Победа дорого обошлась и защитникам Долины и прибывшим на подмогу кубинским десантникам – генерал объяснил, что их заранее перебросили на секретную партизанскую базу в сельве на юго-востоке Боливии, где была расчищена полоса для неприхотливого в этом отношении С-119. Отряд Хорхе сократился почти наполовину; из шестидесяти семи кубинцев из строя вышло полтора десятка. Имелись потери и у археологов – носатого начальника экспедиции наповал срезало осколком мины, и ещё двое получили ранения – к счастью, не слишком тяжёлые.
Нападавшие оставили на поле боя не меньше сотни трупов и тяжелораненых, которых чилийские «барбудос», долго не раздумывая, перевели в первую категорию. Среди взятых живыми – таковых набралось около сотни, почти все раненые – оказалось трое, двое мужчин и женщина лет примерно тридцати, привлёкшие к себе внимание европейской наружностью. Это, по всей видимости, и были «заказчики», что и подтвердилось при первом же допросе – все трое говорили по-испански с выраженным североамериканским акцентом. Генерал распорядился немедленно доставить пленников в пещеру Пирамиды, и экстренное обследование Детектором Десантников – его на пару провели Милада и Казаков – дало вполне ожидаемый результат…
IV
Иногда лучше остаться в беспамятстве, чем очнуться. Гораздо лучше. С бессознательного тела какой спрос? Ну, водой обольют, ну по щекам похлопают, ну, в крайнем случае, сунут под нос склянку нашатыря. Увы, этот процесс с трудом поддаётся управлению несовершенным человеческим разумом – о чём горько жалел сейчас второй советник американского посольства в Буэнос-Айресе Саймон МакКласки.
Для него выход из забытья был поистине ужасен. Только что он шёл по коридорам Госдепартамента, и вдруг – темнота, жёсткий, бугристый пол под лопатками, над ним нависают какие-то расплывчатые фигуры, переговаривающиеся – о ужас! – на русском языке, который МакКласки не то чтобы знал, но в состоянии был отличить, например, от польского или шведского (с болгарским возникли бы уже проблемы). За спиной у фигур громоздится нечто вроде высоченной пирамиды из мутного полупрозрачного стекла, но вместе с тем имелось стойкое ощущение того, что и сам он, и загадочные русские и даже сооружение – всё это находится в громадном помещении, своды которого тают во мраке.
МакКласки бесцеремонно подхватили под локти, вздёрнули и усадили костлявым задом на парусиновый табурет. О зубы заклацал стакан, полилась вода – ледяная, от неё сразу заломило зубы. Второго советника крепко ухватили за локоть, закатали рукав гавайки и сделали укол – он успел только дёрнуться от прикосновения иглы.
«…пентотал, сыворотка правды? Наркотик? От красных можно ожидать любой гнусности…»
Инъекция подействовала почти сразу – туман в глазах рассеялся, и теперь он довольно ясно мог разглядеть стоящих перед ним людей.
Трое – почти подростки, лет семнадцати-восемнадцати, в коротких рубашках и шортах цвета хаки; у каждого на боку кобура. Кроме того – двое или трое бородачей латиноамериканского облика с автоматами под мышкой, и начальник всего этого паноптикума – седовласый, солидной наружности человек с жёсткими чертами лица. Что подростки, что барбудос, обращались к нему с почтением.
– Кхм-м… мистер, не знаю, как вас… Я – гражданин Соединённых Штатов, обладаю дипломатической неприкосновенностью. Выражаю протест по поводу …
Но седовласый его не слушал. Он удовлетворённо кивнул своим собеседникам. Миловидная черноволосая девица лет восемнадцати – поставила перед МакКласки табурет и водрузила на него человеческий череп, словно выточенный из цельного куска горного хрусталя. У американца при виде этого кровь застыла в жилах – в глазницах зловеще горели сгустки ярко-золотистого пламени. Смуглый бородач с автоматом АК-47 под мышкой сжал ладонями голову американца и развернул так, чтобы жуткий артефакт уставился тому в лицо. И МакКласки с ужасом почувствовал как он, его разум, ещё не вполне осознавший себя после странного беспамятства, неудержимо затягивает в золотые омуты.
V
– Отлично, ребятки, сработало! – генерал довольно ухмылялся и потирал руки – большие, мозолистые, все в оружейной смазке и чёрных точках въевшихся в кожу порошинок. И пахло от него соответствующе – пороховой гарью и ещё чем-то тревожным, военным. – Милада, ты как себя чувствуешь?
Второй Советник посольства действительно был покрыт густыми россыпями веснушек, а голову украшала огненно-рыжая шевелюра со следами седины.
– Терпимо. – отозвалась девушка. – Только отдохну немного, а то эта черепушка все силы из меня высасывает. Надо будет потом Сашке с Димкой объяснить, как с ней обращаться – это нетрудно, у них получится. Пусть он приходит пока в себя, а мы тем временем, поместим Десантника, который был в нём, в Пирамиду.
Генерал посмотрел на МакКласки – тот снова лежал на полу, правда, на этот раз не на голой земле, а на заботливо подстеленном брезенте.
– Ты можешь вернуть его обратно в тело, а американца наоборот, вытащить? Надо бы ещё раз допросить чужака – может, оставшись в одиночестве, он будет посговорчивее?
– Не будет, Константин Петрович. – ответил за Миладу Виктор. «Подсадные» Мыслящие вместе с телом получают и навыки прежнего владельца – в частности, знание языков. Десантник, лишившись этого «наследства», попросту не сможет сказать ни слова на английском или испанском – разве что на собственном языке, которого мы не знаем.
– Вон оно что… – генерал озадаченно поскрёб переносицу. – А вы сумеете извлечь Мыслящего из Пирамиды, если понадобится?
– Сумеем. Хрустальный Череп – мощный инструмент, куда сильнее тех, которыми пользуются сами Десантники, захватывая тела землян. А в Пирамиду Мыслящих Пришельцев пересадить необходимо – только так можно её оживить.
Генерал покачал головой.
– Пленных Десантников у нас только трое. Думаешь, этого хватит? Вон, какая громадина…
И показал на тонущую в полумраке хрустальную махину.
Виктор пожал плечами.
– Точно сказать пока ничего нельзя, но мы, хотя бы, отработаем методику. Но я надеюсь, что хотя бы крохотный отклик получим – образно говоря, стрелки на шкалах дрогнут.
– А дальше?
– А дальше будем ждать, когда доставят Десантников из Союза. Сколько, вы сказали, на это нужно времени?
– Переправкой занимаются французы, через Перу и Боливию – у них с этими странами отношения получше, чем у нас. Так и так – не меньше недели.
– Хорошо. – согласился Виктор. – А мы пока попробуем выжать максимум из того, что имеем. Ты как, сможешь работать?
Милада мотнула головой.
– Вот и хорошо. Этот – он показал на МакКласки, – пусть приходит в себя, а мы пока займёмся его коллегами.
Генерал откашлялся.
– Хорошо. Работайте тогда, а я вас ненадолго оставлю. Будут новости – сразу докладывайте, я на связи.
Он постучал пальцем по коробочке рации, висящей на плече.
– Что-то ещё случилось, Константин Петрович? – обеспокоенно спросил Виктор.
