– Это когда на своих ногах идёшь и смотришь, что там происходит впереди. А потом приходишь и рассказываешь, – начал объяснять Юра, но из-за интонации в голосе, которая звучала так, как будто объясняют умственно отсталой, Даша поморщила нос, и фыркнув, отошла в сторону.
– Черныш вернётся? Куда он улетел? Я его с утра не видел – спросил Качанов у Шурика, оба ждали, пока Лёня достанет аппарат и подготовит его к полёту.
– Куда он денется. Всегда возвращается. Мы как из поляны выехали, он и улетел.
Время шло, и Лёня наконец-то смог запустить аппарат в небо. Квадрокоптер, тонко жужжа, устремился ввысь, оставив людей молча наблюдать за ним. У экрана смартфона, куда транслировалось видеоизображение, собрались все, кто стоял рядом, толкаясь и мешая друг другу. Но Качанов разогнал толпившихся по своим местам. Тем временем на экране появились кем-то давно засеянные поля. А люди в Спарте сложа руки не сидели, это было хорошо видно с высоты птичьего полёта. Вокруг деревни было нескончаемое количество полей. Ровные квадраты и прямоугольники разных цветов. От бледно-жёлтого до ярко зелёного.
– Так там фермеры живут, что ли?
– Ага, Серёга, и не только. А в свободное время людей вылавливали и в рабство продавали. Вон деревня, видишь. Думаю, до неё километров пять отсюда. Не сильно-то далеко ушли от них. Надо ближе ехать, отсюда не видно.
– А подлететь не получится? – Качанов смотрел на Лёню, ожидая услышать положительный ответ.
– Нет, во первых, зарядки не хватит, во вторых – технически не предусмотрено. Насколько близко надо?
– Думаю, километра на два-три. Сможем и дорогу рассмотреть, и куда ехать, определиться, – ответил Лёня, и не дождавшись от Сергея очередного вопроса, начал спускать квадрокоптер.
– Юра! – позвал капитана Качанов.
– Юра, дело есть! – сказал он подошедшему Борисову.
– Таки, ногами надо пройтись?
– Ну, не совсем ногами. Надо ближе подъехать. Втроём поедете, Ты, Шурик и Лёня. Если что – ты их прикроешь.
– Ну, это само собой. А ты, если что, нас прикроешь? – посмотрев на стоящие в лесу самоходки, спросил капитан Борисов.
– Конечно, даже не обсуждается. Возьми с собой ещё Мелина. Он вычислитель Архипова. Если что – сможет как наводчик отработать. Но, надеюсь, это не понадобится, – ответил Качанов.
Даша с Глебом отошли от Тойоты, уступив свои места сержанту Мелину и капитану Борисову. От разведки зависело, как скоро они выедут ближе к дороге, чтобы определить направление движения, и самый важный момент – чтобы не встретиться с местными.
Тойота, выбрасывая колёсами клубы пыли, уехала в сторону Спарты, дождей давно не было, и верхний слой грунта высох. Через минуту машина исчезла за небольшим холмом, оставив после себя небольшое облако, которое тут же растворилось в воздухе. Проводив группу, Качанов занял место командира внутри МТЛБу и приказал двум самоходкам выехать из леса, и расчехлив орудия, приготовиться к стрельбе.
Погода была прекрасная, но со временем броню начало прогревать. Серёга со своими морпехами на учениях часто проводил так время в ожидании команды на открытие огня, но то были – будничные учения. Две самоходки, стоящие интервалом в десять метров у края леса, наводили на не самые лучшие мысли. Сергей смотрел на их корпуса, покрытые грязью и царапинами, оставленными ветками в лесу, и сжимал в руках тангетку от радиостанции. Время тянулось, и прошло уже не меньше двадцати минут. Чем дольше радиостанция молчала, тем выше был шанс, что разведка пройдёт успешно и ребят никто не увидит.
– Иртыш, Иртыш! – вдруг в наушниках шлемофона громко прозвучал голос Борисова.
– Иртыш, это Горностай. Нас преследует противник. Бронемашина типа Тигр. Ведёт по нам огонь. Прошу прикрыть отступление. Как принял меня?
– Горностай, я Иртыш. Принял, – ответил Серёга и посмотрел на стоящие самоходки. Стрелять из установок было в данной ситуации не самым верным решением. И Качанов, переключив на внутреннюю связь радиостанции, приказал:
– Бато, выдвигайся вперёд. Поднимаешься на холм, который впереди. После останавливаешься. Понял меня?
– Так точно, товарищ лейтенант, – ответил механик-водитель, и заведя технику, тут же поехал вперёд.
– Женя, Женя – Серёга несколько раз похлопал по ногам прапорщика, который, высунувшись из башни, стоял у пулемёта.
– Женя, у наших проблемы. На холм поднимемся – увидишь и поймёшь. Не промахнись – отодвинув край шлемофона Карамышева в ухо, крикнул Качанов. Женя кивнул в ответ, и сняв стопор, развернул пулемёт.
Легко бронированный многоцелевой тягач, плавно разгоняясь, устремился к гребню холма, до которого было около километра. Бато закрыл люк механика-водителя и смотрел лишь через триплекс. В таком положении, называемом у военных «по боевому», вероятность поймать шальную пулю резко сокращалась. Корпус МТЛБу легко мог сдержать очередь, выпущенную из обычного стрелкового вооружения, но очередь крупнокалиберного пулемёта он не выдержит, это понимал и Качанов, который переместился с башни на место топогеодезиста у механика-водителя, и приготовил свой автомат, чтобы обеспечить более плотный огонь. Остальные морпехи, находившиеся внутри машины согласно своим штатным обязанностям, нервно смотрели друг на друга, держа крепко в руках цевьё автоматов. Лишь прапорщик Карамышев улыбался встречному ветру, крепко держась за выступающие части башни, он понимал, что в этой ситуации он играет главную роль. Подвеска тягача поглощала все неровности рельефа местности, и мягко, не сбавляя скорости, машина поднялась на гребень холма. Горностай доложился, что до гребня осталось менее километра, но Тойоту Серёга и Женя уже видели. Лёня, закладывая крутые виражи и поднимая клубы пыли, выжимал из двигателя Хайлюкса его предельные возможности, ехал метрах в пятистах правее, уводя преследователей дальше от леса, бронеавтомобиль ехал медленнее, периодически исчезая из поля зрения в поднятом тойотой облаке пыли. Стоящего в люке человека болтало из стороны в сторону, это было хорошо видно. Ствол пулемёта то и дело дёргался вверх, отрыгивая глухие и оглушающие звуки коротких очередей. Но, судя по тому, как стрелок себя вёл, стрелял он далеко не прицельно.
Только Серёга убрал бинокль, передав его Бато, громыхнул длинной очередью КОРД в руках Карамышева. Огненный шар, вырвавшийся из ствола горячим воздухом, ударил по лицу лейтенанта, заставив его спрятаться в корпусе МТЛБу. Пули весом почти в пятьдесят граммов, веером уходили в сторону бронемашины, оставляя след от трассирующих пуль, которые заряжались в ленту через каждые три обычных. Карамышев, выпуская длинную очередь, останавливался, корректируя прицел, и вновь давил на гашетку. Стоявший в люке бронеавтомобиля человек тут же исчез внутри, как только несколько пуль с характерным металлическим звуком пробили корпус. Преследователи замедлили ход и начали разворачиваться, но это была самая большая ошибка их водителя. Как только мишень стала практически неподвижной, прапорщик, оскалив зубы, надавил на спусковой механизм, и пулемёт Ковровских оружейников Дегтярёва выпустил длинную очередь, выплюнув пустую ленту из опустевшей коробки. Даже издалека было видно, как пули в некоторых местах насквозь пробивали бронированную машину и поднимали мелкие фонтанчики земли. Бронеавтомобиль остановился, из-под капота повалил густой пар. Женя оторвался от прицела и оценил проделанную работу.
