Мейсон внезапно стал осторожным.
— Это дело окружают странные обстоятельства, — заметил он.
— Это вы мне говорите?
— Давайте предположим, что эту шубку покупала сама девушка. Это означает, что когда-то она была достаточно богата. Затем ей внезапно пришлось уехать и оставить ее где-то. Она не могла взять ее с собой и не могла поручить кому-то уход за ней, потому что не хотела или не смела.
— А дальше? — спросила Делла Стрит.
— Через какое-то время, за которое до шубы успела добраться моль, девушка вернулась, — продолжал Мейсон. — Теперь уже удача ей не сопутствовала. Она впала в отчаяние. Она отправилась туда, где хранилась шуба. Надела ее. У официантки не оказалось денег, чтобы отдать ее скорняку на переделку, или в ремонт, или как там называется то, что делают с испорченной шубой.
— Да, денег у нее не было, — подтвердил Моррис Албург.
— Она устроилась работать к вам, — снова заговорил Мейсон. — Наверное, дела у нее шли отвратительно, иначе она нашла бы другую работу. Однако, когда она узнала, что ей выписан чек и стоит только попросить его у вас, она внезапно запаниковала и убежала, не взяв ни чека, ни шубы.
Моррис Албург прищурил глаза.
— Теперь я догадался, — сказал он. — Вы все объяснили. Это как дважды два — четыре. Она сидела в тюрьме. Может, пустила кусочек свинца в своего приятеля во время ссоры. Не исключено, что ее оправдали, но она боялась где-то появляться в шубе. Она…
— Тогда зачем было оставлять шубу на хранение? — спросила Делла Стрит.
— Она не хотела, чтобы кто-то знал, что она замешана в убийстве. Ее так и не опознали… Минутку, а вдруг ее остановили пьяную за рулем? Она представилась вымышленной фамилией, чтобы никто не знал, кто она на самом деле. Ее посадили на девяносто суток. И она отсидела этот срок под вымышленной фамилией. Вот мне, например, она представилась как Дикси Дайтон. Сразу же звучит фальшиво, не так ли? Точно, она сидела в тюрьме.
Делла Стрит рассмеялась.
— С таким воображением, как у вас, Моррис, вам следовало писать романы.
— С моим воображением я жду, что полиция вот-вот нагрянет ко мне в ресторан, — уныло ответил Моррис. — Ну и влип же я — принял на работу преступницу! Если ее разыскивает полиция, то они обвинят меня в том, что я ее укрывал… Ладно, у меня есть друзья в Управлении полиции.
— Не расстраивайтесь так, Моррис, — попыталась успокоить его Делла Стрит. — Вы рисуете все в черном свете. Сейчас вы уже готовы представить, что вас обвинили в убийстве и посадили на электрический стул или поместили в газовую камеру…
— Не надо, — перебил ее Моррис так резко, что его голос прозвучал словно пистолетный выстрел. — Не шути так.
На минуту воцарилось молчание, наконец Албург взял себя в руки и многозначительно кивнул:
— Да, так, наверное, и есть. Когда-то она была богата. Потом сидела. Возможно, из-за марихуаны. Да, скорее всего. Она отправилась куда-то на вечеринку, где баловались марихуаной. Полиция устроила облаву, ее забрали. Ее приговорили к шести месяцам тюремного заключения, поэтому шуба висела в шкафу, за ней никто не следил, пока хозяйка отбывала срок. Когда Дикси вышла, до шубы уже успела добраться моль…
— Значит, когда она садилась в тюрьму, у нее были деньги, а когда вышла — все потеряла, — сделал вывод Мейсон.
— Не спрашивайте меня. Это ваша версия. Я просто добавляю недостающие моменты.
— Если она — богатая дама из высшего света, которую забрали на какой-то вечеринке за то, что она баловалась марихуаной, и она просидела в тюрьме шесть месяцев, то как так получилось, что после выхода на свободу ей пришлось работать официанткой?
— А вот теперь вы задаете вопросы в свойственной вам манере, мистер Мейсон, — заметил Моррис Албург.
— Расскажите нам поподробнее о том, как она исчезла, — попросил Мейсон. — Что конкретно произошло? Мне нужны факты, а не теории, созданные вашим воображением.
— Она просто ушла, как я уже говорил, — ответил Албург. — Я услышал звонок из кухни, потом еще и еще. Так звонит мой повар, чтобы сообщить официанткам, что заказ готов и его можно подавать на стол. Мне не нравится, когда я повторно слышу этот звонок, поскольку он означает, что официантки плохо работают.
— Сколько их у вас?
— Пять девушек и один молодой человек, который обычно обслуживает кабинки. Он уже давно у меня. У него лучшие столики — в кабинках дают самые большие чаевые.
— Понятно. Так что с той официанткой?
— После того как я услышал несколько звонков из кухни, я решил выяснить, в чем дело. Рядом с плитой находится полка, на которую повар выставляет готовые блюда. Она оказалась вся уставлена тарелками. Пища уже начала остывать. Я отправился обратно в зал, чтобы дать взбучку официанткам. По пути меня остановил один клиент и спросил, почему так долго не приносят заказ. Я поинтересовался, кто его обслуживает. Он ее описал. Я сразу понял, что речь идет о Дикси. Я начал ее искать, но ее нигде не было. Вся накопившаяся на полке рядом с плитой еда предназначалась для столиков Дикси. Я послал одну из девушек в туалет и приказал: «Вытягивай ее оттуда. Больна, не больна, что бы там ни случилось, вытягивай». Девушка сразу же вернулась и сообщила, что Дикси там нет. И тут посудомойка мне говорит, что видела ее. Она вышла через черный ход и куда-то понеслась по переулку. Вы должны понять, в каком положении я оказался. Если что-то происходит, то в первую очередь надо позаботиться о клиентах. Мы работаем для них. Я велел девушкам взять по дополнительному столику, разнести накопившиеся заказы и… вот я здесь, описываю вам свои беды.
— Эта официантка подружилась с другими девушками?
— Нет. Держала язык за зубами.
— Вообще ни с кем?
— Не желала с ними общаться. Другие официантки считали, что она задирает нос. А тут еще эта норковая шуба в придачу.
— Я думаю… — начал Мейсон.
Он внезапно замолчал, когда официант, обслуживающий кабинки, отодвинул зеленую штору и похлопал Морриса Албурга по плечу.
— Простите, шеф, — обратился к Албургу молодой человек. — У нас полиция.
— О господи! — воскликнул владелец ресторана и в отчаянии обернулся. — Тони, посади их в одну из кабинок. Я не могу допустить, чтобы клиенты видели, как меня допрашивает полиция… Я знал, что все так и будет. С самого начала знал. Мейсон, она — преступница, она…
— Все кабинки заняты, — сообщил Тони.
Албург застонал.
— Пригласите их сюда, — велел Мейсон.
— Вы не возражаете? — на лице Албурга появилась надежда.
— Раз уж вы втянули нас в это дело, то надо все выслушать до конца, — ответил адвокат.
Албург снова повернулся к официанту.
— Они в форме или в штатском? — спросил он.
