– Так, кончайте базар, – вмешалась Варька. – Кеша, лети за Вулиметром, а я попытаюсь разобраться, в чем тут, собственно, дело.
Кеша послушно закивал и, взяв максимальную скорость, взмыл в небо.
– Кто ты такая, чтобы здесь командовать? – возмутилась драконица, выпуская из ноздрей дым с искрами.
– Я – Варвара, графиня Дельты. Данный спор происходит на моей территории, обвиняемый Кеша является моим подданным, а Лукерья, чьи интересы тут затрагиваются, моя воспитанница. Теперь я хотела бы знать, кто, собственно, вы. И на каком основании заявляете, что Лукерья – ваша дочь.
– Меня зовут Мррн! И разумеется, у меня есть основания считать Лукерью своей дочерью. Во-первых, потому что я это ощущаю, а во-вторых, узоры на шкуре передаются от матери к дочери.
Варька сравнила бронзовый узор и согласно кивнула. Фамильное сходство было налицо.
– Вы решили заявить на Лукерью свои права? Почему так поздно?
– Потому что по закону драконов я как недавно сменившая ипостась не имею права приближаться к малолетним детенышам любой расы до того, как они минуют свой первый срок взрослости. К счастью, у Лукерьи он наконец-то наступил. Я, конечно, не ожидала, что Вулиметр сможет правильно воспитать детеныша… тем более что Лукерья оказалась драконом, но я была вправе ожидать, что он приложит к этому все усилия! А он допустил, чтобы моя девочка оказалась в такой подозрительной компании!
– Мне сказали, что меня спрашивает дракон? – спустился на поляну несколько озадаченный Вулиметр, сопровождаемый Кешей. – Чем могу служить?
– Как ты мог, Вулиметр? Как ты мог? Я оставила тебе своего ребенка, а ты доверил его воспитание каким-то проходимцам!
– Графиня Дельты достаточно благородна, чтобы… позвольте, позвольте, так это вы подкинули мне яйцо?!
– А кто же еще, интересно? И почему подкинула? Можно подумать, к появлению этого яйца ты не имеешь никакого отношения! Разуй глаза, Вулиметр! Может быть, ты еще скажешь, что ты меня не узнаешь?! Что у тебя никогда не было знакомой по имени Морена?!
– При чем тут Морена? И что вы, собственно, о ней знаете? Она давно уже исчезла из моей жизни, ничего не объяснив и даже не простившись… Морена?!
– Наконец-то… можно подумать, для тебя большая новость, что вэрлоки могут изменить свою ипостась…
– Так ты отказалась от нашей любви, чтобы стать драконом?!
– А ты хотел бы, чтобы я упустила такой шанс?
– Постой, постой, ты хочешь сказать, что Лукерья…
– Твоя дочь, идиот! К сожалению, я родила ее, уже будучи драконом и приняв имя Мррн, поэтому она никогда не сможет стать вэрлокиней.
– А ты?!
– Не знаю…
– Я же говорил вам, что я не отец Лукерьи! – прервал идиллическую сцену восстановления семьи Кеша. – Я говорил вам!!!
– Я прошу прощения за то, что стал невольной причиной необоснованных подозрений на твой счет, – склонил перед Кешей голову Вулиметр. – У меня есть единственное оправдание – я не знал о том, что Морена стала драконом.
– Папа!!! – восторженно завизжала Лукерья, и все три ее физиономии принялись облизывать Вулиметра с ног до головы.
– Н-да. Жаль, что нет Ухрина, – вздохнула Варька. – Все-таки священнослужитель в такие моменты просто необходим.
– Я хочу, чтобы Лукерья отправилась со мной к драконам, – заявила Мррн.
– Это с какой это радости? – возмутилась компания.
– Дракон не может воспитываться людьми! – назидательно поведала Мррн. – Иначе из него вырастет нечто вроде вашего Кеши.
– А мы гордимся нашим Кешей! – нахмурилась Варька. – И еще хорошо подумаем, можем ли мы отпустить с вами Лукерью.
– Я. Ее. Мать, – зашипела Мррн, надвигаясь на Варьку. Однако графиню было не так-то просто испугать.
– А я ее крестная мать! – встала в позу Варька. – Лукерья жила у нас с рождения. Мы полюбили ее. И привыкли к ней. Может быть даже, она не сможет жить среди драконов. Поэтому я разрешу Лукерье полететь с вами, но только на одном условии.
– Это на каком же? – опешила от графской наглости Мррн.
– Вы отпустите Лукерью к нам обратно при первой же ее просьбе.
– Вы это что, серьезно? – зловеще поинтересовалась Мррн.
– Вполне, – почти хором ответили друзья, встав между драконицей и Лукерьей. Увидев, что Варвара настроена решительно, Лукерья не выражает никакого желания вернуться в родные пенаты, а рыцарь уже опускает забрало, Мррн сдалась.
– Вулиметр, ну скажи же наконец хоть что-нибудь, все-таки ты ее отец…
– Я полечу вместе с вами и присмотрю за Лукерьей на первых порах.
Мррн фыркнула, недовольно посмотрела в сторону принца вэрлоков, но в конце концов согласилась.
– Хорошо… Я отпущу Лукерью по первой ее просьбе.
– Скажи ей, чтобы она дала честное слово дракона… – просвистел из-за Варькиной спины Кеша.
– Честное слово дракона! – в очередной раз раздраженно пыхнула огнем Мррн.
– Вот это другое дело, – уступчиво согласилась Варька и повернулась к своей любимой драконице. – Лукерья, девочка моя, слетай с мамой домой.
– Я не хочу… – тут же заныла Лукерья.
– Как ты можешь знать, хочешь ты туда или нет, если ты там не была еще? – нахмурилась Варька. – Давай, давай. Посмотришь, поживешь, а если захочешь, вернешься. Тем более ты же не одна туда летишь, с тобой Вулиметр отправится… Иди сюда, моя девочка, я тебя обниму на дорогу. – Графиня расцеловала все три Лукерьиных носа и хмуро поглядела на Мррн. – Надеюсь, ей будет у вас хорошо.
Нарк, Руальд и даже Кеша (украдкой) по очереди обняли Лукерью, и та взмыла ввысь следом за своей матушкой и Вулиметром.
– Интересно, почему Варвара все-таки отпустила нашу Лукерью с этой истеричкой? – возмущенно нахмурился Нарк. – Вернется Ухрин, он нам всем головы поснимает за свою любимицу.
– Конечно, Мррн не сахар. Но никто не может заменить мать, – возразила Варька. – И уж тем более никто из нас не может дать Лукерье того, что даст ей Мррн, – положения среди драконов и общения с равными себе.
– Ты думаешь, нашей Лукерье это сильно надо? – усомнился Нарк.
– Может, и не надо. Но это должен быть ее выбор, – вздохнула Варька.
– А как насчет компенсации за нанесенные мне оскорбления? – прервал Кеша печальную сцену.
– За какие оскорбления?! – впала в ступор Варька.
– Как за какие? А обвинение в отцовстве? А то, что меня заставляли воспитывать малолетнего дракона?!
– Можно подумать, тебе это не нравилось… – фыркнула Варька.
– Все равно… – капризно пробурчал Кеша. – Я перенес столько несправедливых обвинений…
