Влюбилась. Все-таки влюбилась. Отрицать очевидное не имело смысла.
Со стоном я вцепилась в керамические края раковины и низко опустила голову, глядя на темную дыру стока.
Надо же было так вляпаться! Втрескаться — и в кого! В пленника, в оружие империи, в эльфийского полководца из другого мира!
И что теперь? Что, черт побери, теперь? Бежать вместе с базы? У меня в крови яд замедленного действия, у Агента — неизвестно какие коды-ограничители. Даже если мы сумеем обойти службу охраны и угнать джет, нет никакой гарантии, что где-то под кожей Эля не зашит чип, отслеживающий его перемещения. Скорее всего, он вообще не сможет покинуть базу. Что, если гипно-маги запрограммировали его возвращаться в свою тюрьму каждые несколько дней? Вот сбежим мы каким-то чудом, а спустя сутки Агента начнет ломать, тянуть обратно в клетку.
Боги… Что же делать?
Оставить все так, как есть, я не могу. Но изменить что-либо тоже не в силах. Тупик. Гребаный тупик.
Ох, если бы найти дорогу на родину Агента, в Ильмар! Как-то же Совет открыл проход в королевство эльфов. Что это было? Магия, способная подчинять пространство и время? Или тайная технология, создающая порталы в иные миры? Скорее всего, последнее — изобретение ученых, а не мощное колдовство. Не знала наша планета магов, настолько сильных, что они могли открыть ворота в чужой мир. По крайней мере, вот уже полтысячи лет никто о таких не слышал.
Но когда-то… Давным-давно один подобный волшебник жил в империи. По его словам, как-то раз силой мысли ему удалось перенестись на другую планету. Получилось это случайно, а не намеренно, и много лет прошло, прежде чем волшебник сумел вернуться на родину. С собой он привез дневник, в котором подробно описал нравы и традиции загадочного народа, называющего себя эльфами. Особое внимание он уделил одному представителю чужеземной расы — великому полководцу, прославившемуся бесчисленными подвигами. Истории об этих подвигах положили начало серии детских книг, которыми я зачитывалась в младших классах школы.
И кто бы мог подумать, что спустя два десятка лет я встречу героя своих любимых сказок при таких обстоятельствах, что стану целовать его и доводить до оргазма.
Волшебник, случайно открывший проход в Ильмар, давно умер. Говорят, что, сколько бы он ни пытался повторить свой трюк с перемещением, ничего у него не вышло.
А вот у Совета получилось попасть в королевство эльфов и пленить легендарного воина. Как? Как они это сделали?
Когда я вернулась в спальню, так и не приняв душ, зато вдоволь наплакавшись, Эль уже проснулся. Дожидаясь меня, он сидел на кровати и гипнотизировал взглядом дверь. Кончики его острых ушей все еще были красные, а на лице застыло напряженное выражение. Пока я шла к постели, Агент смотрел на меня так, будто что-то искал в моих глазах.
— Куратор, ты… плакала?
— Не говори глупостей, — я опустилась на матрас и натянула на себя одеяло.
Длинные пальцы с мозолями от меча коснулись моего предплечья и скользнули вниз по руке.
— Алайна… — Агент облизал губы. — Теперь моя очередь сделать тебе хорошо.
Я горько усмехнулась, оттолкнув чужую ладонь.
Может, я и любила Эль-Охтарона, а вот его чувства ко мне оставались под вопросом. Будучи эмпатом, я отчетливо ощущала благодарность эльфа, его страх потерять меня, стремление привязать к себе как можно крепче. Тепло и нежность. А теперь еще и страсть. Но можно ли это было назвать любовью? Что, если я выдавала желаемое за действительное? Проецировала на него свои собственные чувства? В любом случае я пока была не готова к полноценной физической близости. Не то место, не те обстоятельства.
— Отставить, Агент, я не в настроении.
— А я в настроении, — он красноречиво опустил взгляд на выпуклость в районе своего паха. Похоже, организм после долгой спячки пытался наверстать упущенное. — Как часто… как часто мы должны? Всякий раз, когда у меня…
— Боюсь, тогда мы только этим и будем заниматься круглыми сутками. Ты свою порцию сладкого получил, теперь спи.
На лице Агента явственно проступило разочарование.
— Как скажешь, куратор, — нехотя протянул он. — Но у меня есть условие.
— Теперь ты и условия ставишь?
Эльф лукаво улыбнулся.
— Хочу получать поцелуй перед каждой процедурой стабилизации.
Процедурой стабилизации? Так он это называет?
Я закатила глаза.
— Посмотрим. Спи давай. Хотя нет, не спи.
Я вспомнила, что собиралась обсудить с Агентом ситуацию с Хоссом и ядом, отравляющим мою кровь. Необходимо рассказать ему о своем плане. О том, что Мелинда заставляет меня соблазнять ученого.
Ох и буря сейчас поднимется! Надо будет аккуратнее подбирать слова.
*
Работающую глушилку я оставила в спальне, а свой план на всякий случай решила рассказать в ванной комнате под шум воды, пущенной из кранов. Только сейчас мне пришло в голову, что приспособление Мелинды способно выполнять сразу две функции — создавать помехи, не дающие подслушать разговор посторонним, и записывать этот самый разговор для тех, кого капитан Суонк посторонними не считала.
Если первую часть моего плана Мелинда знала, то раскрывать вторую ей точно не стоило. Эта часть касалась непосредственно ее.
Заинтригованного Агента я усадила на крышку унитаза, затем пустила воду и в душевой кабине, и в раковине. Спустя десять минут тесная комнатка наполнилась паром, и, даже если где-то здесь разместили камеры, крошечные объективы должны были запотеть.
— Что я должен знать? — шепнул эльф, наблюдая за моими манипуляциями и понимая, что куратор параноит не просто так. Он вообще был очень умным и проницательным мужчиной.
Я наклонилась к Агенту и осторожно убрала от изящного длинного уха прядь волос. Пальцы случайно — ну, разумеется, намеренно! Кому ты врешь, Алайна! — задели острый кончик. К моему изумлению, Эль не сдержал стона. Под свободными штанами из хлопка тут же обозначилась нехилая такая выпуклость.
— Хочешь сказать, что возбуждаешься, когда тебя дергают за уши? — усмехнулась я.
— Нежно дергают, — поправил Агент. — Если ты попытаешься их оторвать, мне это вряд ли понравится.
Я покачала головой, а потом в дурацком, каком-то совершенно глупом приступе игривости наклонилась и лизнула аккуратную ушную раковину эльфа. Тот дернулся и шумно, дрожаще вздохнул.
Черт, мы собрались поговорить, обсудить что-то важное, а вместо этого занимались ерундой, достойной подростков.
— Ты хочешь меня, куратор Кроу, — сверкнул глазами Агент, не спрашивая — утверждая. — Ну так возьми. Чего ты ждешь? Я весь твой.
Он так смотрел — искушающе и открыто, доверчиво и напряженно, с желанием и опаской — что кружило голову. Его длинные светлые волосы, экзотичные острые уши, идеальное рельефное тело становились моим фетишем. Я поймала себя на дикой, безумной мысли, что хочу его укусить. Впиться зубами в белую шею и оставить на ней кровавый отпечаток. Что за варварство!
