– Охренеть! – вырвалось из его рта. Желудок тут же изобразил спазм, пытаясь вывернуть содержимое. Но из-за продолжительного голода получился просто тошнотворный приступ. Пахло непривычно, но это были чьи-то испражнения.
Вспомнив тут же телепередачу с ведущим, который рассказывал, как выживать в диком лесу, Глеб растёр между пальцами содержимое. Никаких травяных волокон, но попались несколько мелких и острых частиц. Парень понял, что это оставил хищник, а ведущий рассказывал, чтобы отбить человеческий запах, нужно обмазаться испражнениями хищника, и тогда другие хищники, поменьше, не будут к нему подходить.
– Ну, судя по размерам, не меньше льва. – ощупывая руками предметы, похожие по форме на сардельки, сказал вслух Глеб и размяв пальцами и закрыв глаза начал обтирать себе щёки и лоб. Воняло, от этого тошнило его постоянно, но понимая, в какую ситуацию попал, Глеб после каждого приступа останавливался, делал несколько вдохов и выдохов, и продолжал. Через двадцать минут мучений, израсходовав весь оставленный каким-то хищником запас маскировочной маски, Глеб зашагал дальше, всматриваясь и вслушиваясь в окружающую среду.
Он был прав и память его не подвела, через пару километров начался ощутимый подъём на неизвестный холм. Земля под ногами была под уклоном. Вдруг он услышал негромкий рык вдали, и из-за мыслей о неминуемой гибели сердце начало биться сильнее, поторапливая Глеба. Глаза теряли направление, ноги заплетались, а тяжёлое дыхание неизвестных зверей и их рычание становились всё ближе. Дойдя до огромного дерева, парень остановился, и прислонившись к стволу спиной начал смотреть и выцеливать то, что через мгновение появится перед ним. Зверь, а точнее звери не заставили себя долго ждать. Они, заметив человека, тут же остановились. Пять огромных собакоподобных существ, огрызаясь друг на друга, встали полукольцом в двадцати метрах. Их длинные ноги делали их похожими на доберманов, но огромные и мощные груди с острыми ушами на голове и с обильной шерстью давали сходство с кем угодно, но только не с ними. Руки тряслись, и Глеб переводил пистолет то на одного то на другого. Импаны, а именно эти звери хозяйничали в здешних лесах, нападая стаей на любое живое существо, оценивали человека и медленно к нему подходили, не забывая при этом рычать и покусывать стоящего рядом сородича. Глеб приготовился к худшему, но надеялся, что одного магазина на пятерых собак величиной с полугодовалого телёнка ему хватит. Одна из импан вышла вперёд, принюхиваясь и показывая пример своим сородичам. Как таковое, по природе эти хищники трусливы и в одиночку не могут выжить. Только в стае и во главе с вожаком, которым в основном выступает крупная самка. Она же, пройдя ещё пару метров, остановилась, пытаясь понять, чем же пахнет эта испуганная жертва. Остальные не торопились переступать за черту вожака, так как сразу получали нагоняй в виде укусов от своих сородичей.
Вожак импанов же перестала рычать и сделала ещё несколько шагов, приблизившись почти вплотную к человеку, Глеб в детстве сталкивался с этим у бабушки в деревне, когда незнакомая собака подбегает и начинает вынюхивать, и, как говорил дед, не стоит в этот момент смотреть собаке в глаза, а надо дать ей обнюхать, и она уйдёт. Помня это, Глеб замер, ожидая, когда нанюхавшись, эта огромная собака уйдёт. Но всё равно не опуская руки он держал её на прицеле, готовый в любой момент выстрелить в голову. Самка же была сильно озадачена, так как запах, исходящий от стоящего перед ней существа никак не соответствовал тому, что она ожидала. Напряжение росло и Глеб уже начал медленно убирать мёртвый ход на спусковом крючке пистолета. Руки тряслись, пальцы не слушали, и в любой момент мог произойти случайный выстрел. Через секунды десять, которые показались вечностью, самка приняла решение, громко рыкнув на своих, развернулась, и укусив стоящего рядом импана, видимо от злости, начала уходить вглубь леса, растворяясь в темноте. Остальные тут же развернулись и побежали за ней, не удосужившись даже оглянуться на человека. Глеб ещё минут пять стоял с вытянутой рукой, с оружием, и не веря своим глазами, смотрел в темноту. Осознание того, что надо идти, пришло не сразу, но ощутив свою невидимую защищённость, он развернулся и быстрым шагом пошёл вдоль холма, так как пора было уже поворачивать налево. По пути ему пару раз попадались какие-то мелкие животные, похожие на тушканчиков, которые дико шипели, вставая перед человеком. Глеб просто их обходил стороной и шёл дальше. Казалось, эта дорога в никуда никогда не закончится. В лесу стало заметно светлее. Приближался рассвет, адреналин, поступающий в кровь каждый раз, когда вдалеке кричало неизвестное животное, не давал Глебу уснуть на ходу. Промокшая обувь натолкнула на мысль, что выпала роса, и парень, высматривая среди травы блестящие капли, с жадностью их сливал. Так продолжалось до тех пор, пока он, встав в очередной раз с земли, не увидел край леса. Надежда на то, что он всё-таки дошёл, понесла его вперёд. Открывшийся перед ним простор со старыми разрушенными строениями оправдал надежду, и он, обессиленный, ступил на твёрдую поверхность выложенной брусчаткой тропы и медленно пошёл, ожидая увидеть в любую секунду за очередным поворотом очертания полуразрушенного храма, который был входом в портал.
Утренний рассвет Саша и Серёга Качанов встретили в дежурке. Уставшие, с воспалёнными глазами, они практически всю ночь пытались понять, куда делась группа Калюжного, которая на связь выходила в последний раз больше двенадцати часов назад. Кроме них в избе никого не было, так как сержант Балонов, будучи дежурным, обходил посты и проверял караульную службу.
– Серёга, может, ещё одну группу снарядим? Усилимся. Да и я пойду!
– Куда ещё? Да и ты со своей ногой… Короче, давай так. Прямо, чуствую, в беду наши попали. Что Зинихин, что Калюжный – не могли просто так пропустить сеанс связи. Они или погибли, или их взяли. Я всё-таки надеюсь на второй вариант. И если их взяли, тот бред, который нёс парень этот… Как его там? Точно, Глеб. То всё это правда. Лёня с Чернышом. Кстати, где они? Я их вчера не видел целый день!
– Да они ночью пришли, на охоте были. С твоим парнем, Женькой Сапожниковым. Лёня говорит, он охотник – от бога. Кладёт, прям, как доктор прописал.
– Ну вот. Значит, надо Лёню собирать!
– И я пойду. Мы-то вдвоём не приметные особо. Только, сможем ли мы через храм проехать?
– Если аккуратно выезжать, а там аппарели сделать, то проедете. Вот, насчёт леса – не уверен, – держа руки на затылке и опустив голову на стол, сказал Качанов.
– Тащ лейтенант! – вдруг в дверном проёме возник Балонов. Серёга резко поднял голову, так что на секунду даже почуствовал головокружение и потемнение в глазах.
– Что ты так пугаешь? Пожар, что ли?! – недовольно спросил Шурик.
– Не, Саш, какой пожар. Вот! – и он, отступив в сторону, показал руками на измученного и грязного Глеба, от которого воняло так, как будто он неделю в свинарнике жил. Рядом стояли два матроса, державшие его под руки и морщившие носы.
