А теперь представьте, какие потребуются усилия, чтобы прекратить отношения с человеком, который наносит удары по вашей самооценке уже в течение 15 лет. Привыкнув к ощущению собственной никчемности, мы хотим и дальше испытывать его, поскольку пристрастились к нему на нейрохимическом уровне. Это рутинный, знакомый, естественный, легкий способ думать о себе и чувствовать себя. Такие мысли основаны на воспоминаниях о взаимодействиях с этим человеком. И с этими воспоминаниями у нас ассоциируются определенные ощущения, имеющие нейрохимическую основу.
Здесь важно понимать, что, если мы решим изменить динамику отношений с конкретным человеком, занимающим определенное место в нашей жизни, вызываемые этим изменением душевная боль и мучения будут обусловлены, по всей вероятности, нехваткой химического стимула вследствие дезактивации привычных синаптических связей нервных сетей11. Отсутствие стимулов из внешней среды (не видеть, не касаться, не обонять, не ощущать и не слышать) не позволит зажечься нервным сетям, ассоциирующимся с этим человеком. В результате мозг не будет продуцировать особые химикалии, питающие тело и вызывающие соответствующее ощущение. Не важно, положительное это ощущение или отрицательное, оно возникает вследствие выделения определенных химикалиев. И в таком случае любовь (или то, что мы считаем любовью) в действительности может быть химической зависимостью.
Зависимость и ее преодоление
Так что же происходит, когда мы говорим, что с нас хватит, и хотим изменить привычный образ мыслей? Что происходит, когда мы, наконец, решаем избавиться от мыслей и ощущений, связанных со стыдом, злостью или ненавистью, хотя бы на один день? Такое решение на самом деле подобно намерению сесть на диету, исключить какой-то вид пищи из рациона или попытаться покончить с курением или выпивкой. Решение прекратить испытывать стыд требует столько же воли, как и любое из названных намерений. Включая волю для преодоления этих мыслей, мы словно вытягиваем свое тело из дремоты без утренней чашки кофе – в данном случае без фиксации на чувстве стыда. В результате тело начинает выражать неудовольствие мозгу: «Что это значит, где химикалии стыда? Это кто такое придумал?»
Начинаясь со слабого зуда и поскуливания в виде импульсивных мыслей, этот процесс вскоре переходит – при невыполнении просьб тела – во внутренний монолог с нарастающей громкостью, требующий немедленного удовлетворения требований. Тело испытывает ломку из-за прекращения привычной подпитки и неспособности вернуться в состояние гомеостаза. Тело не хочет ничего менять, потому что оно привыкло к постоянной нагрузке рецепторных участков, отвечающих за стыд. Тело так долго раздавало приказы, а теперь чувствует себя бессильным. В такой момент мы будем испытывать неотступный психический зуд. Внутренняя говорилка будет возмущаться, требуя к себе внимания, заставляя нас почувствовать стыд.
Нам знаком этот голос – на него мы бессознательно реагировали день за днем. Мы прислушивались к нему и действовали по его указке, словно это голос нашего внутреннего божества. Много раз этому голосу удавалось разубедить нас в чем-то, отказывая нам в величии духа. Когда мы в самой гуще перемен, он ворчит и ноет громче всего. Он говорит нам: Можешь начать завтра! Ну давай, это грандиозная причина нарушить обещание. В любой другой раз, только не сейчас! И мое любимое: Это просто как-то неправильно! И тогда мы говорим себе: «Я должен доверять своим ощущениям, ведь мы же заодно», и, разумеется, такая логика отбрасывает нас на прежнюю позицию. Голос, которого мы слушаемся, это наше тело, требующее восстановить прежний порядок и прекратить мучения и дискомфорт.
Нам всем знакомы подобные ощущения, ведь большинство из нас предпринимали попытки отказаться от той или иной привычки или воздержаться от определенного вида пищи, к примеру от шоколада. Мы задумываем наше предприятие с наилучшими намерениями, но уже через несколько часов начинаем перебирать в памяти все случаи, когда ели шоколад. Мы начинаем думать о знаменитом мамином шоколадном торте, «двойном темном». Внезапно всплывает воспоминание о том, как мы ели землянику в шоколаде во время медового месяца и каким восхитительным было это лакомство. А в следующую секунду мы вспоминаем, как наш авиарейс в брюссельском аэропорту задержали на четыре часа и мы успели съесть три десерта из бельгийского шоколада.
А теперь представьте, что, в то время как некий демон искушает вас этими воспоминаниями, вам предоставляется возможность отведать кусочек маминого шоколадного торта. В ту секунду, как вы взглянете на торт, ваше тело немедленно отреагирует (возможно, даже слюновыделением). А затем вы станете слышать голоса из подсознания, о которых я упоминал, подзуживающие вас забыть решение, принятое с утра пораньше, и поглотить весь торт. Мы не продумываем все это осознанно; эти мысли исходят из нашего тела и указывают нам, что делать. Как только тело получает химическую стимуляцию от созерцания лакомства, оно заставляет нас думать о том, чего оно хочет.
Решив по собственной воле изменить эмоциональное состояние, мы вынуждены так же реагировать на громкие и настойчивые призывы тела. Возможно, вы однажды решите перестать быть жертвой. Вы начнете день с наилучшими намерениями, но к полудню станете думать о том, как муж (или жена) обидел вас вчера. И приметесь вспоминать все другие случаи за последние 30 лет, когда он обижал вас, даже сам того не замечая. Незаметно ваше самочувствие ухудшится. Вы можете поймать себя на этом, но внутренний голос начнет внушать вам забыть принятое решение и признать: Ты никогда не изменишься, у тебя сил не хватит, к тому же все детство тебя шпыняла мать, поэтому ты выросла такой, как есть. Ты не можешь взять и прекратить все это, твои шрамы слишком глубоки.
И что же вам делать? Начав реагировать на эти мысли, вы позволите выделиться химикалиям, которые усилят ваше привычное состояние. Но если вы запретите себе думать об этом, вам станет очень неудобно, ведь ваше мышление будет таким непривычным, ненормальным. И плюс ко всему, представьте, что в этот день на вас станут валиться всевозможные причины, убеждающие и дальше оставаться жертвой: с утра вы упали с крыльца; кто-то из коллег на работе решил взять отгул как раз на той неделе, когда вы собирались уйти в отпуск; когда вы ехали в машине в супермаркет, кто-то задел вас и помял дверцу. И вот у вас уже уйма причин, чтобы чувствовать себя жертвой. Тело подзуживает вас сделать первый шаг назад, чтобы почувствовать свое привычное нейрохимическое состояние. Если вы решите ответить на призывы тела и пойдете у него на поводу, вы снова окажетесь в том состоянии, которое представляется вам более удобным. Быть жертвой – это так привычно и удобно, а неприятные моменты можно перетерпеть… тем более что не быть жертвой так непривычно.
Наматываем петли
Когда такие ощущения проходят каскадами по нашему мозгу и телу, происходит следующее. Как только гомеостатическое равновесие меняется из-за того, что мы прекращаем думать привычным образом или реагировать на те же обстоятельства, клетки тела собираются вместе и сговариваются. Они направляют сообщение в конкретную нервную сеть, чтобы она зажгла определенный уровень разума, и были созданы «правильные» химикалии для поддержания баланса в организме, и наше тело было под контролем и в спокойном состоянии. Если рецепторные участки не получают привычную дозу пептидов, несущих с собой знакомые эмоции, и такие клетки чувствуют изменение в балансе, они направляют сообщение через периферийные нервы и спинной мозг в головной. Сообщение будет примерно таким: «Эй, что там у вас происходит? Вы можете начать зажигать те самые мысли, которые выработают нужные химикалии, чтобы все вернулось к норме?» Подобным образом петля обратной связи между лимбическим мозгом и телом, фильтрующая кровь через гипоталамус в режиме самоконтроля, замечает, что уровень нужных химикалиев падает, и пытается привести в порядок химию тела, то есть вернуться к нормальному состоянию жертвы путем выработки соответствующих пептидов. Все это происходит за несколько бессознательных моментов, и мы внезапно уже думаем в соответствии с нашими ощущениями. Можете взглянуть на рис. 9.2, чтобы увидеть, как клетки посылают в мозг сигналы на неврологическом и химическом уровнях.
