Теплая ванна, уютная кровать, одеяло… Ничто больше не радовало. Я лежала, бессмысленно уставившись в синий потолок каюты, размышляла о том, что прилечу на станцию, и жизнь войдет в свою колею. Снова придется до упада танцевать в театре, приползать в гримерку, ощущая, как ломит ноги и раскалывается голова. Натужно дышать вплоть до следующего выступления. Выслушивать сальные комментарии, и делать вид, что они меня совершенно не задевают. Жизнь войдет в привычное русло. От которого меня тошнило.
Ах да! Расследование! Не мешало бы узнать – разобралась ли полиция в сути дела или придется напомнить Элу про обещание, мозолить ему глаза дольше, чем необходимо… Я перестала чувствовать, желать, стремиться. Лишь понимала, что впереди многие столетия одиночества – бесприютного, глухого и безнадежного. Но я справлюсь. Уже не раз справлялась. Я переживу. Забуду. Выживу, потому что всегда выживала. Наддария Светлова не сдается. Это ведь так глупо, по-детски. А я… я очень стара.
Еще никогда груз прожитых лет так не давил, не ложился на плечи непосильной ношей бесчисленных потерь и океанов слез по любимым. Но я выкарабкаюсь, восстану из пепла. Наверное… Когда-нибудь…
Глава 7. Эл
Сам не знаю как наше свидание с Дари превратилось в кошмар. Вначале все шло так хорошо, что даже не верилось. Она делилась историями из своей жизни, доверяла подробности. Я видел, как раскрывается эта восхитительная женщина и внутренне ликовал.
Потом мы отправились танцевать, и меня переклинило. Вряд ли Дари могла правильно оценить внимание команды к своему танцу, телу, грации. Я-то отлично видел – если бы не мое присутствие, если бы каждый охотник на корабле не знал, что рыжая колдунья со мной, ее уже облапали бы раз пятьсот. Перевозбужденные после вчерашнего боя, вынужденного целибата во время рейсов тестостероновые омбы готовы были взорваться. А Дари… она танцевала так, что слюной изошел даже Мальрих. В каждом движении рыжей колдуньи было столько секса, пластики пантеры, что мужчины завелись не на шутку. Даже мои яростные взгляды не останавливали комментарии, улыбки. Дари, наверняка, казалось, что все в рамках приличий. Никто не коснулся ее даже пальцем. Но я-то знал, что не будь меня рядом, сэлфийке пришлось бы отбиваться от перевозбужденных охотников, пытаться достучаться до их мозгов, которые сейчас почти отключились.
Последней каплей Ттар принялся поправлять форменные штаны, не сводя с ягодиц Дари сверкающего взгляда. Я отлично понимал – зачем ему так срочно понадобилось подтянуть брюки. От ярости в висках запульсировала кровь, в ушах загремели гонги, перед глазами потемнело. Я схватил Дари, утащил в каюту и наговорил столько гадостей, что самому стало тошно…
Захотелось промыть собственный рот мылом, а потом еще и еще…
Когда малышка сжалась, словно птенчик перед коршуном, в глазах ее блеснули слезы, я наконец-то понял, что натворил. Замер, осознавая, что Дари совершенно не причем. Это мои вояки почти лишились тормозов после едва не проигранного боя. Маленькая воительница ничего не заметила, наслаждалась вечером, а я… я… Разве я рядом с ней не для того, чтобы никто не посмел обидеть Дари? Нет, теперь выходило, что я обижал ее сам. Обижал сильно, ужасно. В груди что-то взорвалось, я метнулся к малышке, желая успокоить ее, извиниться, вымолить прощения. Но… было уже поздно.
На меня полился поток гнева, и с каждой фразой Дари, с каждым взмахом ее рук, становилось ясно, что все бессмысленно. Я потерял ее доверие, уважение, симпатию. Рыжая колдунья почти подпустила меня. Так близко… А я все испортил.
Казалось, меня резали на части, рвали и жгли каленым железом. Не-ет! Уж лучше бы так и сделали! Я ощущал такое бессилие, вину, отчаяние, что хотелось бросаться на стены, драть их ногтями, молотить кулаками.
И я отступил. Нет, даже не так. Трусливо сбежал в свою каюту.
Пару часов я метался в четырех стенах, не зная, куда себя деть, что предпринять. Она не простит меня… она больше никогда не поверит… Жизнь кончена…
Я понял это совершенно точно, яснее ясного. Без Дари какой во всем смысл? Вставать по утрам, чтобы вспоминать, что ее нет рядом в постели? Удовлетворять похоть с какой-нибудь женщиной, и думать о том, как хотел бы увидеть на ее месте Дари? Улетать на охоту, точно зная, что она не ждет меня, не встретит, не обнимет по возвращению?
Что ж… У меня отличная работа. Мы сдадим пленников на станцию, выясним – расследовали ли власти преступление Дари и отправимся в очередной рейд. Я знаю, как и где сложить голову. С почетом, с уважением, заслужив память истинного воина.
С этой мыслью я рухнул в постель и не смыкал глаз до утра. Проверял новости в галанете. Искал по секретным каналам, доступным капитанам охотников, элите полиции, информацию о деле Дари, о том, на какой оно стадии и что планирует предпринять следствие.
Долгое время я совсем ничего не находил и уже начал волноваться. Обычно спустя сутки о делах такого плана хотя бы что-то да просачивалось. Но ближе к утру я наткнулся на секретный файл. Там говорилось о личности убитого, о том, что Дари фактически сделала большое дело, убрав первого наследника престола Лим Олл, расчистив дорогу его младшему брату – Хейлиланду Лим Олл. Серьезному, положительному, с шестью высшими образованиями, не замеченному ни в каких сомнительных делах и гулянках. Если верить более-менее официальным источникам, Хейлилан считался надеждой семьи и государства. Его любил народ, уважала знать. Второй принц династии Лим Олл вел жизнь добропорядочного семьянина, никогда не изменял жене, по крайней мере, доказательств тому никто представить не мог. Следствию дали отмашку спустить все на тормозах, и Дари уже ничего не грозило. Разве что штраф за то, что скрылась с места происшествия, не предоставив полиции «необходимые сведения», как порядочная гражданка Галактического Союза. Я немедленно оплатил штраф, и скинул рыжей колдунье сообщение на кольцо-компьютер.
Представил, как она проснется, прочтет, обрадуется. Как вернется в свой театр и забудет проклятого вельтанина, которому еще недавно обещала… руку и сердце. Грудь зашлась болью, глаза обожгло. Я с удивлением протер их ладонью и обнаружил несколько голубоватых капель. Не сразу дошло, что это слезы. Я никогда не плакал. Даже ребенком, когда набивал шишки, получал раны и ссадины, я ни разу не проронил ни единой слезы. Даже когда отец несправедливо наказывал, а мама улетала надолго в гости, и я отчаянно скучал по ней… Я ни разу не заплакал.
А вот сейчас горячая влага катилась по щекам, противная, соленая, горькая, как моя жизнь без Дари.
Я стиснул челюсти и заставил себя встать. Надо умыться, привести себя в порядок и проводить Дари сегодня днем на станцию. Распрощаться как с дорогой гостьей, нашей защитницей, той, что спасла меня и всю команду. Той, что так много подарила… хотя отняла гораздо больше. Но винить в этом мне оставалось только себя самого.
Я принял твердое решение погибнуть в следующем сражении. Но прежде, чем заняться чем-то еще, написал заявление с просьбой, чтобы в случае моей безвременной кончины капитаном транспортника назначили Мальриха. Документ ушел по секретным каналом лично к Главе полиции по борьбе с космическими пиратами. Следующим я составил завещание. Все свое имущество – несколько домов на Вельтане и ближайших планетах, счета в банках и четыре космических транспортника для туристических вылетов я разделил между родителями и Дари.
