– Если я прикоснусь к тебе, ты меня прогонишь, – шепотом ответил он. Я в замешательстве опустилась на пятки, отступила, опуская руки.
– Откуда ты знаешь?
Его слова больно ранили. Неужели я когда-то говорила, что он хуже меня?! Его голос был тихим и грустным. И я не могла понять, он жалеет меня или себя. Глаза потускнели – я больше не видела в них целого мира. Только горечь.
– Потому что я знаю тебя, Кая. И я знаю, что тебе нужно. Ты будешь испытывать страх и боль и будешь искать меня, чтобы избавиться от них. А когда сделаешь это, то просто уйдешь. – Ной попытался улыбнуться, но улыбка вышла какой-то насквозь фальшивой. – Я не стану целовать тебя, только когда это нужно тебе. И тем более не стану целовать в этом чулане.
Глава XI
Новая жертва
В субботу утром я выскользнула из дома, едва рассвело – не хотелось столкнуться с Ноем после того, как он в очередной раз отверг меня. Воздух был сырым и холодным, время едва перевалило за шесть.
Пока прогревалась машина, я достала из бардачка учебник по торакальной хирургии. «Может быть, стану торакальным хирургом», – сказала я Скалларк. Это была отговорка, но сейчас я задумалась. После того как я отыщу убийцу мамы, что я буду делать?
Этот вопрос был настолько неприятным, что я тут же захлопнула книгу и вернула ее на место. Казалось, когда я думаю о том, что будет после, я предаю память о маме. Было больно думать о ней вот так – осознавая, что никогда, больше никогда мне не представится шанса коснуться ее волос, крепко обнять. Страшно было думать о ней не как о живой, понимать, что через несколько лет я, как бы отчаянно ни старалась, забуду ее голос.
Едва такие мысли появлялись, я тут же гнала их прочь. И сейчас я напоследок достала из-под козырька нашу семейную фотографию, коснулась пальцами счастливых лиц, затем встряхнулась и выехала со двора.
Через полчаса автомобиль занял свободное парковочное место на площадке, и только я собралась выйти, как увидела в зеркало заднего вида Аспена, мчащегося ко мне со всех ног. Он подергал дверцу машины, затем раздраженно подал знак впустить его в салон.
– Ты что здесь делаешь? – спросила я, когда Аспен забрался на пассажирское сиденье и, сжавшись, спрятал ладони под мышками.
– Ты сбежала из больницы. Я переживал.
– Я не сбежала…
– Да хватит уже! – отрезал Аспен все еще сердитым тоном и махнул головой в сторону: – Поехали в кафе, я жуть как голоден.
– Ты это серьезно?
Мы уставились друг на друга, и я все еще не могла поверить, что он торчал под окнами Тайной квартиры бог весть сколько времени, только чтобы убедиться, что со мной все в порядке. Аспен победил, и я, сдавшись, повернула ключ в замке зажигания.
– Я себе чуть нос не отморозил. И уши.
Через несколько минут молчания, пока я напряженно размышляла о том, что делать дальше, Аспен вдруг сказал:
– Вечером я снова попытаюсь поговорить с Ледой. – При упоминании ее имени я помрачнела сильнее. Я вспомнила ее пунцовое круглое лицо, поблекшие голубые глаза, перекошенный в крике рот.
– Сомневаюсь, что ты узнаешь что-нибудь новое.
Но Аспен был настроен решительно, и его воодушевление оказалось заразным. Уже повеселев, мы добрались до кафе и заказали пиццу. Аспен тут же набросился на нее, будто голодающий, и я вспомнила его скудно обставленную кухню и пустой холодильник.
Почему-то, глядя, с каким аппетитом Аспен поглощает пищу, я вспомнила о его матери, вспомнила ее жестокие, отвратительные слова. А затем мысли перекочевали к Кире. Она любила его? Заботилась о нем? Она вообще умеет заботиться хоть о ком-то? И почему они расстались?
От пиццы (с грибами, сыром, кусочками филе и прочими вкусными вещами, за которые отец оторвал бы мне уши) пахло так вкусно, что рот немедленно наполнился слюной, но я лишь сделала глоток зеленого чая и надкусила тост.
Аспен протянул мне кусок пиццы. На лице была полная энтузиазма улыбка, словно он учил своего ребенка первым шагам.
– Я стараюсь избегать такой еды, – сказала я. Его лицо вытянулось.
– Почему ты раньше не сказала? Я мог бы заказать тебе что-нибудь другое, черт… – Он опустил взгляд на пиццу, прикидывая, сможет ли он съесть ее в одиночку.
– Ты же не спрашивал, вот я и не говорила. – И озвучила его мысли вслух: – Ты прекрасно справишься один.
– Ну… – Он задумчиво кивнул: – Если что, заберу с собой. Все равно дома есть нечего.
Я хотела уточнить, что он может забрать мои тосты, если хочет, но тут вдруг мой взгляд случайно упал на входную дверь кафе, которая отворилась, впуская внутрь Киру Джеймис-Ллойд в обществе какого-то парня. Я не поверила своим глазам – даже в субботу наши пути пересеклись!
Прочистив горло, я обратила внимание на Аспена, который со странным воодушевлением рассказывал о том, что на днях у него в гостях как раз была доктор Сивер и она, пожалев его, младшего брата, приготовила целую кастрюлю супа с фрикадельками, вот только «готовит она из рук вон плохо».
– Хотя я и сам мог себе что-нибудь приготовить, но меня бросает в дрожь от… – И тут он замолчал, когда я в очередной раз глянула ему за спину. Обернувшись, Аспен так и застыл, напрягшись. Взгляд тут же сделался серьезным, брови сошлись, серые глаза стали мрачными. Настоящий Аспен Сивер, переставший прикидываться весельчаком.
– Хочешь, уйдем? – повернулся он ко мне, решительно выпрямляясь.
Он всерьез думает, что я уйду из-за Киры Джеймис-Ллойд?
Я покачала головой:
– Все в порядке, Аспен, просто ешь.
Он помедлил, изучая меня, затем кивнул. Кира между тем удобно устроилась за столом позади нас и принялась подчеркнуто демонстративно обсуждать со своим приятелем странные университетские слухи. Аспен напрягся. Наверное, из-за меня. У меня все еще болела скула. И правое запястье. Но неловкости не было.
Дожевав тост, я запила его зеленым чаем и потянулась к телефону, чтобы проверить, вдруг Скалларк что-нибудь написала – она собиралась провести выходные у родителей. Но в эту секунду кто-то пихнул мой стул, и я, подпрыгнув от изумления, обернулась.
В кафе поднялся шум, и мне стало трудно дышать, когда я поняла, что происходит: Кира лежала на полу и билась в конвульсиях. Растерявшись на долю секунды, в следующий миг я уже опустилась перед ней на колени и отпихнула с дороги стол. Я словно оказалась в каком-то дешевом фильме ужасов. Спасаю чью-то жизнь.
– Звоните в «Скорую»! – крикнула я, хотя была уверена, что кто-то из посетителей уже взял инициативу на себя, испугавшись эпилептического шока.
Мышцы Киры беспорядочно сокращались, и я бережно повернула ее на бок и засекла время приступа. Аспен и второй парень, с которым Кира пришла в кафе, смотрели на меня с выпученными глазами. Я попросила принести салфетки из моей сумки, и Аспен, будто ужаленный, бросился к нашему столику.
