– Терпение, мой юный друг. Ты сам уже знаешь. Послушай, что тебе шепчут чувства – это и есть ответ.
На ум лезло только одно: разница между словами Дугала и старой кружевницы из деревни, а ещё странные вечерние исчезновения Фэй.
Киллиан упрямо наклонил голову, уклоняясь от прикосновения:
– Фэй не виновата.
– А я этого и не говорил, – подмигнул Айвор и выскользнул из комнаты.
Обнаружился он потом на крыше. Лезть за ним Киллиан не стал, и вместо этого вернулся в столовую и уселся на лавку под окном. Снаружи так споро темнело, словно и без того мутный осенний воздух мешали с чернилами. Слышалось вдали блеянье овец; ветер перебирал невидимые во тьме ветви деревьев. Граница между небом и полем была едва различима: тон темнее, тон светлее… Где-то там, во мраке, притаилось нечто терпеливое и внимательное.
– Вы не замёрзнете, мистер Флаэрти?
Вопрос Фэй застал его врасплох: девушка ходила по-кошачьи тихо.
– Иногда полезно проветрить голову, – вздохнул Киллиан, с трудом удерживаясь оттого, чтобы не выглянуть наружу и не убедиться: компаньон всё ещё сидит на покатом скате крыши и спускаться для очередного раунда издевательств не собирается. – Но вы правы, кузина Фэй. Не дело мне выстужать столовую.
– Мы не родственники, – поправила она тихо, но упрямо. Киллиан моргнул, соображая, что клонится за простыми словами.
– Формально – троюродные кузены, разве не так?
– Тётя Мэган очень добра, – ответила Фэй невпопад. – Но, кажется, собственная доброта её уже тяготит.
Что-то в интонациях показалось странным. Киллиан обернулся, пристально вглядываясь в её лицо, и в груди у него кольнуло: глаза у девушки были слишком блестящими, а веки – тяжёлыми, с еле заметной краснотой.
– Вы ведь не поссорились с тётушкой, кузина? – осторожно спросил он.
– Нет. С чего бы? – вздёрнула подбородок Фэй. – И впрямь, закройте окно. Скоро ужин подавать, а Дугал не любит, когда в доме холодно.
Она с громким стуком опустила на стол деревянное блюдо с горячим ещё хлебом и вышла из комнаты, комкая в кулаке юбку у пояса. Стоило глухой дроби каблучков стихнуть окончательно, как по ту сторону окна задумчиво протянули:
– А ведь её любят в этом доме, друг мой. Любят, но всё равно гонят.
Киллиан посторонился, впуская компаньона в дом, и захлопнул ставни.
– Что ты имеешь в виду? Я понял только, что тётя Мэг рассердилась. Неужели посчитала, что из-за Фэй кто-то начал резать овец?
– В точку. – Айвор задумчиво сощурил глаза. – И этот твой дядя, Калм, тоже пытается выставить бедняжку из дому, но по-своему. Помнишь, как он подослал Фэй с кувшином воды?
Киллиан почувствовал, как снова заливается краской при воспоминании о неподобающей сцене, и пожал плечами как можно небрежнее:
– Предположим.
Взгляд у Айвора стал тёмным, порочным. К запаху травяной свежести примешалась тягучая сладость, как от перезревшей лесной земляники и цветущего клевера:
– И какой любящий и заботливый дядюшка отправит девицу в комнату, где находятся двое незнакомых мужчин, один из которых вымок до нитки и собирается переодеваться? Фэй вошла без стука. Она была уверена, что в комнате никого.
Киллиан повторил мысленно всё сказанное и впервые почувствовал себя оскорблённым.
– Между прочим, я приличный человек.
– А твой дядюшка – расчётливый, – усмехнулся Айвор. – Он не знал ни тебя, ни меня, но видел мои глаза и то, как одета Нив. И посчитал, что если мы окажемся людьми безнравственными, то воспримем появление красивой девицы как приглашение развлечься. А затем насильника можно принудить к свадьбе. Если же нравственность у тебя, очаровательный мой друг, окажется на высоте, то и такой исход ему будет на руку: нет ничего проще, чем заставить настоящего джентльмена жениться на опороченной и смущённой девице. Просчитался Калм в одном: Фэй не смутилась и сделала вид, что ничего особенного не увидела, а ты поддержал её игру. Впрочем, вряд ли это основной план. Скорее, импровизация.
– То есть Фэй пытаются отправить подальше под любым благовидным предлогом, – хмуро заключил Киллиан.
Тётя Мэган и добрый дядя Калм с каждой минутой казались всё менее приятными людьми.
– В точку, – хмыкнул Айвор. – Выше нос, дружок. Когда я бросал на произвол судьбы хорошенькую девицу?
Против собственной воли Киллиан улыбнулся:
– Вот это меня и пугает.
За ужином тень взаимных подозрений немного рассеялась. Фэй снова была милой, пусть и молчаливой, тётя Мэган – радушной, Лоркан сыпал шутками, а Дугал по обыкновению портил всё веселье мрачными сентенциями. Когда пришло время убирать со стола, Нив охотно предложила помощь. Айвор же вдруг склонился к компаньону и шепнул:
– Сейчас уходим. Фэй прошла через кухню и покинула дом через рабочую половину.
– А ты откуда знаешь? – подхватился Киллиан, с подозрением оглядываясь на остальных. Однако и глава семейства Фоули, и наследник слишком увлеклись обсуждением планов на следующий день. Работники внимали – кто с интересом, кто обречённо позёвывая.
– Я не просто так сидел на крыше, ненаблюдательный мой.
Айвор положил на край стола тоненький стебелёк тимьяна и беззвучно направился к выходу.
Киллиан устремился следом и сам не заметил, как выскочил на улицу без плаща.
– Давай руку, – тихо попросил фейри. – Ты в темноте не видишь, а нам надо спешить.
Шёл он уверенно, избегая луж и колдобин. Вскоре ветер стал сильнее – вместо цепочки зданий по правую руку раскинулось поле. Почти сразу Киллиан разглядел впереди, за щёткой полысевшего кустарника, неяркий огонёк и человеческий силуэт.
– Фэй, – негромко произнёс Айвор, замедляя шаг. – Ну, разумеется. Несёт корзинку.
– И что в корзинке?
В темноте разглядеть выражение лица было невозможно, однако снисходительность ощущалась так ясно, как ветер, насыщенный влагой.
– Девица прошла через кухню, – вкрадчиво шепнул компаньон.
– Значит, еда, – быстро заключил Киллиан, пока несносный фейри не отпустил какую-нибудь колкость. – Но для кого? Может… – самая неприятная версия оформилась первой – …для Шимуса? Ты же говорил, что он жив. Вдруг на самом деле они влюблены, а Джейми всего лишь неправильно истолковал то, что увидел.
Киллиан осёкся, почувствовав, как едко, саркастически звучат его собственные слова. Но Айвор против обыкновения не стал шутить, а только приложил на мгновение палец к его губам, а затем вновь ухватил за руку, потянул за собою и остановился только шагах в тридцати от Фэй. Девушка уже сняла платок с корзинки и теперь неторопливо перекладывала на землю то, что было внутри: небольшой горшок, несколько сырых рыбин, шмат свежего мяса…
