И тут мы услышали какой-то шум в коридоре.
Дориан пришел?.. Застал нас в такой странной…
Я не успела среагировать, а Ной уже схватил меня за руку и потащил к чулану, где хранилось его варенье. Это была крохотная комнатка, куда едва ли мог уместиться один человек. Но Ной втолкнул меня внутрь, затем втиснулся сам и отрезал нас от остального мира.
Я испуганно ахнула, оказавшись в замкнутом пространстве, и схватилась за дверную ручку. Толкнула дверь, но та не поддалась. Мой мозг отключился, горло сжалось, и я налегла на дверь, но вдруг почувствовала, как кто-то перехватил мою талию рукой и потянул назад. На мой рот легла ладонь, пахнущая вишней.
Это Ной, – с трудом сориентировалась я. – Все в порядке, я здесь не одна.
Стоя позади меня, он шепнул на ухо:
– Потерпи несколько секунд. – Я не дышала. Его голос с трудом пробился сквозь шум крови в ушах. – Я знаю, тебе страшно. Потерпи, Кая, пожалуйста.
Горло сдавил спазм. Темнота выела из чулана весь воздух, поэтому я даже не соображала, почему заперта здесь с Ноем. От страха замутило, тело задрожало. Я почувствовала боль в области талии – там, где в мою кожу вцепились пальцы Ноя.
Они исчезли на мгновение, и я испугалась сильнее – лучше уж боль, чем одиночество, – но пальцы вернулись. Руки легли мне на плечи. Коснулись шеи. Затем ладонь легла на глаза. Я и так ничего не видела, а теперь подавно.
Пахнет вишней и корицей. От Ноя тепло. Его горячее дыхание касается моих волос. Здесь так тесно, что он даже не может наклониться, поэтому я едва его слышу.
– Ты не здесь, Кая. – Я накрыла его ладонь своей, чтобы сдвинуть ее: а где я? – Не надо, – предупредил он. Я опустила руку. – Дыши. – Я сделала глубокий вдох. Вишня. Корица. – Ты не здесь. Ты в своей комнате. В своей постели. Ты накрылась теплым одеялом. Тебе жарко.
От горячего воздуха я содрогнулась. Грудь Ноя позади меня поднялась и опустилась.
– Тебе нравится жар, Кая, – продолжил он шептать, вдыхая запах моих волос. – Тебе нравится чувствовать себя защищенной в темноте. Ты в безопасности. Ты не в клетке.
– Я не в клетке, – прошептала я в темноту. Дыхание прорывалось в легкие неуверенными рывками, смешивалось с запахами сладостей. Ной подтвердил:
– Ты не в клетке. – Он опустил ладонь с моих глаз и я, обретя прежнюю уверенность, вновь взялась за ручку. Ной схватил мои пальцы и сжал.
– Т-ш-ш, Кая!
Я прислушалась к голосам из кухни. Голос Альмы Сивер:
– Ты что, готовил здесь… что-то?
Голос Дориана:
– Это… домработница? – Его ответ прозвучал скорее как вопрос. Ной раздосадованно вздохнул, коснувшись грудью моего плеча.
– Ты спрашиваешь, домработница ли это? – спросила Альма, и теперь настала моя очередь удивленно вздыхать: не ожидала, что доктор Сивер будет такой непосредственной рядом со своим коллегой. Она словно насмехалась над Дорианом. Он мрачно выдал в ответ:
– Да, домработница. Миссис Армстронг – большая любительница шоколадного печенья и собак!
– Это печенье, похоже, с вишней и корицей.
– Никто и не говорил, что она не любит вишню и корицу, – буркнул Дориан, явно стараясь выпроводить Альму с кухни. Видимо, он догадался, что Ной прячется в чулане. Вот только зачем Ной и меня за собой потянул, я ведь не боюсь доктора Сивер. Я бы могла притвориться, что готовлю печенье, и тогда Дориану не пришлось бы лгать о миссис Армстронг.
Голоса затихли, и я прошептала:
– Зачем ты это сделал?
– Не знаю, – прошептал Ной в ответ. – Я испугался. Выгляни и проверь, ушли ли они.
Я возмутилась:
– Почему я?
– Потому что меня не должны видеть.
– Тогда зачем Дориан ее пригласил, если он знает о твоей фобии?
Ной раздраженно прошипел:
– Альма Сивер не из тех женщин, которых приглашают.
– Это будет странно, если я сейчас выйду из чулана, – сказала я, пытаясь звучать рассудительно. – Ты не можешь услышать их сквозь стены?
Повисло краткое молчание, и я предположила, каким, должно быть, взглядом одарил меня Ной.
– Я что, супермен?
– Тогда почему ты читаешь мои мысли? – После приступа страха ко мне вернулось раздражение, и это развеселило Ноя – он приглушенно хмыкнул:
– Потому что у тебя все написано на лице.
– Все, я выхожу, – объявила я.
Ной отстранился, а я подалась вперед, и как раз в тот момент, когда я распахнула дверь и сделала шаг, наши ноги запутались и мы беспорядочным клубком вывалились из чулана.
– Мое колено, – застонал он.
– Ну и что я думаю о тебе? – спросила я, оборачиваясь. Ной отпустил правое колено и с недоумением на лице осторожно выпрямился.
– Прости?
– Ты сказал, что у меня все на лице написано. Вот и просвети меня, что я о тебе думаю.
Ной молчал. Его лицо помрачнело, уголки губ опустились, а брови сошлись на переносице, и я подумала: он читает мои мысли? И если читает, почему он расстроен?
Надо было выкинуть все лишнее из головы, но я просто не могла думать ни о чем другом. Только о нем. Минуту назад я чувствовала его рядом. Я не видела его лица, но слышала голос и чувствовала на коже его дыхание, его руку на своей талии, пальцы на шее. А еще раньше я чувствовала его поцелуй. Я все еще помнила его. И не хотела забывать.
Я не успела заметить, а наши тела уже разделяла всего пара сантиметров. Я не успела заметить, а мы уже в другом мире. Где-то, где лицо обжигает горячее сладкое дыхание. В том мире, где я позволяю себе вещи, которые раньше не позволяла. Не было возможности позволить.
Я встала перед ним. Приблизилась вплотную. Он даже не смотрел на меня – устремил пустой взгляд куда-то в сторону. От этого было еще страшнее. Но я все равно сделала то, что хотела, – положила дрожащие от нервного возбуждения ладони на его щеки. Только тогда он словно очнулся и опустил взгляд. Глаза расширились от удивления. Он не понимал, что происходит. Даже не мог предположить, что я вытворю что-то подобное. Я, впрочем, тоже.
Он положил поверх моей ладони свою руку, но я не позволила нам отстраниться друг от друга. Я приподнялась на носочках, и он поднял голову. Больше не шевелился. Я думала, что он хоть как-то отреагирует. Прижмет к себе или оттолкнет. Рассмеется. Удивленным голосом спросит, что я делаю. Но он превратился в каменную статую. Только взгляд двигался: изучал мое лицо, поднимался выше, когда я поднималась.
И только находясь в сантиметре от его губ, я осмелилась шепотом задать страшный вопрос:
– Почему ты не идешь мне навстречу?
Я видела только его глаза. Они были такими темно-синими и огромными, что я видела в них себя, весь мир и как Ной напуган, парализован. Замер, будто одним прикосновением я заставила его тело застыть.
