Время пролетело незаметно. Кира была немного странной, но интересной. Она болтала, он молчал. Она рассказывала о своих путешествиях по Европе вместе с родителями, а у Аспена не было ни одной истории без участия лекарств, белых стен и улыбчивых медсестер.
Кира задавала множество вопросов. Она призналась, что удивилась, когда он прыгнул следом за ней в бассейн, ведь они даже не были знакомы, а все решили, что случившееся – шутка. Затем спросила, как давно он живет в Эттон-Крик, и Аспен, решив не уточнять, что жил в медучреждении на отшибе, признался, что давно.
Из кафе они вышли около десяти часов утра. Небо прояснилось, из-за туч выглянуло солнце. Земля вдоль тротуара была черной и рыхлой, усыпанной еловыми колючками и шишечками.
– Наверное, опять будет дождь, – отрешенно заметила Кира.
– Не любишь дождь?
– Под дождем не погуляешь. Придется сидеть дома.
«Почему ей не сидится дома?» – про себя подумал Аспен, но вопрос задавать не стал. Не любит, ну и пусть. Он поднял голову к небу. Красивое, по-настоящему осеннее, спокойное.
Почему Кира решила, что будет дождь?
Они добрели по узкой дороге с высокими зданиями, в витринах которых пестрели книги, диски, игрушки и женская одежда, до автобусной остановки и остановились.
– Не обязательно ждать со мной, – сказала Кира. В автомастерской она выглядела напряженной и зажатой, а сейчас, подумал Аспен, превратилась в пташку, которая осмелилась расправить крылья и взлететь.
И вдруг он сказал:
– Мне тоже некуда спешить.
Он все еще не определился, нравится ему Кира или нет, но рядом с ней было хорошо. С ней было иначе, чем с болтушкой-Сьюзен. С Кирой было по-другому.
– До встречи, – сказала она, когда подъехал нужный автобус. Аспен пожал протянутую руку и страшно удивился, когда Кира вдруг приподнялась на цыпочках, чмокнула его в щеку и, помахав на прощание, вскочила в автобус.
Все еще изумленный, Аспен зашагал домой, размышляя над тем, что еще ни одна девушка так не целовала его в щеку. Кроме Сьюзен.
Но Кира не Сьюзен.
Кажется, Аспен не хотел, чтобы Кира была как Сьюзен.
* * *
С тех пор он не мог выкинуть Киру из головы. Оказалось, что Сьюзен, Скалларк и Кира учатся в одной школе и часто проводят время вместе, и стоило Аспену заикнуться, что он встретил Киру в Старом городе, как Сьюзен было не остановить – за полчаса Аспен узнал массу полезного. Кира родилась в ночь на десятое октября, «в тот день еще повалил первый снег». Она любит темную одежду, «но это не значит, что она какая-то готическая принцесса». Кроме того, Аспен выяснил, что Кира занимается боксом и у нее есть права на вождение мотоцикла.
– И она любит любовные романы, – закончила Сьюзен. Она стояла на кухне Аспена, облаченная в длинную шерстяную юбку и толстый свитер с круглым вырезом, и тщательно терла губкой посуду.
– Любовные романы? – переспросил Аспен.
Они только поужинали, но он вновь был чертовски голоден и хотел сделать пару бутербродов. Сьюзен отказалась от лишних калорий, а на предложение совершить утреннюю пробежку изобразила рвотный порыв.
– Она просто пачками их читает, – разоткровенничалась она. Аспену было все равно, что читает Кира и в каком количестве. Он был сосредоточен на том, чтобы разрезать хлеб на равные части. – Обложки у них одинаковые. Парень, обнаженный по пояс, держит в объятиях девушку.
– Обнаженную по пояс? – подсказал Аспен, мелкими ломтиками нарезая сыр и помидоры.
– Нет, конечно. Ты видел когда-нибудь женскую грудь?
– Видел.
В его затылок тут же полетела губка, и он отскочил в сторону, поежившись от холодной воды и отвращения. Сьюзен свела брови, ее взгляд пылал.
– Я имела в виду грудь на обложках любовных романов! Обязательно нужно быть таким болваном?
– Ты спросила – я ответил. – Аспен встал в позу, приготовившись к тому, что Сьюзен начнет швырять в него грязные тряпки или посуду. Но она лишь недовольно поджала губы, явно думая о том, что она спросила, а он просто ответил, и, покачав головой, отвернулась. Аспен вернулся к еде.
– Кира хорошая, – зачем-то сказала она. Аспен глянул через плечо, вдруг вспомнив:
– Я видел у нее синяки.
Сьюзен гремела подсохшими тарелками, укладывая их в буфет. Аспену показалось, что она специально оттягивает время, но, когда он решил повторить вопрос, она неохотно ответила:
– Кира же боксом занимается.
– А сказала, что прищемила руку дверью шкафа.
– А ты хотел, чтобы она сразу же призналась тебе в своем хобби? Она ведь девушка и хочет показаться нежной и милой перед парнем, который ей нравится.
– Откуда ты знаешь? – спросил Аспен, укладывая второй слой сыра и помидоров на хлеб.
– Она мне призналась.
– У меня есть немного джема. – Аспен обернулся. – Сделать тебе тост?
Сьюзен вытерла полотенцем последнюю тарелку и водрузила ее на полку к остальным.
– Нет, я не голодна.
– А разве это не был секрет? – опомнился Аспен.
– Ты же меня не выдашь, – заявила Сьюзен, поиграв бровями. – Тем более что она тебе тоже нравится.
Аспен взял бутерброд и откусил значительную его часть. Сделал глоток из громадной кружки. Он так задумался над словами Сьюзен, что не заметил, как съел чайный листок.
Разве ему нравится Кира? И разве он нравится ей? Они просто общаются и иногда обедают в кафе, ставшее их любимым местом встреч. Иногда обмениваются детективными романами. Она ничего о нем не знает, да и он о ней…
Но совершенно неожиданно, когда Сьюзен сказала эту странную фразу «она тебе тоже нравится», Аспен вспомнил Кирину улыбку и сглотнул. Она улыбалась от души, а смеялась так звонко и заразительно, что на глазах порой выступали слезы.
Заглотив первый бутерброд, а затем и второй, Аспен поставил на плиту чайник.
У Киры красивые глаза, продолжал размышлять он. Иногда серые, а иногда голубые. У нее аккуратные руки с ухоженными ногтями, молочно-белая кожа и прекрасные черные волосы. Кира ухаживала за собой, но не злоупотребляла косметикой и не делала укладку «волосок к волоску». Часто ее коса была наполовину расплетена, а челка топорщилась.
Но Кира была красивой.
Аспен глубоко задумался, припоминая ее лицо в мельчайших деталях. Пухлые розовые губы. Чуть больше блеска и они будут напоминать спелые вишни, налитые соком. Длинные ресницы, – на них ни грамма туши, – ложатся на щеки, а затем взлетают к красивым изогнутым бровям.
– Космос, – позвала Сьюзен, похлопав Аспена по плечу. – Прошу, не говори, что сейчас ты фантазируешь о Кире.
