Рюрик был замечен бдительными часовыми рано утром. Он был настолько усталым, осунувшимся и по уши в грязи, что его чуть было не приняли за какого-нибудь болотного монстра. Впрочем… значительно поредевшее войско лэрда выглядело не лучше. Вымотанные до предела черти как никогда походили на собственное каноническое изображение в храмах. Увидев поджидающее их основное войско, они даже не смогли скрыть радости, поскольку собственных сил у чертей хватило только на то, чтобы вымыться и переодеться. И разумеется, что рыцари, предоставившие нечисти завтрак и шатры для отдыха, никуда с места не двинулись, ожидая, когда рогатые герои выспятся и наберутся сил.
Ждать пришлось почти что до вечера. Неуемный лэрд Рюрик, проснувшийся раньше всех, тут же поднял на ноги свое войско и решительно дал приказ собираться и не задерживать остальных. Шатры тут же были свернуты, войско построено, а на общем собрании было решено двигаться в сторону Варькиного замка. В конце концов, именно в ее Дельте, ближе всех находившейся к территории Темных болот, следовало ожидать появления вурдалаков, а сама графиня (как всегда) была единственной оставшейся без защиты женщиной. Впрочем… вполне возможно, что все вышеперечисленные причины были второстепенными и что гораздо более важную роль играла всеобщая привычка собираться именно у Варвары, чтобы решать все насущные вопросы. Так что когда общее войско все-таки добралось до Дельты и встало лагерем недалеко у Варькиного замка, предводители тут же направились к графине.
Оказалось, что Варька не так уж и скучает в отсутствие героев, поскольку последние дней несколько компанию ей составляют прибывшие ее навестить Лукерья и Диса. Дам, разумеется, сначала расцеловали (Дису – Нарк, а Лукерью – Ухрин с Вулиметром), а затем (они же) устроили им выволочку за непослушание.
– Да ладно, мы же ненадолго… – просительно захлопала своими голубыми глазами Лукерья, и инцидент был исчерпан. Убедившись, что все ее друзья живы и здоровы, Варька тут же скомандовала слугам подавать ужин и понеслась переодеваться. Однако неожиданно для Варьки этот процесс несколько задержался. Сразу же, как только она переступила порог своей комнаты и закрыла за собой дверь, от стены отделилась какая-то темная тень и, знакомо ухмыльнувшись, заключила ее в объятия.
– Привет, графиня… – раздался над ее ухом тихий, хрипловатый шепот.
– Рюрик… – не поверила своим глазам Варька. – А мне сказали, что ты в свой замок уехал, – обняла она черта.
– Собирался… но потом, в последний момент, наплевал и решил у тебя погостить. Так что с тебя ужин и ванна. Я после этих дурацких Темных болот еще неделю, наверное, не отмоюсь… Надеюсь, ты не против, что я останусь?
– Да оставайся, конечно! Ванная в твоем полном распоряжении, а ужин я чуть попозже принесу, ладно? У меня целый толпень гостей в доме, как всегда…
– Я в курсе…
– Почему ты мне писал так редко? Я же волновалась все-таки! – упрекнула черта Варька, легонько стукнув его в грудь. Рюрик потер висок, придумывая, как бы поделикатней объяснить графине, что обстановка Темных болот к эпистолярной деятельности не располагала, и, найдя единственный способ отмахнуться от вопроса (и избежать всех других вопросов тоже), закрыл ей рот поцелуем. Разумеется, после этого ни дуться на Рюрика, ни расспрашивать его о чем бы то ни было Варька уже не могла. И если бы не голос позвавшей ее Дисы, неизвестно, спустилась ли бы вообще к ужину.
Естественно, что одна только мысль о том, что в спальне ее ожидает (голодный, между прочим) Рюрик, совершенно не давала графине ни насладиться беседой с друзьями, ни порадоваться их победе. Она еле-еле высидела торжественную часть, а потом артистически изобразила все признаки усилившейся мигрени. Конечно же, заботливые друзья разрешили ей покинуть их общество пораньше, и Варька, затарившись тайком на собственной кухне ужином, вернулась в спальню.
Рюрик спал. Вымотавшийся до предела лэрд, прикорнувший на кровати в ожидании графини, моментально отрубился, стоило ему только устало прикрыть глаза. Варька поставила поднос с ужином на столик, подошла ближе и залюбовалась идиллической картинкой. Растрепанные волосы, смятая подушка, сползшее на пол одеяло… Спящий черт не казался ни суровым, ни надменным, ни значимым. Он никуда не рвался, никого не подавлял и ни от кого не отгораживался. На Варвару накатила волна всепоглощающей нежности, она присела на край кровати, подоткнула одеяло, неуловимым жестом коснулась волос лэрда и подавила тяжкий вздох. Если бы только можно было продлить этот нечаянно выпавший им вечер! Если б только можно было сделать так, чтобы завтра подольше не наступало! Если бы только можно было! Однако… вряд ли это в действительности было возможно. Уж кто-кто, а Варька прекрасно знала, что время ни на какие уговоры не поддается, что завтра наступит в точно установленный срок и что все проблемы, которые доставали ее до этого, с рассветом никуда не денутся. Ни скандалы с Мерниром, ни проблемы с гоблинами, ни война с вурдалаками…
Ежики болотные, как же Варьке (в кои-то веки раз!) хотелось тишины и покоя! Как же ей хотелось, чтобы весь окружающий ее мир вместе со своими проблемами пошел куда-нибудь подальше! Не желала она больше ни обязанностей, ни обязательств, ни ответственности! Никакой войны, никаких вурдалаков, никакого одиночества в собственном замке! Им с Рюриком и без окружающих было бы тепло, хорошо и уютно!
Варька мечтательно вздохнула и улыбнулась. Как бы ей хотелось просто сидеть дома, встречать Рюрика после многотрудного рабочего дня, проводить с ним время и вообще забыть обо всем остальном… Варька помотала головой. Господи ты боже мой! О чем она думает? Какая уютная совместная жизнь? Даже ее весьма скудное и периодически впадающее в летаргическую спячку здравомыслие ехидным голосом подсказывало, что все ее мечты – это бред собачий. А еще это самое здравомыслие услужливо напоминало, что многотрудный рабочий день Рюрика состоит преимущественно из отрубания посторонних голов и что черт никогда ей не принадлежал и принадлежать не будет. Просто потому, что такие типы, как Рюрик, вообще не могут принадлежать кому бы то ни было. Варька кисло улыбнулась, заправила за ухо выбившуюся у нее из прически непослушную прядку волос и приподнялась было с постели… но рука якобы спящего Рюрика перехватила ее на полдороге.
– Я думала ты спишь…
– Мне нравится, когда ты так нежно обо мне заботишься.
Рюрик был настойчив, страстен, а главное – умел завести Варьку так, что ее и без того скудное здравомыслие срочно куда-то сматывалось. Ласковые слова, как бабочки, слетали с губ Рюрика, касались ее шеи и скользили вниз. Варька чувствовала себя в его руках очень хрупкой. Под нежными губами черта она таяла как воск. Рюрик заставлял ее забыть обо всем – о времени, о пространстве и о приличиях. Впрочем… она ведь вполне может ответить ему тем же? Может… Еще как может. И не просто может, а непременно это сделает. Причем прямо сейчас. В следующий раз этому гаду неповадно будет спящим притворяться. Сейчас она ему устроит… Эх, она ему устроит… Она сейчас так распояшется, как ему и не снилось… Шикарные черные волосы, крепкое мужское тело, знакомый запах вереска и осенних листьев… забавно, у него почему-то чувствительные плечи… а еще, если она наберется нахальства и сделает одну вещь…
