– Давай найдем доктора Арнетта, пока он нас не нашел, – приглушенно произнес Крэйг, хотя в оживленном шуме больницы вероятность быть подслушанным была мала.
В ординаторской никого не было.
– Опять нам попадет, – посетовал Крэйг. – Профессор Харрингтон не выходит на связь, доктор Арнетт не отвечает на звонки. Опять придется сидеть в морге всю ночь.
Моя голова при упоминании слова «морг» повернулась в сторону Крэйга сама собой, да так резко, что заболела шея.
– Ты останешься в морге?
– Ага, – вяло подтвердил он, стягивая пальто и бросая его в шкаф. – Завидная перспектива – охранять всю ночь трупы.
Я сглотнула, услышав еще одно запретное слово. Плечи Крэйга напряглись, когда он накинул на себя халат, и я отрешенно подумала, что ему тоже сложно находиться в морге, где в одной из камер лежит наша Скалларк.
– Если хочешь, я останусь с тобой, – произнесла я.
Крэйг изумленно обернулся, явно решив, что ослышался и что эти слова сказала не я, а кто-то другой с похожим голосом. Однако мне с легкостью удалось убедить Крэйга сдаться и позволить мне составить ему компанию. «Только если ты действительно хочешь», – с опаской предупредил он, явно имея в виду мои приступы и подозрительное головокружение.
После этого он сразу повеселел, и его голос стал бодрее и четче, а с лица исчезла угрюмость. И вот уже передо мной привычный парень с добрыми глазами и добродушной улыбкой, которого не пугала перспектива быть наказанным доктором Арнеттом. «Мой дядя, – произнес он, когда мы покинули ординаторскую, переодевшись в форму, – каждые выходные звонит моей матери и жалуется на меня». Я удивилась такому повороту событий, потому что никак не ожидала, что Крэйг может чем-то не угодить доктору Арнетту. «На этих выходных он скажет, что я медлительная черепахообразная обезьяна». В ответ я предложила Крэйгу притвориться, будто мы пришли давно, но он нас не видел.
– Вау, у тебя бунтарская душа! Но, – тут же посерьезнел он, – ты же знаешь, доктора Арнетта не так-то легко обмануть.
Еще бы мне не знать, – мрачно согласилась я.
Мы направились к лестнице – Крэйг частенько упражнялся вместе со мной в подъемах и спусках, вместо того чтобы пользоваться лифтом. Сегодня я не была против его компании, ведь рядом с ним я на секунду отвлеклась от того, что было вчера и что ждет меня ночью – похищение трупа из морга.
– Эй, Гретта говорит, что придет в больницу, – весело объявил Крэйг, уткнувшись в мобильник. Я попыталась изобразить на лице дикий восторг, но он не увидел – все еще был поглощен перепиской.
Он отстал от меня на несколько ступенек, чтобы ответить на сообщение, но, когда я вышла на нужном этаже, он выскочил следом.
– У меня для тебя сюрприз, – начал он многозначительным тоном.
– И какой же?
Мы прошли мимо лифтов. Створки как раз открылись, и из него вышла семейная пара: отец держал за руку мальчика лет пяти, а мама несла на руках грудничка. Крэйг притормозил, чтобы подсказать им дорогу к нужному кабинету, а я сделала еще два шага вперед и остановилась как вкопанная.
По направлению ко мне, но не замечая ничего вокруг, шла миссис Нэтвик в сопровождении Дориана. В руках у него была сумка миссис Нэтвик, набитая, – готова спорить, – закатками и домашними пирогами. Сама миссис Нэтвик в замшевых коричневых ботиночках на устойчивом каблуке, совершенно не предназначенных для погоды Эттон-Крика, уверенно шагала рядом, радушно улыбаясь.
Судя по лицам, они разговаривали о чем-то приятном. Но, как мне подсказала интуиция, едва они заметят меня, все резко поменяется.
Позади меня Крэйг, и он думает, что Дориан мой дядя. А миссис Нэтвик считает профессора Харрингтона моим бывшим парнем. Если мы вчетвером столкнемся, то возникнет неловкая ситуация, которую миссис Нэтвик усугубит своими догадками и сомнениями.
И вдруг мне дорогу преградил мужчина с капельницей. Это был шанс, посланный мне самой судьбой, я порывисто обернулась и, схватив Крэйга за локоть, затащила его в лифт.
– Что ты делаешь?
До того, как я успела ответить на этот вопрос или хотя бы придумать вразумительный ответ, створки лифта захлопнулись, и я проглотила несказанные слова. В горле застрял комок, а Крэйг, подскочивший, чтобы схватить меня за плечи, если я упаду, спросил, все ли в порядке.
«Это всего лишь поездка в лифте – ничего страшного».
Вдруг створки разъехались, и я выпала наружу, ударившись коленями о пол. Даже не заметила, как потеряла равновесие. Крэйг растерянно охнул и тут же подхватил меня под мышки.
– Ты как, в порядке? Я не ожидал, что ты запрыгнешь в лифт! Что на тебя, черт возьми, нашло? Ты выглядишь так, будто тебя сейчас вырвет. Привет, Гретта.
Крэйг убрал от меня руки, а я вскинула голову и встретилась взглядом с синеглазой девушкой.
Ее звали Гретта, и это имя, на мой взгляд, ей подходило. Она была среднего роста – ниже меня на пару сантиметров, – стройная, с ярко выраженными бедрами и большой грудью. На ней был зеленый расстегнутый пуховик, а под ним – белая водолазка и джинсовый комбинезон с двумя карманами. На ногах – ботинки на толстой подошве, точно такие же, как у Киры. У девушки Крэйга помимо больших синих глаз было милое улыбчивое личико, усеянное веснушками, и светло-рыжие волосы, будто выгоревшие на солнце.
– Вот мы и встретились, – произнесла она, цепко хватая меня за вытянутую вперед руку. – Меня зовут Гретта. А ты – Кая Айрленд.
У нее была крепкая, даже цепкая хватка, и я растерялась, на мгновение подумав, что она пытается силой заявить на Крэйга права. Но спустя тридцать минут, когда мы уже расположились в кафе, я поняла, что ошиблась.
Крэйг оказался прав: Гретта особенная девушка. Я начала даже думать, что меня окружают только такие – только особенные, неординарные люди. Искрящиеся, пылающие. Она чем-то напоминала Сьюзен, а чем-то Скалларк. Но лишь потому, что я почувствовала, что Гретта вписалась бы в их компанию. Она была улыбчивой, веселой и беззаботной.
– Я будущий инженер! – отрапортовала она, хлопнув себя по выдающейся груди. На белой ткани водолазки был значок «Защитим деревья!». Гретта понравилась мне уже спустя пару минут, когда я поняла, что мне не придется выносить тягостное молчание и сидеть в напряженной тишине. Меня это всегда мало беспокоило, но все же нет ничего приятного в том, чтобы сидеть за столом в окружении кислых лиц. И еще меньше приятного – знать, что гробовая тишина из-за тебя.
Она расспросила меня о Первом медицинском павильоне, поддакивая и бросая на Крэйга беззлобные взгляды и изредка вставляя: «Все так, как ты и говорил», на что Крэйг возмущенно фыркал: «Ты мне все еще не доверяешь?», и она отвечала с долей иронии в голосе: «Как я могу тебе верить, если ты твердишь, что лучший на курсе?»
Мое радушие рассеялось в ту секунду, когда Гретта сказала:
– В моей семье все рыжие. Рыжий, говорит моя мамуля, это ведьминский цвет.
