Патрик не торопится.
Он стал слишком острожным. Говорит:
— Судья! Я побе…
Мое движение рукой быстрое и стремительное. У меня было время потренироваться метать оружие разного вида, лежа на спине, боку, животе.
Ведь я тень.
А тень всегда притворяется…
Всегда выжидает…
… дил! — заканчивает Патрик свою фразу уже с кунаем в груди.
Кровь теперь настоящая.
Кап… Кап… Кап…
Его грудь замерзает, и он… падает на спину, больше не шевелится…
А теперь только бы продержаться…
Только бы вытерпеть…
Не дыши…
Не дыши…
Жди, когда купол раскроют…
В глазах темнеет, но я еще выдержу. Да… это ерунда. Как и всегда.
Т-т-т-т-т-т-т-т.
Глава 16. Новая эпоха
Замечательное ощущение от горящих легких. Просто незабываемое. Если я упаду в обморок, то обязательно начну дышать… окружающими газами. Хуже уже, конечно, не будет. Разве что победы я лишусь. Объявят какую-нибудь ничью…
Нет! Никаких «ничьих». Только победа! Простите, магистр, но я так и не научился проигрывать…
Ненавижу проигрывать!
Лежу на животе, уткнувшись лбом в холодный пол. Зубы сжаты так, что скоро начнут трескаться. Бью кулаком по полу, сдерживая очередной наплыв темноты на разум и непроизвольные сокращения диафрагмы.
Ничего не слышу, не понимаю, сколько прошло времени, и вот наконец…
Пол трясется под воздействием механизмов. Купол раздвигается, запуская волну живительного кислорода.
Медленно, не спеша, запускаю в себя воздух. Если начну рычать и визжать, заглатывая его, то точно вырублюсь. Техники дыхания работают не так. Все должно быть плавно… постепенно…
Слышу шаги. Быстрые. Кто-то несется. Ага, это Патрика кладут на носилки, уносят. Вообще-то я тоже тут страдаю. Можно и мне носилок?
Ага, дождешься…
Шаги приближаются.
Переворачиваюсь на спину. Вижу над собой лицо судьи. Бледное, обеспокоенное. Его губы трясутся.
— Лучше лежи, — шепчет он. — Ничья. Или будет хуже.
Дааа, наверное так и есть. Наверное, он прав. Ха!
Медленно поднимаю правую руку. Желваки судьи напрягаются. Разжимаю окровавленный кулак и…
…показываю ему «фак». Так это вроде тут называется.
— А-А-А-А-А-А-А-А!!! — ревут трибуны.
Пол вибрирует! Стены вибрируют! Кости под кожей вибрируют! Свет от прожекторов мигает! Эманации эмоций с трибун накрывают меня с головой!
Победа…
Сначала слова неразборчивы, но кто-то становится первым:
— К… а! К… а!! К… а!! К… а!!! К… а!!!
— Ки… а! Ки… а! Ки… а!! Ки… а!!!
— Киба!!! Киба!!! Киба!!! Киба!!! Киба!!! Киба!!! Киба!!!
Моё новое имя скандируют сотни глоток. Они орут лишь одно:
— Киба!!! Киба!!! Киба!!! Киба!!! Киба!!! Киба!!! Киба!!!
Держать руку тяжело, но мне так нравится выражение лица судьи…
— Киба!!! Киба!!! Киба!!! Киба!!! Киба!!! Киба!!! Киба!!!
Каждый выкрик отдается гонгом в ушах. Я не слышу ничего, кроме «Киба!». Ни того, что пытается выговорить судья, ни того, что мямлит диктор из восстановленных динамиков.
Никто не слышит. Всем плевать на продажных дикторов и судей. Всем срать на планы элит, на огромные деньги, вбуханные в это мероприятие. Потому что истина — она одна. И ничья правда не может ее оспорить.
А истину сейчас знают все.
Я победил.
Я вырвал победу с корнем, не считаясь ни с чем и ни с кем.
— Киба!!! Киба!!! Киба!!! Киба!!! Киба!!! Киба!!! Киба!!!
Мд-а, Эйн Соф… не думал я, что ты в своем возрасте можешь радоваться победе, как зеленый неофит. Откуда на тебе эта улыбка? Почему ты позволяешь сердцу выбивать ритмы триумфа?
Плевать на тебя, Эйн Соф. Сегодня я — Константин Киба.
И сегодня я победил очередного сильнейшего врага.
Диктор прерывается. Вместо него из динамиков раздается музыка «Right Here! Right Now!»
Улыбаюсь. Нужно будет поблагодарить этого шутника за придачу… атмосферности.
— Победитель!.. Константин Киба!.. — уныло отмахивается судья и уходит.
Ладно. Теперь можно и отдохнуть.
Рука расслабленно опускается на руку, я закрываю глаза.
Дышу размеренно…
Улыбаюсь.
Погружаюсь в сон.
— Киба!!! Киба!!! Киба!!! Киба!!! Киба!!! Киба!!! Киба!!!
Right Here!
Right Now!
Right Here!!
Right Now!!
Right Here!!!
Right Now!!!
* * *
На удивления, наркоманские сны меня не беспокоят. Я понимаю, что сейчас сплю. Но просто не хочу просыпаться.
Шиилу я не слышу, философские темы по полочкам не разбираю. Наоборот. Сижу на лавочке в костюме от «Гусей» и ем шаурму. Самая моя страшная проблема — майонезное пятно на синем галстуке. Не отстирается ведь.
И вот сижу я себе в парке, никого не трогаю, рот набит. И бац! Откуда не возьмись появляется толпа и скандирует: Киба Right Here! Киба Right Now!
Из мира грез меня вырывает чей-то бубнёж:
— Аннетик, ткни его градусником…
— Я тебе ткну. Руки прочь от моего мужа, Блэк!
— Он уже сутки тут валяется, — не унимается Сэм. — Надо ткнуть.
Ржач Вадима Тернова.
— Сам себя ткни, — настаивает моя супруга-защитница снов.
Дайте поспать, гниль вас раздери…
— О, Аннетик, он похоже просыпается.
Говорю, не открывая глаз:
— Не просыпаюсь. Еще день. Может два.
— Обычно просят пять минут, — усмехается Кевин.
— Дружище, ты же победил. Самого Патрика. Проснись, а. Я тебе подарок купил.
— Вторую часть книги? — заинтересованно, словно ребенок, открываю один глаз.
— Э-э-э, нет. Плюшевого Патрика с мечом в…
— … жопе, — снова ржач Тернова.
— Кто его сюда пустил? — возмущается Сэм. — Дружище, ты окружаешь себя неблагоприятными элементами. Не в анальном отверстии, Тернов. А в сердце. Понял? Тут его грудь, видишь!
— А похоже на жопу.
— Это срочный заказ! Сшили за сутки!
