– Но все это теперь не важно. – Он схватил мою руку и взволнованно затряс. – Я потратил годы на его выращивание, Зейн. Все предыдущие ошибки и провалы вели к сегодняшнему моменту.
Он торжественно махнул рукой.
– Все эти перцы росли только, чтобы получился он. В этом было их предназначение. Видишь?
Он заулыбался, как ребенок на дне рождения.
– Все это время я думал, что пытаюсь установить мировой рекорд, а на самом деле готовил его для тебя. У судьбы другие планы. Так?
Я задумался… и наконец понял. Мистер Ортис хотел дать мне перец, чтобы я остановил Ак-Пуука! Но сработает ли? Одно дело, если этот перец попробует человек, и совсем другое – если бог. Мистер О. сорвал плод с ветки и осторожно положил в маленький холщовый мешочек.
– Это тебе, – сказал он и вложил сверток мне в ладони. – Чтобы остановить Смердящего.
– А как же Книга Гиннесса и мисс Кэб?
– Бесполезно устанавливать мировой рекорд, если мир исчезнет.
Он был прав.
Я не знал, что сказать.
– А если… это не поможет? Вдруг я не справлюсь?
Он потрепал меня по плечу.
– Я всегда знал, что ты особенный, Зейн. Я верю – ты остановишь этого монстра.
Мне было приятно, что мистер Ортис не сомневается в моих силах, но в то же время его уверенность тяжелым бременем легла мне на плечи. Я не знал, была ли она заслужена.
– Мне улыбнулась судьба, Зейн. Она дремала много лет, а теперь подошла к моей двери, чтобы я мог дать тебе шанс. Все, что я должен сделать, это просто открыть дверь.
Я сжал мешок.
– А если бы твоя судьба оказалась другой… опасной… ты бы тоже ей открыл?
Мистер Ортис поднял глаза и задумался, почесывая подбородок. А потом взглянул на меня.
– Если ты не откроешь своей судьбе дверь, она пролезет в окно.
Прежде чем уйти, я попросил мистера Ортиса:
– Не говорите, пожалуйста, об этом маме. Я…
– Уважаю твое желание уберечь ее. – Он взял меня за плечи. – Не волнуйся. Я позабочусь о них обеих.
Хондо шесть раз переписывал записку маме, и вот что я, наконец, одобрил:
«Привет, сестренка.
Мы с Зейном уехали на рыбалку. Захотелось развеяться, потусить вдвоем, после всей той заварушки с маленьким монстром. Вернемся через пару дней».
Я взял ручку и приписал:
«Поговорим об отце…»
Ручка замерла над бумагой. Я не знал, стоит ли указывать, когда я вернусь? «Позже»? И вернусь ли вообще? В итоге я написал «позже», черкнул свое имя и приклеил листок к холодильнику. Мне никак не мог понять, куда она могла поехать после разговора с копами, но здесь, по крайней мере, мистер О. присмотрит за ней и мисс Кэб, и это немного успокаивало.
Хондо съездил снять денег через банкомат. Вернувшись, он вывалил пачку стодолларовых купюр на кухонный стол, на котором Брукс расстелила карту.
– Это слишком много, – сказала она, склоняясь над картой и мельком глянув на деньги.
Хондо улыбнулся.
– Копил на динамики в грузовик, но… я подумал, нам нужно будет купить еду и еще какое-нибудь барахло.
– Слушай, я не позволю тебе потратить всю наличку, – сказал я.
– На спасение мира? А зачем мне деньги, если нас разнесут вдребезги?
– Не поспоришь, – сказала Брукс.
Хондо выволок откуда-то кожаный пояс с инструментами и начал перекладывать их в мешок: молоток, отвертка, маленький топорик.
– Это еще зачем? – спросила его Брукс.
– Заначка на случай войны, – на полном серьезе ответил он. – Нужно быть готовым.
У меня были большие сомнения, что нас спасут инструменты. Но как еще можно спасти мир, если ты боец в полулегком весе, а против тебя на ринг выпустили бессмертного тяжеловеса?
Хондо приобнял меня за плечи.
– Ну, и какой у нас план? Найдем парочку богов, чтобы те помогли нам одолеть этого типа?
Я собирался именно так и поступить, но Брукс нашла в этом плане изъян.
– Расскажи ему, Брукс.
– Ничего не выйдет, – сказала она. – Все боги абсолютно равны в силе и могуществе. Может начаться война, и результат будет такой же – все погибнут.
Хондо даже не дрогнул.
– Ладно, может, тогда отыщем вход в преисподнюю и отлупим его сами?
Хотелось бы мне, чтобы все было так просто. Но я-то знал, что Ак-Пуука нет в Шибальбе. Ему пришлось провести сотни лет взаперти, вынашивая план мести, и вряд ли он сводится к тому, чтобы спуститься в ад и попросить ключи обратно. Кроме того, самим сражаться с Ак-Пууком означало сразу потерпеть неудачу. Он размажет нас за секунду.
У меня в голове появилась другая мысль, эдакий запасной план. Я просто не мог допустить, чтобы судьба всего мира зависела от одного-единственного перца чили. Несмотря на то что я обещал мистеру О. хранить в тайне его открытие, мне пришлось показать перчик Брукс и Хондо. Выбора не было, слишком многое было на кону. И они согласились: нам определенно нужен план Б.
– Ты что-нибудь слышала о героях-близнецах? – спросил я Брукс.
Она смотрела куда-то вдаль невидящими глазами. Я помахал рукой у нее перед лицом.
– Брукс, вернись на землю.
– А?
– Знаешь историю братьев-близнецов?
Она закатила глаза.
– Хунахпу и Шбаланке?
– Я не понял, на каком языке ты сейчас говоришь, но, видимо, да.
– И что с ними?
– Они победили богов преисподней.
– И при этом сделали все, чтобы никто никогда об этом не забывал, – фыркнула она. – Как по мне, так они просто хвастуны.
– Ты их знаешь?
Брукс скривила рот и уставилась обратно на карту, словно не хотела об этом говорить.
– Ты точно их знаешь, так ведь?
– Ну, видела пару раз этих говнюков.
У меня застучало в висках.
– И ничего мне не сказала?
– А зачем мне вообще рассказывать тебе о каких-то неудачниках? Какое они имеют к тебе отношение?
Хондо выпучил глаза и неуверенно поскреб затылок, словно опасаясь надвигающейся бури.
Я поднял обе руки.
– Ладно, я не знаю. Может, потому, что они единственные из смертных, которым удалось справиться с Ак-Пууком? И наверняка знают, что нужно делать, разве нет?
Я понимал, что Брукс и самой хватит мозгов, чтобы прийти к этому.
Она раздула ноздри и шумно выдохнула.
– От этих парней никакого проку, одни проблемы. И они не совсем смертные. Мать была дочерью одного из богов в потустороннем мире, а отец – бог Хун Хунапху. Только он был не совсем живой… в смысле, когда их мать с ним встретилась, от него оставался один череп…
