиям мой собор до сих пор стоит на этой земле.
— Удивительно достойный человек, — сказала я не без сарказма, и по тому, как дрогнули губы отца Гидеона, было заметно, что сарказм понят, — Но ведь у него должны быть грехи! Есть у всякого, есть и у него!
— Если вы ожидаете, что я нарушу тайну исповеди…
— Упаси Бог! Только ваше мнение, ничего больше.
— Ну… — отец Гедеон возвел глаза к потолку, — Я бы сказал, что с графом очень… неприятно спорить. Он обладает блестящим логическим умом, однако терпеть не может доказывать кому-то свою правоту, в чем-то убеждать или настаивать. Он привык к тому, что к его слову прислушиваются с величайшим почтением, поэтому любое отступление от него вызывает у Его Сиятельства большой гнев. А гнев его может быть очень обжигающим.
— Кажется, понимаю, о чем вы. Ламберт разнюхал, что между вами были противоречия относительно того, на что потратить деньги, направленные на собор.
— Верно, — признал отец Гидеон, — И подчас они были столь жарки, что я как будто чувствовал дыхание палача за спиной. Граф — тяжелый человек… Точнее, может им быть. Но, как я уже сказал, он превосходный логик. Моя фигура вполне его устраивала, и ему было проще примириться с некоторыми моими мыслями, от которых я не был намерен отступать, чем подыскивать себе новый собор. И то сказать — собор Святого Дометиана в Нанте только один, так что и выхода особенного у него не было.
— Он мог попросить епископа сместить вас. Это обычная практика.
Отец Гидеон рассмеялся.
— О, что вы… Граф с епископом друг друга на дух не выносят, и это давно не секрет. Епископ в жизни бы не удовлетворил такой просьбы. Так что граф принял правильное решение — не уменьшил финансирование собора, даже напротив, увеличил, и перестал вступать со мной в споры относительно того, как тратить его золото.
— Значит, все-таки не он?
— Я скорее поверю в то, что Папа Римский по ночам, переодевшись матросом, танцует в портовом кабаке, чем в то, что Его Сиятельство может каким-то образом быть связанным с Темным культом, — убежденно ответил священник.
— Кто еще может быть наверху пирамиды?
— Решительно кто угодно. Палаццо графа набит сотнями бездельников, интриганов, сплетников, подхалимов, подлецов и карьеристов. Это настоящая кладезь кадров для любого культа. Амбиции, ненависть, ревность, страх… Этого добра там хватает. И это та руда, из которой куется ересь.
— То есть, кто-то из графских сановников может быть замешан?
— Из высочайших — вряд ли. Граф хорошо разбирается в людях и не держит на ключевых местах неизвестных ему. А ниже уровнем — запросто. Несомненно, голова нашего культа находится где-то там. Они профессионалы, Альберка, а профессионалы стоят дорого. Посудите сами — одного своего адепта они каким-то невероятным образом вытащили из трудового лагеря, откуда нет выхода. И он был верен им до могилы. Значит, куплен не за медяшку на ярмарке. Другой предпочел мучительную смерть в огне поимке. Это все стоит денег, и немалых.
— Преданность стоит золота?..
— Да, это самый дорогой товар. И самый полезный. У культа, несомненно, водятся деньги. И немалые, если позволяют подобные фокусы.
— Хорошо, голова культа — где-то неподалеку от графа, в среде родовитых господ. Но кроме головы всякий организм имеет и другие органы — руки, ноги, хвост…
— И это самое невеселое. Частицы Темного культа словно метастазы проникают во все органы города. Невидимые и никем не ощущаемые, они действуют, поражая его жизненные центры, рассредоточиваясь, увеличиваясь в числе и готовясь к действиям. И каждый день этого роста губителен, ведь каждый такой узел, увеличиваясь в объеме, связывает все вокруг себя порочной связью. Там рождается страх, круговая порука, подкуп… Даже самая прочная сталь подвержена ржавчине, вот и самый надежный человек может быть сломлен под постоянным давлением. Это и ужасно. Опытный культ может за пару лет превратить среднего размера городок в свое логово, и укорениться так глубоко, что очистить его потом можно будет только огнем и мечом, под корень вырубая скверну и жертвуя тысячами человеческих жизней. Мы не знаем, сколько длится присутствие ереси в Нанте, месяц или несколько лет, не знаем и того, как глубоко она пустила корни. В одном не сомневайтесь — у культа есть тайные наблюдатели, осведомители, шпионы и убийцы. Рабочие особи, не имеющие собственной ценности, но готовые умереть, исполняя приказ. Уличные проститутки, распространители наркотиков, карманники, рабочие мастерских, лаборанты, ремесленники, ювелиры, трактирщики, посыльные, мойщики стекол, охранники, кучера, ростовщики, клерки, нищие, гробокопатели, вилланы…
— И стражники, — сказала я многозначительно.
— Увы, — невесело ответил отец Гидеон, — Несомненно, в первую очередь культ попытается внедрить своих людей туда, где они смогут не только наблюдать, но и влиять. Да, городская стража — одна из приоритетных целей. И я практически не сомневаюсь, что в ней уже есть агенты. Именно поэтому я принял ваше любезное приглашение погостить здесь. Не думаю, что я долго прожил бы в казарме, даже если бы капитан Ламберт защищал меня с обнаженным мечом сутки напролет. Нет, мы не можем доверять страже.
— Полагаю, не особенно нам следует доверять и клиру…
