Накануне Мургу не удалось повидаться с боярином, только с его доверенным лицом, Ларионом, здешним магом разума. Защита от чужой магии у гномов была на высоте, однако с разумником он ощущал себя крайне неуютно, а потому постарался быстро свернуть разговор и вернуться в гостиницу.
Лысый призрак торопил:
– Мург, ты же сам говорил, что Данила дорожит вашими отношениями. Вот и дави на жалость – дескать, получил от начальства срочный вызов вместе с угрозой жестокой расправы. Вот увидишь, это сработает.
– С чего ты решил, что боярин проявит жалость к чужаку? Местные нас не особо жалуют, как и мы их…
– Этот – особенный, поверь мне. Или ты желаешь в полной мере испытать на себе гнев Тагура? – Мартин зашел с главных козырей.
– Я просто не хочу спугнуть Данилу.
Окно номера гостиницы Мурга выходило прямо на здание управы, и гном частенько поглядывал на него, особенно по вечерам. Если в одном конкретном окне зажигали светильники, можно было идти на встречу с Данилой.
Вчера оно весь вечер оставалось темным, и разговаривать пришлось с невидимым духом, которого Мург уже готов был убить, если бы знал как.
– Данила не из пугливых и тебе это прекрасно известно! – продолжал невидимый собеседник. – А нам нынче нужно вернуться в столицу, времени не осталось.
Дух был привязан к Мургу лишь на трое суток, после чего, если не окажется рядом с Тагуром… Потому-то сейчас он и торопил гнома.
– Ты уверен, что боярин вернулся?
– Несомненно. Я лично видел, как он входил в здание городской управы. Ежели ты сейчас же не отправишься следом, я все доложу Тагуру.
– Хорошо, – решился Мург. – Иду.
Гном дернул себя за волосяные отростки, поднялся со стула и решительно направился к двери. Через десять минут он входил в кабинет крашенского боярина.
– Здрав будь, Данила. Я к тебе по очень важному делу, которое не терпит отлагательств.
– Приветствую, присаживайся. Что за дела с утра пораньше?
– Получил срочное сообщение от Тагура. Не знаю доподлинно, что там случилось, но он кипит от злости. Трижды грозился меня скрутить в бараний рог, ежели немедля не прибуду, а еще намекнул, что со мной сотворит, ежели явлюсь пред его очи без тебя. Спасай, Данила.
Такого гнома Еремеев еще не видел: взвинченный, нервно дергающий себя за волосяные отростки, с горящими ярко-желтыми глазами…
– Скажи ему, что прибуду послезавтра. Знаешь, сколько дел у меня накопилось?
– Такой ответ станет моими последними словами. Тагур однажды покалечил соплеменника за плохие вести, а меня точно убьет, – на ходу придумывал Мург. Он сейчас на полную включил свои актерские способности, хотя и играть особо не приходилось – гном примерно представлял, что ему грозит, если вернется один.
Вчера после возвращения из болота Еремеев остаток дня потратил на изготовление десяти алтарных камней, которые теперь следовало пустить в дело. С деньгами становилось все хуже и хуже, близилось время выплаты жалованья, а при пустой казне…
– И долго мне придется проторчать в Смоленске? – тяжело вздохнув, спросил Александр.
– Думаю, через день сможешь отправиться назад. Для меня самое главное, зайти к Тагуру вместе с тобой да опосля устроить званый ужин.
– И чего он от меня хочет?
Мург знал, как боярин не любит недосказанности, и поспешил изложить свое видение четко и ясно:
– Желает составить свое мнение, поскольку моему не доверяет.
– Выходит, еще одной проверки алтарных камней в Смоленске не будет? – раскусил хитрость собеседника боярин.
– Данила, давай я куплю их у тебя по нашей цене. – Понимая, что человек решился на поездку, Мург сказочно расщедрился.
– Договорились. Деньги с собой? – быстро сориентировался Еремеев. Появилась хоть какая-то польза от бессмысленной траты времени на поездку.
– Выпишу вексель нашего банка. Его везде оплатят.
Пока гном оформлял бумагу, Александр прикидывал, что нужно успеть сделать до отъезда. Главное в списке дел – переговорить с Ларионом.
– А ты понимаешь, что я сильно рискую, отправляясь вместе с тобой в Смоленск? – пошел в атаку Еремеев, получив ценную бумагу.
– Почему?
– Ежели у алтарных дел мастера тут имеются глаза и уши, он может решить, что мы снюхались, и будет искать другой канал сбыта.
– Ты прав, Данила. Такой риск имеется, и его стоит обмозговать. Когда мы выезжаем?
– Ехать нужно прямо сейчас. – Еремеев поднялся из-за стола. – Глядишь – днем будем в Смоленске, чтобы вечером поужинать с твоим начальством. Тогда есть шанс уже на следующее утро вернуться назад.
Александр понимал, что столь оптимистичный план неосуществим – раз уж собрался в Смоленск, надо будет провести несколько важных встреч, но гному о том знать не следует.
– Замечательная идея! Я сейчас же отправлю послание и все подготовлю в лучшем виде. Тебе не придется задерживаться.
Цвет глаз сразу стал синим, на зеленоватом лице проявилась улыбка. Мург подскочил, едва не опрокинув стул.
– Выезжаем через полчаса, будь к этому времени возле восточных ворот. Поедем быстро, – непререкаемым тоном распорядился Еремеев. – Устраивает?
– Конечно-конечно! Дорога до Смоленска хорошая, а сломается карета, можно и верхом. – Гном, пока боярин не передумал, поспешил покинуть кабинет.
Александр также вышел из комнаты и направился к Лариону. Поприветствовав друг друга с соблюдением схемы «свой – чужой», они начали разговор об алтарных камнях.
– Вчера закончил десять штук. Можешь перевезти к каторжанам, – заявил Александр. – Токмо учти, два дня я тебе не помощник, в Смоленск еду.
– Зачем?
– Мурга выручать, чтоб ему неладно было!
– А оно того стоит? – удивленно спросил Ларион.
– Стоит. – Еремеев передал векселя гномьего банка. – Раскрутил его на деньги за два алтаря, но не это главное.
Разумник мельком взглянул на сумму, поднял бровь от удивления и спросил:
– Он так щедр? Подозрительно, однако. И все же какова главная причина твоей поездки?
– Не хочу, чтобы прислали другого, а Мургу, похоже, начальство уже не доверяет. Я ведь вроде как с ними сотрудничаю, а на вызовы большого начальства не реагирую. Сам понимаешь, такое неповиновение кого угодно взбесит.
– Понимать-то я понимаю, но тогда к нашему тайному делу придется еще кого-то привлекать – мне в Витебск срочно надо.
– Отложить нельзя?
– Помнишь, я собирался заглянуть к Бозидару?
– Было дело.
– Так вот, он сам проявился. Прислал весточку, весьма запутанную, желает встречи. И чую – дело важное.
