– Сначала ты должен открыться огню через свою ногу.
– Как?
– Чувствуешь там пульсацию? Энергию?
Я сосредоточился на своей хромой ноге. Хуракан оказался прав. Когда я обратил к ней все свои мысли, странный вихрь энергии прошел через мое тело. Это было потрясающе!
– Теперь напитай огонь своей жизненной силой и…
– И что?
– Тебе нужен источник тепла. – Он указал на солнце. – Используй его мощь.
Я уже хотел спросить: «И как, черт побери, мне это сделать?», но он добавил:
– Призови его.
Я вспомнил тот вечер, когда мы с Хондо и Брукс поглощали бургеры в ночном кафе. Тогда какая-то внешняя сила сама нашла путь ко мне, и я почувствовал жар в пальцах. Я подошел ближе к океану, волны плескались у лап. Следуя инстинкту, уставился на заходящее солнце и позволил жару во мне расти. Сначала медленно, потом все быстрее. Слишком быстро. Стало трудно дышать.
– Выпусти его, – сказал Хуракан.
Я поднял лапу, надеясь, что из нее вылетят огненные искры или что-то похожее. Но ничего не произошло. А жар все разрастался. Я забеспокоился.
– Расслабься, Зейн, – приказал Хуракан.
– Легко тебе говорить, – хватая ртом воздух, выдавил я.
Это ведь не его поджаривали изнутри!
– У тебя есть сила, Зейн. Огонь отвечает тебе. Контролируй его своим дыханием. Да, вот так. Дыши мерно и глубоко.
Все бы хорошо, только мое дыхание превращалось в дым и вырывалось струйками из ноздрей! Расслабиться все никак не получалось и я начал задыхаться. С неимоверной скоростью огонь проходил сквозь меня. В панике я метнулся к воде и заметил, что когти на лапах раскалились докрасна.
– Зейн! – прокричал Хуракан, вставая у меня на пути. – Выпусти его!
– Мне нужно в воду!
– Нет! Если ты сейчас пойдешь по легкому пути, то никогда не научишься его контролировать. Доверься мне!
Сила все росла, тяжелая и могучая, и такая горячая, что разрывала меня изнутри. Пар вырывался у меня изо рта. Я повернулся, выдал яростный рык и вонзил пылающие когти в ствол дерева. Огонь побежал по стволу к листве, дерево вспыхнуло, за ним еще одно, и еще.
Секунду спустя в океане поднялась громадная волна, высотой с десятиэтажный дом. Она обрушилась нам на головы, меня перевернуло и бросило в сторону. Так же быстро она схлынула обратно. Я вскочил и отряхнулся, как собака.
Хуракан вздохнул.
– Может быть, в следующий раз ты сосредоточишься чуть лучше.
– Лучше? Меня… чуть не сожгло изнутри!
– Огонь убьет тебя, если ты не научишься его выпускать. Энергия должна куда-то выходить. Ты понимаешь?
Я кивнул, тяжело дыша и думая, что вряд ли захочу призывать огонь еще раз. Я надеялся, что использовать силу будет легко или, по крайней мере, как-то естественней, что ли…
– Если даже ты не можешь с ним справиться, – в сердцах выпалил я, – как это сделать мне?
– Я не говорил, что не могу справиться. Я сказал, огонь проблемный, Зейн.
– Да уж, это точно.
В этот момент мир начал бешено вращаться, словно я попал в барабан стиральной машины.
– Кажется, Искробойня зовет тебя обратно, – сказал он.
– Подожди!
– Что?
– А если я никогда не научусь… управлять им?
– Это твоя главенствующая сила – она уступит. Рано или поздно. Но тебе стоит быть с ней более дружелюбным.
Я хотел спросить, а нельзя ли обменять огонь на что-нибудь попроще, но уже летел обратно.
Мгновение спустя я сидел на столе в пещере Искробойни, с капающей из носа кровью. Ах да, я уже и забыл об этом небольшом побочном эффекте после попадания в Пустошь. Я промокнул нос краем футболки.
– Это… это огонь, – промямлил я.
По лицу Искробойни пробежала улыбка. Тут колокольчик в ее волосах еле слышно звякнул. Она оглянулась на вход в пещеру.
– Чертовы псы!
– Что? Чертовы… кто?
– Нет времени, – быстро сказала она, выталкивая меня из пещеры.
Моя нога, усиленная молнией, загудела.
– Но ты сказала «чертовы» вместе со словом «псы»… Это ведь не к добру. Что ты имела в виду?
– Когда мои колокольчики звенят, это означает, что кто-то проник в Старый Мир.
Я знал, что мне не понравится ответ, поэтому не стал задавать вопрос.
Но она все равно продолжила:
– Ак-Пуук здесь, Зейн. Ты готов?
Глава 37
А кто вообще может быть готов встретиться лицом к лицу с богом смерти? Точно не я, хотя и был Сыном Огня с навороченной полутростью-полукопьем, и заряженной молнией ногой, способный запрыгнуть на самое высокое здание в один присест.
Все вокруг словно обезумело. Колокольчики в волосах Искробойни начали звенеть так громко, что у меня заложило уши. Затем ее глаз закатился назад, так что стало видно лишь белое глазное яблоко, а кожа задрожала и обвисла. Неудивительно, что ее лицо так ненормально изменилось. Должен ли я что-то сделать? Звонок в Службу спасения для потусторонних? Искусственное дыхание?
– Ты идиот!
В пещеру влетела Никто и обратилась в человеческую форму. Сейчас я увидел, что она не старше Хондо. У нее была бледная веснушчатая кожа, сияющие темные глаза и маленький, слегка кривившийся рот, из-за которого казалось, что она постоянно ухмыляется. Именно ухмыляется, а не улыбается.
– Я ничего не делал! – крикнул я в ответ, надеясь, что Искробойня в любой момент очнется от своего ужасного припадка.
– Неси стрелу! – скомандовала Никто.
На этот раз я знал, о чем речь, бросился к озеру и вернулся с маленькой молнией в руках.
Никто уложила Искробойню на стол, схватила молот и вбила стрелу ей в грудь. Старуха резко села и тяжело вздохнула. Ее нос сдвинулся вправо еще больше, а рот оказался на подбородке, казалось, еще чуть-чуть – и он сползет с ее лица.
– Чертовы псы! Как же это раздражает! – Она прыгнула на свою скамейку. – Как они посмели спуститься сюда в таком количестве!
Выругавшись, она ударила кулаком по столу. Никто принялась поправлять ей нос и рот, словно это лицо было сделано из воска.
– У нас тут весь Совет Богов собрался! – прошипела женщина. – И Иштаб…
Она закрыла глаза и сделала глубокий вдох.
– Она охотится на Ак-Пукка, как мы и говорили.
Какого черта совет здесь? Они выследили Ак-Пуука? Или меня?
