Здесь отец Коко, мистер Йошида, всегда рисовал, вплоть до самого развода. Потом он уехал. Вернулся к себе в Японию.
А раньше эта комната была наполнена буйством красок: мистер Йошида любил изображать волны самых невообразимых форм, размеров и цветов.
А теперь, когда он уехал, рисунки растворились вместе с ним.
– У тебя всё нормально? – спросил Джордж.
Коко не шевельнулась.
– Как всё прошло? В круизе?
– Мы виделись с папой в Осаке, – ответила Коко. – И посетили несколько прикольных мест. А все, что было в промежутке, было скучно. На лайнере не с кем было поговорить. Одни старики. – Она повернулась и улыбнулась. – А ещё я скучала по тебе и Гейбу.
Джордж расплылся в улыбке и кивнул.
– Мы тоже по вам скучали.
Джордж резко обернулся на стук двери, которую кто-то толкнул с другой стороны. Оказалось, что это пришёл Сумрак и потрусил прямо к нему.
Джордж протянул ему руку, и пёс тут же её лизнул.
– Зато Сумрак такой чудесный! Везёт тебе, что у тебя такой пёс.
Джордж замолчал, он не был уверен, как отреагирует Коко.
– Как тебе Клайв? – осторожно поинтересовался он. – Тебе он нравится?
– Да ничего, – ответила Коко. – А почему ты спрашиваешь?
– Это прозвучит странно…
Она повернулась, чтобы видеть его лицо.
– Рассказывай!
Джордж глубоко вздохнул.
– Я видел кое-что странное прошлой ночью.
– Типа чего?
– После того, как ты пошла спать, ко мне пришёл Сумрак и позвал меня. Я отправился за ним обратно в усадьбу и увидел, что Клайв на улице…
Джордж от волнения прикусил губу.
– И что?
– Он кое-что делал, Коко. У фонтана. У него был кролик…
– Кролик?
– И птица в клетке. И… кажется, он прочитал одно заклинание.
– Какое заклинание?
– Заклинание про обмен телами.
Коко вытаращила глаза.
– Это неправда.
– Клянусь! Кролик переместился в тело птицы, а птица – в тело кролика.
– Откуда ты знаешь, что они и правда поменялись телами? Они же не сами тебе сказали. Наверное, это был фокус. Клайв – фокусник, к твоему сведению! Правда, тот фокус с часами не очень сработал.
– Я видел, Коко! Своими собственными глазами! – настаивал Джордж. – Он разговаривал с Сумраком, когда колдовал! А потом, после обмена телами, он позвонил по телефону какому-то парню по имени Кларенс.
Глаза Коко вспыхнули при упоминании этого имени.
– Ты его знаешь? – спросил Джордж.
Коко кивнула.
– Это ассистент Клайва. Во время представлений.
– Клайв сказал Кларенсу, что у него есть для него подарок. Одна драгоценность.
– Драгоценность? Он так и сказал?
– Клянусь, – снова повторил Джордж. – Что он мог иметь в виду?
Коко приблизилась к Джорджу, как будто решая, может она ему доверять или нет. Потом глубоко вздохнула, наклонилась ещё ближе и заговорила шёпотом.
– На лайнере произошла одна странная вещь. Одна леди обвинила Клайва в том, что он украл у неё ожерелье во время фокуса.
Она сказала, что Клайв подменил его на фальшивку.
– А он подменил?
Коко пожала плечами, но выглядела она взволнованной.
– Клайв сказал, что она просто забыла, как оно выглядело. Она была такая старая, что все ему поверили.
– Коко, если драгоценность – это и есть ожерелье, то Клайв – преступник!
Они смотрели друг на друга, шокированные этой новостью, но тут Сумрак залаял и бросился к двери. Из гостиной послышался голос леди Джейн.
– Коко. Пора идти! О, привет, Джордж, – сказала леди Джейн, появляясь на пороге. – Прости, что забираю её, но ей надо сначала в парикмахерскую, потом в оптику, а потом к зубному. Мы никуда не ходили в последние полгода. А мне нужно подыскать Клайву подарок на обретение нового дома. Пошли, любовь моя.
Леди Джейн сияла от счастья и ждала, когда Коко пойдёт за ней.
– Приходи после ужина, – прошептала Коко Джорджу, вставая и направляясь к выходу, – и мы всё выясним.
Глава седьмая
Когда Джордж вернулся в коттедж, ему показалось, что день тянулся бесконечно долго. Остаток утра он провёл за кухонным столом и пытался сосредоточиться на «Сне в летнюю ночь», но у него ничего не получалось. Все имена были такими странными: Ипполита, Тесей, а язык такой устаревший («Теперь союз наш близок»), что вскоре он стал лелеять надежду: если он просто ляжет на книгу, может быть, текст каким-то чудесным образом сам запрыгнет к нему в голову?
Следующим, что услышал Джордж, был стук входной двери, от которого он подпрыгнул и проснулся. Это отец пришёл домой на обед.
– Ну, чем занимаешься? – спросил Гейб, снимая ботинки.
– «Сном», – почти не соврал Джордж, он изо всех сил пытался показать папе свой интерес. – Мне, кстати, и правда нравится.
Папа улыбнулся.
– Джордж, это не про сон. В том-то и дело. Происходят странные и чудесные вещи, но всё это правда. В самом конце Оберон, король фей, насылает магию, и все начинают думать, что это был сон. И все персонажи пьесы рады поверить ему.
– Точно, – сказал Джордж. – Это я и имел в виду.
– Ну ладно, и до какого места ты дочитал?
Джордж скривил гримасу.
– Вообще-то, ни до какого.
– Ни до какого? – отец изо всех сил старался быть понимающим и терпеливым, но Джордж видел по его глазам, что он разочарован.
– Прости, пап. Я просто очень устал.
– Ничего, – сказал папа. – Наверное, я сам виноват. Не надо было позволять тебе сидеть допоздна.
Разговор на этом закончился.
Папа сделал им два бутерброда с сыром. Джордж их не очень любил, но понимал, что сейчас, когда папа уже и так расстроен, что он не читал книгу, лучше съесть бутерброд.
«Ради него я постараюсь, – решил Джордж про себя. – Сегодня после обеда выполню двойную работу».
Но как только папа ушёл, и он открыл книгу, то сразу же почувствовал, как его опять затягивает в сон.
Когда Джордж окончательно проснулся, солнце уже было ниже крон деревьев, а рядом с локтем, прижатая любимой папиной чашкой, лежала записка:
