«Это кто кого ещё использует», – мрачно думаю я, собираясь допросить Дмитрия насчет прошлого главбуха.
Практика показала, что с мужчинами куда проще сплетничать, чем с женщинами. Мужики тонкостей допроса не понимают и информацию выдают всю и сразу. Причем иногда в таких гаденьких подробностях, которых самая залихватская сплетница не знает.
– Влад не может запретить мне обедать с кем-либо, – дергаю плечом. – Не забывай, он мой начальник, а не хозяин.
– Ой, не знаю, не знаю. До недавнего времени я думал, что Влад не избивает друзей, а теперь вот сомневаюсь. Ты ему крышу хорошенько свернула. Поэтому не удивлюсь, если ходить вместе нам запрещено на законодательном уровне. Вдруг какой-нибудь приказ вышел? С названием: "Не трогайте Марию Олеговну, она принадлежит мне".
– Что я должна сделать? Попросить у него письменное разрешение?
– Нет уж, пусть ревнует, – фыркает Погодин.
Мы усаживаемся за столик в центре зала, я вновь заказываю комплексный обед и слушаю унылый монолог Димы на тему вкусной и здоровой пищи.
– Простите, а базилик у вас свежий? Важно, чтобы он был сорван не ранее сегодняшнего утра. Уточните, пожалуйста, – выпытывает он у официантки. – Так, а грибы готовятся без добавления масла? Ясно. Подскажите, их обжаривают на сковороде или гриле? А, и ещё вопрос, что входит в состав щавелевого соуса?
М-м-м. Предположу, что щавель.
– Ты почему такой нудный? – вопрошаю, когда несчастная официантка уходит.
– В смысле? – Дима непонимающе щурится.
– В смысле, то сожрал бедной девочке все мозги. Вот тебе какая разница, сегодняшний базилик или вчерашний?
– В свежей зелени сохраняются все полезные свойства.
– А во вчерашней они улетучиваются?!
– Ты злая, Маша. Знаешь, почему?..
– Даже не догадываюсь.
– Потому что ешь мясо убитых животных, – он поднимает вверх указательный палец. – Ты на клеточном уровне чувствуешь их мучения перед смертью и напитываешься ими. Негативные эмоции, они такие.
Я даже не спорю. У каждого своё видение ситуации. Что одному «негативные эмоции», другому – свежий стейк. От которого, кстати говоря, я бы не отказалась.
Кстати. Давыдов обедает за тем же столиком, что и в прошлый раз. Но теперь он в нашу сторону поглядывает беззлобно, скорее – с легким интересом. Даже салютует мне бокалом с минеральной водой.
Диме приносят долгожданный салат, я налегаю на суп. Сначала мы сплетничаем обо всем, но затем я аккуратно спрашиваю про бывшего главного бухгалтера. Так, вроде бы между делом.
– Да нормальная она… была, – вот и он туда же, тоже делает эту паузу, как будто Щербакова отправилась к праотцам! – Абсолютно адекватная. Работалось с ней комфортно, в цифрах шарила. Мировая девица, на самом деле.
– Точно? И ни единого косяка? Неужели лучше меня? – изображаю обиженную физиономию.
Уверена, мужчина типа Погодина на такую обязательно поведется.
– Не лучше, конечно же, – сразу же поправляется он. – Хотя… один несомненный плюс у нее имелся, – он приближается ко мне и доверительно шепчет: – Мы с ней спали.
– В смысле?!
– В прямом. – Дима улыбается как настоящий завоеватель. – Ты разве не в курсе, я главный сердцеед фирмы. Не было ещё девушки, которая не пала к моим ногам… кроме тебя.
М-м-м. Я бы охарактеризовала это немного иначе, но моё определение в приличном обществе произносить вслух запрещается. Скажем так, в моем юношестве подобных «сердцеедов» называли дыроколами.
– Хорошо, а кроме того, что Марина Игоревна была прекрасна в постели, тебе что-нибудь о ней известно?
– Да немногое. Не замужем, бездетная, грудь наличествовала, короче говоря, без нареканий.
Нет, с ним каши точно не сваришь. Не спрашивать же в лоб – "эй, каковы шансы, что Щербакова могла нас всех подставить и уйти, оставив после себя воришку", – а намеками не получается. Наоборот, себя подставлю, если начну слишком уж допытываться.
Придется оставить эту теорию в сторонке.
– А что? – внезапно интересуется Погодин, наколов на вилку кусочек шампиньона (свежий, не морозился, обжарен без масла, в меру посолен и поперчен). – Ищешь крысу?
Он широко улыбается, а я начинаю кашлять, подавившись куском отбивной.
– Ты тоже в курсе?!
Дима скромно кивает.
– Мы неплохо общаемся с Владиславом Евгеньевичем, и я оповещен о многих событиях, происходящих в офисе. Например, о нашествии тараканов, – подмигивает мне. – Слушай, чисто из любопытства, а на меня ты думала?
– Угу, – бормочу рассеянно. – Я на всех думаю. И с тебя подозрения не сняты.
– Тоже верно. А что насчет Марины? У тебя есть прямые доказательства или так, рассматриваешь все варианты?
Я не отвечаю, только неоднозначно пожимаю плечами, вызывая в Погодине вздох недовольства. Он набирает на телефоне чей-то номер (как оказалось, Давыдова) и говорит:
– Влад, твоя бывшая жена, ой, точнее – наш нынешний несравненный главный бухгалтер, не хочет делиться со мной информацией. Дай ей добро, а, будь другом?
Погодин протягивает мне телефон, предварительно включив громкую связь.
– Расскажи этому любопытному товарищу, что мы накопали, – сообщает Давыдов, кивнув мне из угла зала. – Он не такой уж и плохой, хоть и кажется клоуном.
– Да я вообще лучше всех, – усмехается Дмитрий. – Колись, Машенька. Внимательно тебя слушаю.
Наверное, я не разбираюсь в мужской дружбе. Я и в женской-то не разбираюсь, потому что рассорилась со всеми подругами (даже с Олей умудрилась поцапаться), но в мужской вообще не сильна.
Не представляю, как мудрый, уравновешенный как древний слон Влад может дружить с дурашливым Погодиным? Да не просто дружить, но и делиться с ним откровениями! Тот же всерьез ничего воспринять не способен. Даже на совещаниях хохмит и улыбается своей голливудской, неестественной улыбочкой, чем жутко всех бесит.
Между тем, Дима выслушивает меня с буддистским спокойствием, не перебивая. Салат он поглощать перестал, чашку с белым чаем (очень полезный, очищает организм от шлаков и токсинов) отставил подальше.
– Думаешь, Марина уволилась, а теперь нагибает нас всех издалека? – он спрашивает без иронии, наоборот, пытаясь проанализировать услышанное.
– Как вариант. Слишком уж нелепы ошибки в договорах, слишком всё выглядит… очевидно. Ты вот лично документы проверял или тоже отдал на откуп сотрудникам?
– Проверял, – пожевывает губу Погодин. – Я к цифрам внимателен, сразу бы заметил неточность. Но я – не последнее звено, да и бухгалтерия не последнее. Правки могли пройти после нашего согласования, хотя по правилам мне и должны выслать документ повторно. Хм. Хорошо, допустим, Марина нам за что-то мстит или добивается развала по другой причине. Но зачем ей это?
