– Веди, – решительно заявил Александр. – Знаешь, где водяного найти?
Уже по дороге к конюшне Зоран добавил, что сроку ему дали до сегодняшнего вечера, а в полночь грозили утянуть внучку в омут.
Из Смоленска выехали верхом, чтобы быстрее добраться до нужного места.
«Пульсирующий, что про водяного знаешь? Надо понять, как его заставить отпустить ребенка».
«Я про нечисть местную ничего сказать не могу. Да ты у лешего спроси – его дятел за нами так и следует», – дал дельный совет источник.
Еремеев оглянулся, заметил птичку и махнул ей рукой. Та сразу оказалась на плече у человека.
– Тут у меня дело нарисовалось с водяным. Что можешь о нем сказать?
– Погоди малость, сейчас у прелестницы спрошу.
«Надо же! Прямо не дятел, а мобильный телефон получается. Жаль только, что говорить по нему может лишь леший», – подумал Александр. Вскоре он услышал голос старика:
– Прелестница говорит, что тамошний днепровый – вспыльчивый наглый тип, до одури гордящийся своими усами. Сказывает, он их каждый день по-новому завивает. Людям старается напакостить при любом удобном случае, так что вряд ли станет с тобой говорить. Разве только…
Связь ненадолго прервалась, видимо, кикимора передавала новую порцию данных.
– Да что там у вас такое? – не выдержал Еремеев.
– Прелестница молвит, что водяного изумить надобно. Глядишь – и прислушается к словам человека. Но вести себя с мокроусым следует грубо, иначе не уразумеет. Главное – непотребно ему вежество оказывать. Решит, что ты слабак, загубить попытается».
– Это мы еще посмотрим, кто кого, – уверенно заявил Еремеев.
Сегодня он почувствовал в себе новые силы. За ночь сумел восстановиться и морально, и физически, и магически.
– Не сказывай ему, что со мной знаком, мы с мокроусым не ладим. А вот дружбой с прелестницей, напротив, похвастайся, да еще обмолвись, дескать, его русалки краше болотных – водяной на лесть падок.
– Думаешь, этого будет достаточно? – спросил Александр.
– А тебе на что он сдался? – после небольшой паузы подал голос леший.
– Девчушку он к себе утащил, гад. Вроде пока не утопил, требует выкуп непомерный.
– И на что тебе та девчушка?
– А ежели б у тебя какой злодей лося выкрал или медведя отобрал, ты бы так и сидел сложа руки?
– Ты чего болтаешь, порученец, да я бы…
– То-то и оно. Вот и я не терплю, когда моих обижают.
Снова повисла долгая пауза, после чего «телефон» заработал:
– Намекни водяному на личный интерес к этой девчушке. Ежели он почует, что ты доброты ради вызволять пришел, ни в жизнь не отпустит. А еще ему следует силушку свою показать. Невзначай, но так, чтобы мокроусому в бега удариться захотелось.
– Магией его шарахнуть?
– Сам решишь, ты же у меня башковитый порученец. Такого учить – токмо портить.
– Понял тебя.
Еремееву так и хотелось сказать: «конец связи», но он не стал. Просто дернул плечом, и птичка улетела.
«Пульсирующий, тут мне посоветовали магией воспользоваться, а у меня с ней не очень», – обратился Еремеев к источнику.
«Зато мне кое-что доступно, хоть и не восстановился еще полностью. Ежели чего, могу несколько вихрей на водной глади создать, ветровой недавно научил».
Один из светлых источников, освобожденных Данилой от власти друида, в награду за волю передал пульсирующему часть своих умений.
«Выходит, с водяным нужно говорить по-взрослому, чтобы ему нечего было возразить!» – решил для себя Александр.
– Зоран, а теперь быстро расскажи мне о своей внучке. Все, что приходит на ум: день рождения, цвет глаз, особенности, родинки, походка…
Старик действительно искренне любил девочку. Он много чего рассказал о Меланье, пока они скакали к реке. Помнил даже, что внучка появилась на свет в полдень.
В десяти верстах на восток от Смоленска стояла деревня, в которой проживали родители Меланьи. Всадники не стали заезжать в селение, Еремеев торопился скорее покончить с этим делом. Немного не доезжая до берега Днепра, спешились и дальше двинулись пешком.
Перед стеной ракитника, окаймлявшего так называемую русалочью заводь, Зоран передал боярину двустворчатую ракушку:
– Вот это нужно кинуть в воду, чтобы вызвать посланницу. Меня предупредили, что явиться должен один.
– Один ты или просто один? – переспросил Еремеев, мысленно возмущаясь, что такие важные условия узнает только сейчас.
– Прийти должен один, или сделка не состоится, – процитировал старик после секундного раздумья.
– Что я еще должен знать? – недовольно спросил Александр.
– Русалка предупредила: плата станет выше, ежели сразу не договоримся, – чуть смутившись, ответил Зоран. – Но у тебя ведь получится?
– Почему ты в этом так уверен?
– В народе говорят, удача с тобой под ручку ходит.
«Ага, особенно вчера, когда действительно чуть не довела до ручки, – мысленно проворчал Еремеев. – Одна надежда, фортуна снова повернулась ко мне лицом, мне надо лишь постараться ее не разочаровать».
– Ладно, стой здесь и жди. Надеюсь, вернусь не один.
Александр принялся пробираться сквозь ивняк.
«Мало мне лешего с кикиморой, так еще надо и водяного за усы подергать. Ну да, мне же приключений на свою пятую точку уже часов десять как не перепадало – так и отвыкнуть недолго. Однако я и сам бы себе не простил, если бы не попытался выручить девчонку. Водяной еще пожалеет, что ребенка заграбастал. Подумаешь – в глаз русалке камень запулила. Она же не специально!»
Пробравшись через ивы, Еремеев наткнулся на стену камыша. Двинулся вбок, пока не достиг широкой прогалины вдоль берега, где воду плотно прикрывали заросли кувшинок.
«Вот это место, где ребятня бросалась камешками. Да, сюда еще попробуй заберись: сзади ивы прикрывают, слева и справа – камыши, а до открытой воды по кувшинкам еще метров тридцать вплавь. Я бы тут купаться не решился. Опять же русалочьей эта заводь наверняка неспроста зовется. Сейчас проверим».
Он размахнулся, чтобы закинуть ракушку подальше, но в последний момент передумал.
«Надо взглянуть, как она работает», – подумал Еремеев и аккуратно положил ее перед собой в воду.
Створки резко распахнулись и сразу завибрировали, вызвав рябь на водной глади. Когда ракушка захлопнулась, все снова успокоилось, а из кувшинок вынырнула обворожительная брюнетка топлес. Отсутствие одежды на ней частично компенсировали два банта на свисавших косичках, которые слегка прикрывали грудь речной девы.
«Спокойно, Сан Саныч, это всего лишь рыба, – принялся настраивать себя на деловой лад Еремеев. – Пожалуй, речные действительно краше болотных будут, но сейчас это не имеет значения».
