– Отыщи его слабое место!
– У Ак-Пуука нет слабых мест! – раздраженно крикнул я в ответ.
Но видеть ее было приятно. Она связывала меня с домом.
– Как там моя мама?
– Твоя мама? Ты волнуешься только за нее, пока я окончательно превращаюсь в курицу! Вчера я клевала птичий корм, Зейн. Птичий корм, слышишь? Торопись!
– Понял, понял! Но мне нужно знать… с ней все в порядке?
Раздраженно квохча, мисс Кэб заявила:
– Да будет тебе известно, этот идиот Ортис держит нас под круглосуточным наблюдением. Когда я верну себе нормальный вид, клянусь, я…
Она прикрыла клюв, решив оставить свои угрозы при себе.
Хорошо. Все трое были целы и невредимы.
– Вернемся к старине Смердящему, – сказал я. – Не считая ваших секретов, припрятанных в рукаве, наши разговоры не особенно мне помогают. И вы реально больно клюетесь!
– Ты это заслужил. Согласна, сны не лучший способ взаимодействовать. До тебя доходят только некоторые слова, и это доводит меня до белого каления. Но другого нам не дано.
– Так что мне делать? Когда я буду в Старом Мире?
– Убить его.
– Отличная идея!
– Зейн, я курица! У меня куриные ноги. Куриные глаза. Мозги… Ну, ты понял. Я не совсем… КАЖЕТСЯ, Я УЖЕ ГОВОРИЛА, ЧТО СТАЛА КУРИЦЕЙ? А твой сосед поет мне свои серенады каждый день, но хоть бы раз попал в ноты!
Надеюсь, мне удастся вернуться домой и рассказать мистеру О., что его Ла Муэрте оказался именно таким убийственны, как он и предполагал. Он будет так рад.
– А Рози? – с надеждой спросил я. – Есть ли новости от ваших друзей?
– Я, что, похожа на твою секретаршу?
В металлических стволах деревьев отразились какие-то искаженные фигуры. Тетушка Кэб закудахтала.
– Пора просыпаться. Не забывай про слабое место, Зейн. Найди его!
Следом раздался ужасный грохот, и она скрылась в облаке дыма. От неожиданности я подскочил и проснулся, тяжело дыша. Брукс натянула плед на голову и пнула меня по ноге.
– Прости, – пробормотал я и уселся.
К счастью, взрыв случился только во сне. Дым сменился туманом, таким густым, что поглотил и океан, и горизонт. Небо было серовато-голубым. Похоже, взошло солнце, но сказать наверняка было невозможно.
Джазз выскочил из рубки.
– Мы идем с невероятной скоростью! Видишь? Я же говорил, эта лодка – потрясающий энергогигант!
– Так мы уже близко? – спросил я, понизив голос, чтобы не получить очередной тычок от Брукс.
– Мы уже здесь.
– Это Старый Мир?
Тут Брукс проснулась. Ее волосы спутались, под глазами залегли темные круги.
– Нет. – Джазз фыркнул. – Это вход.
Моргая, я огляделся, пытаясь разглядеть сквозь туман хоть что-то.
– Где?
Я ожидал увидеть что-то типа двери или ворот.
Брукс перегнулась через перила.
– Ничего не вижу.
Лодка накренилась и внезапно встала, словно путь ей преградила каменная стена. Туман медленно заклубился, забурлил и начал обретать форму. Затаив дыхание, я смотрел, как появляются закрытые глаза… нос… рот. Перед нами возникло огромное лицо.
– Святой Ка! – воскликнула Брукс. – Что это?
– И где здесь проход? – спросил я.
– Во рту, конечно, – буркнул Джазз.
– Может, нужно сказать какие-то магические слова или что-то типа этого? – сказала Брукс. – Как его открыть?
Джазз нахмурился и глянул на нас единственным бешеным глазом.
– Дайте мне что-нибудь из ваших вещей! Что-нибудь тяжелое.
Задавать вопросы было некогда. Брукс скинула ботинок, пробормотав что-то про мерзнувшие ноги, и бросила ему.
Джазз повертел его в руках.
– Первое, что пришло на ум, – пожала плечами Брукс. – Если не считать грязного носка.
Я огляделся, схватил со скамьи трость и передал ему.
– Думаешь, врата можно открыть с помощью военного сапога и трости?
Джазз швырнул в лицо ботинок. Ничего не произошло.
– Так я и думал, – пробормотал он.
Туман вновь начал клубиться, и очертания стали терять форму.
– Кровь для богов, открывайся!
Он метнул в лицо мою трость, как копье, угодив прямо в нос.
Рот медленно открылся в гигантском зевке, обнажая кромешную тьму внутри.
– Э-э… уверен, что это хорошая идея? – спросил я Джазза.
– Ты хочешь попасть в Старый Мир или нет?
Джазз вбежал в рубку и запустил двигатель. Мы вплыли в отверстие и оказались в кромешной тьме.
– Джазз? – послышался тихий шепот Брукс.
– Я здесь, – шумно выдохнул он.
Когда мои глаза привыкли к черноте вокруг, я спросил:
– Это и есть врата?
Мой голос отдавался эхом, словно в тоннеле. В очень холодном тоннеле, воняющем какой-то падалью.
Брукс сморщила нос и прикрыла рот ладонью. Запах стоял тошнотворный… как на молочной ферме, вперемешку с вонью от ободранных цыплят, гниющих на солнце. Глянув вниз, я понял, откуда запах: в темной воде плавали наполовину обглоданные безглазые рыбины, раздутые и утыканные иглами. Куски плоти бились о борт нашей лодки.
Белый пар клубился над поверхностью воды.
Брукс таращилась в темноту широко распахнутыми глазами.
– Зейн, что ты видишь?
– Похоже на тоннель. – Я перегнулся через перила.
С двух сторон нас окружали металлические стены, покрытые ржавчиной.
– Или на остов разбитого корабля.
Проход был такой узкий, что я мог бы дотянуться и потрогать стены, если б захотел. Но такого желания у меня не возникло. Скрип и треск нашей лодки эхом отдавались в этом холодном месте.
– Почему здесь так ужасно? – спросил я, стараясь дышать пореже, чтобы не чувствовать отвратительный запах.
– Давно не убирались, – ответил Джазз, включая фонарик.
Этот фонарик был похож на те, что Брукс оставила в пещере под вулканом.
– Когда построили новые врата, эти оказались заброшены. Смерть имеет свойство заражать все, к чему прикоснется.
Я взглянул на Джазза. Он хмурился, всматриваясь в меня, словно я был подопытной крысой. Мне показалось, что он хочет посветить в меня красным лучом и сжечь.
– Что не так? – спросила Брукс; ее лицо было наполовину в тени.
– Когда я получил письмо, – медленно начал Джазз, – то подумал, что это ошибка. Потом у меня возникли подозрения. Почему кто-то просит меня отвезти вас в Старый Мир? В место для богов?
