Его горячность заставила меня мысленно замолчать.
– Зачем, Дориан? Зачем тебе это надо? Почему ты не занимался своими делами?
– Потому что я знал твою маму, – сказал он так, будто это было очевидно. Или так, словно давно в нетерпении ждал, когда я задам этот вопрос.
Опять повисло молчание, в течение которого я попыталась сопоставить факты. Он говорил мне, что знает ее. Говорил, что слышал о моем отце. Он разговаривал с моей мамой по телефону в моих воспоминаниях. Однако сейчас это было иначе. Тогда я ничего не знала, но теперь знаю все.
И как я должна отреагировать, какую эмоцию должна отобразить на лице? Удивление, негодование? Я лишь чувствовала, что в сознании вновь рождаются тысячи вопросов, и они путаются и сталкиваются друг с другом, причиняя мне боль.
– Пожалуйста, не плачь. – Дориан вдруг присел передо мной на корточки. Наши лица оказались почти на одном уровне, и я покачала головой, собираясь отрезать, что не собираюсь плакать, но, хоть и открыла рот, не смогла выдавить ни звука. Дориан положил руки на мои локти. – Не плачь. Я не мог. Я хотел поговорить с тобой о ней, но не мог, потому что знал, что тебе все еще больно.
Я по-прежнему качала головой, пялясь в угол, принадлежащий призраку Скалларк. Перед глазами все расплывалось, но слез не было.
– Я не плачу, – наконец сказала я, показав Дориану сухие глаза. – Расскажи мне все. Все, что сможешь, – уточнила я до того, как Дориан начнет возражать и сбежит.
Но не похоже, чтобы он хотел сбежать. Скорее все выглядело так, будто ему не терпелось поговорить. Возможно, со мной. А может, просто выговориться. Он поднялся и присел на край стола, сцепив пальцы на остром колене, затянутом в отутюженную черную брючину от костюма-тройки. Если бы я не вычистила этот стол и не продезинфицировала его, то белый халат Дориана оказался бы серым и в пятнах.
– Я был сыном своего отца, – не совсем понятно, но с пафосом начал Дориан. И хмыкнул, но без веселости во взгляде. – Мы с твоей мамой познакомились потому, что я был сыном человека, который не выслушал Дэйзи Келли. – Я затаила дыхание. – Из-за этого в нашей семье каждый день были ссоры. Мать очень болезненно переносила шепотки. Отец, хоть и заручился поддержкой таких же недоверчивых коллег, все равно думал, что совершил ошибку, поэтому начал повторное расследование. Конечно, он работал подпольно. Опрашивал свидетелей, названивал родителям Дэйзи. Он замучил многих жителей Эттон-Крика, потому что хотел вернуть все на свои места, найти Криттонского Потрошителя. – Повисло недолгое молчание, и я поняла, что последует дальше. – А потом он умер, а мне внезапно дозвонилась твоя мама. Я пришел в ярость, решив, что она очередная журналистка, но она сказала, что дружила с Дэйзи Келли. Потом мы встретились лично.
– Когда это случилось?
– Это было в две тысячи одиннадцатом году. – Я буквально почувствовала, как мои глаза становятся огромными, а взгляд осуждающим. Но это я была виновата, а не Дориан. Я ни о чем не догадывалась, и мама умерла.
Дориан смущенно кивнул, не имея представления о моих мыслях.
– Да. Это было так давно… Мы с твоей мамой встречались в Тайной квартире. Вместе собрали половину документов. Большая часть принадлежала моему отцу. Все медицинские записи, фотографии жертв – это принадлежало ему. Твоя мама хотела докопаться до истины так же сильно, как и я. Поэтому я не хотел, чтобы ты… мучилась, продолжая ее дело. Не хотел, чтобы ты чувствовала то же, что и я.
– Дориан, – вздохнула я, не в силах больше спорить, – он ее убил. Криттонский Потрошитель убил ее. Я не могу оставить его в покое. Ты… – я подавилась воздухом из-за чувства внезапного озарения и едва не вскочила на ноги. – Миссис Нэтвик сказала, что мама была в курсе, кто он! Мама знала, кем является Криттонский Потрошитель! Она сказала тебе?!
Дориан покачал головой.
– Нет. Впервые слышу об этом. – Судя по голосу, Дориан не был слишком удивлен. Скорее всего, он мне не поверил. – Ты уверена, что миссис Нэтвик все правильно поняла?
– Дориан, – с нажимом сказала я, – миссис Нэтвик была уверена в своих словах. И я думаю, что это правда. Мама знала, кто он. И когда она приблизилась к разгадке, он сам знаешь, что сделал! И я думаю, что ответ в ее квартире. И я найду его, мне нужно лишь больше времени…
– А как же Леда? – неторопливо спросил он, выпрямляясь.
– Леда в безопасности, за ней присматривает детектив Дин.
– Не это твоя цель, – строго сказал Дориан, на что я вспыльчиво и как-то по-детски ответила:
– Я делаю то, что хочу! – Сжав зубы, я перефразировала: – Я хочу найти убийцу мамы. Он отнял у меня все. Он отнял у меня маму. Если бы не он, – как заведенная говорила я, – я бы никогда не оказалась в Эттон-Крике. Если бы не он, я бы никогда не пошла в УЭК, не встретила Майю Кинг и не спасла бы Леду. Если бы не Криттонский Потрошитель, я бы не умерла!
– Как скажешь. – Дориан поднял ладони, не желая спорить. – Я просто не хочу, чтобы ты тратила свое время попусту.
Ной слишком повлиял на него.
Я прикрыла веки, вздохнув, и вновь попыталась убедить его в своей правоте:
– Дориан, пожалуйста, будь на моей стороне. – Мои слова что-то задели в нем, по уставшему лицу, покрытому щетиной, пошла тень. – Мне трудно. Знаю, рано или поздно мне придется вернуться в твой дом, потому что… я не смогу вечно скрываться от Смерти… Но пока рано. Я не могу сейчас. Мне трудно, – повторила я.
– Я понимаю, Кая. Поверь, я понимаю.
– Я говорила об этом только с Аспеном. Когда я показала ему Тайную квартиру, он был поражен.
– Уверен, он действительно был поражен…
– Вы говорили обо мне?
– Да, иногда. – Он отвернулся, избегая смотреть на меня, и глухо произнес: – Я просил его оставить тебя в покое и не вмешивать в расследование. А он сказал, что тебе грозит опасность, что ты, возможно, еще одна… жертва.
«ЖЕРТВА».
Это слово на секунду вырвало меня из реальности. Слово из отчета Аспена.
– Аспен все время говорил о своих странных сновидениях. Где ты в амбаре… Он никак не мог понять, что именно видит.
От моего лица отхлынула кровь.
«Никакого амбара не было, Аспен».
Разве он примчался бы за мной из Эттон-Крика, если бы по-настоящему не переживал?
– Я так и не рассказал ему правды, – нехотя признался Дориан, глядя на меня грустными карими глазами.
– Когда он выйдет из комы, ты ему все расскажешь, – заверила я, похлопав Дориана по ладони. Он слабо улыбнулся.
Мы немного помолчали. Я переваривала новую информацию и строила логические цепи, а Дориан перебирал папки в коробке, не боясь замарать пальцы пеплом. Он нашел что-то интересное и погрузился в чтение.
– А ты не думал, что доктор Сивер говорит правду? – как бы невзначай спросила я. Дориан, как и следовало ожидать, застыл в неловкой позе и ответил непонимающим взглядом.
