Потому что я постоянно там затариваюсь, ну, как вариант. Знаете, у некоторых есть любимые рестораны, а у меня – аптечная сеть «Фиалка». Рекомендую.
Как же поступить?
Да ну, даже незачем колебаться. Я не готова работать с Давыдовым и не умею руководить коллективом. Я не хочу вылезать из зоны комфорта. Мне уютно в моем мирке, где нет больших зарплат и огромных обязательств.
– Я не верю в судьбу, и у меня всё хорошо на работе. Мне не нужны перемены. Даже не мечтай.
– Пожалуй, всё-таки помечтаю, – ухмыляется он, поднявшись на ноги и становясь выше меня на голову. – Ах да. Триста пятьдесят тысяч. Звони, как надумаешь, – протягивает черную визитную карточку, а я машинально сжимаю её в пальцах. – Обещаю, тебе понравится.
Звучит очень… соблазнительно и неоднозначно. У Давыдова даже голос наполняется сладким ядом. Легкая ухмылка скользит по его тонким, аристократичным губам.
– Не понимаю. Зачем ты вообще полез меня целовать, если собирался предложить работу?.. – спрашиваю уже в коридоре, потому что задерживаться бывший муж не планирует.
Влетел в мою жизнь, растрепал, ошарашил. Теперь уходит с абсолютным спокойствием, словно ничего не произошло.
– Захотел вспомнить, каково это, – подмигивает он мне.
– И как? – сквозь зубы, чтобы не выругаться.
Тоже мне, нашелся экспериментатор. Вспомнить ему захотелось, видите ли, совсем запамятовал.
– Так же, как семь лет назад, – отвечает Давыдов и закрывает за собой дверь, оставив меня в катастрофических раздумьях.
«Так же» – это так же неискоренимо плохо или так же обалденно хорошо?
Глава 2
– Конечно, соглашайся! – вскрикивает Оля, когда я рассказываю ей о возможной заработной плате. – О-о-о! Куча бабла! Да у меня даже не получается её представить!
На нас оборачиваются посетители кофейни, и мне приходится смущенно шикнуть на подругу, которая не стесняется в выражениях. Она – девушка экспрессивная, тридцати трех лет отроду, чьи волосы всегда выкрашены в яркие цвета (сейчас – в синий), а длинными ногтями можно кого-нибудь прирезать.
– Оль, такие деньги просто так не платят. А если он заставит носить ему кофе в неглиже?
– За триста с лишним штук я готова носить ему кофе даже без неглижа, – подруга откусывает кусочек пирожного и сладостно жмурится. – М-м-м, вкуснятина. Отведешь меня на первую зарплату в самый дорогой ресторан города. Обещаешь, да?
– Не обещаю. Напоминаю, мне предлагают должность главного бухгалтера. Руководить людьми? Нести ответственность?!
– А вот ты чем в своей шарашкиной конторе занимаешься? – Олька закатывает глаза. – Просто должность у тебя рядовая, а лямку тянешь за всю бухгалтерию. То одна у вас в декрете, то вторая, то начальница на вечном больничном. Кто работает? Лошадка по имени Машка. За сколько Машка работает? Правильно, за сорок тысяч. Не аргумент, короче. Какие ещё причины для отказа? Ну же, выкладывай.
– Я не уверена, что готова находиться с Владом на одной территории. Всё-таки нас многое связывало. Мне будет некомфортно.
Вот тут впервые за день Оля смотрит на меня с пониманием.
– Ну да, с бывшим существовать – сомнительное удовольствие.
Дело в том, что у Оли тоже есть бывший, но если мой бывший похож на звезду фильмов для взрослых, то её – на замученного статиста. Он периодически пытается ворваться в жизнь Оли с букетом цветов (чаще всего с гвоздиками). Твердит ей о любви. Угрожает. Плачет.
Затем исчезает на неопределенное время, чтобы вернуться с очередными гвоздиками.
И если мы с Давыдовым развелись из-за разных жизненных взглядов, то Оля… впрочем, они тоже расстались из-за разных жизненных взглядов. Оле казалось, что нехорошо обжиматься с чужими женщинами, а Денис считал иначе.
– Люблю-то я тебя, – выкладывал он неоспоримый аргумент. – Такова мужская природа, мы гонимся за количеством, но ты – моя вторая половинка.
Вот такой полигамный благодетель. Делает счастливыми всех, а любит одну Олю.
В общем, она как никто знает, что бывший приравнивается к огромным проблемам.
– А если запросить отдельный кабинет в другом конце здания? – фонтанирует идеями подруга. – А на совещания отправлять подчиненных? Классно я придумала?
– Мне всё равно придется с ним пересекаться. Ну, не бывает такого, чтобы работать на человека и вообще его не видеть.
– Триста пятьдесят тысяч, детка. Оплатишь терапию у самого лучшего психолога, у которого пролечишь все свои расстройства после встречи с бывшим. Слушай, а ты вообще перегорела к нему?
Опасный вопрос. Я зажимаюсь и становлюсь той напуганной девчонкой, в которую превратилась после нашего развода.
– Перегорела, – отвечаю резче, чем требуется.
– Тогда чего мнешься аки благородная девица?
Она меня подловила и теперь ехидно изучает, а мне нечем ей возразить. Сама же говорю: ничего не испытываю к Давыдову, совершенно безразлична к нему. Почему тогда всеми конечностями пытаюсь отмахнуться от его предложения?
Чего опасаюсь?
– Напишу ему прямо сейчас.
Визитка лежит на дне сумочки, и, чтобы её найти, приходится вывалить содержимое на стол. Пока Оля заинтересованно перебирает моё барахло, я вчитываюсь в должность Давыдова Влада. Если коротко: большой босс. Настолько большой, что обычным людям рядом с ним даже находиться запрещено.
А он меня целовал, и мои ноги подкашивались, и сердце стучало, моля о продолжении…
Я соглашусь на тебя работать при нескольких условиях. Мне нужны гарантии
Какие?
Сама не знаю. Показываю переписку Ольке, и та задумчиво прикусывает губу. Понятно. Подсказок от неё не дождешься.
Во-первых, больше никаких поцелуев.
Договорились.
Во-вторых, никто не должен знать, что мы когда-то жили вместе
Без проблем.
В-третьих, пришли мне полную бухгалтерскую отчетность за предыдущие годы. Я должна понимать, во что ввязываюсь.
Документы будут на почте к 17:00. Что-то ещё?
Мы с Олей переглядываемся. В голову не лезет никаких умных, правильных условий.
– Хорошо ты его, – кивает подружка синей головой. – Жестко.
– Думаешь?
Мне наоборот кажется, что я уж больно быстро сдалась. Даже не попыталась сопротивляться. А как же «Да я никогда на свете!» или «Только через моё хладное тело»?
Как известно, любая самодостаточная женщина должна ломаться.
Я, видимо, поломалась еще на стадии производства.
