— Как мне кажется, лейтенант Трэгг слышал мое мнение насчет подобного положения вещей — я не собираюсь подставлять свою шею, выгораживая убийцу полицейского.
— От вас можно ждать чего угодно, — пробурчал Джаффрей.
— Но откуда вам знать, кто виновен? Вы же пока не получили признания, — заметил Мейсон.
— Я знаю, — ответил Джаффрей. — Это все ваша адвокатская чушь. Пустые слова. Человек считается невиновным, пока ему не вынесен приговор. Каждый гражданин имеет право на рассмотрение дела судом присяжных и на адвоката, услугами которого он может воспользоваться. Вы не станете представлять виновного. О нет, только не вы! Закон признает ваших клиентов невиновными, пока вы не закончили защиту или пока…
Его перебил лейтенант Трэгг, в голосе которого явно звучало раздражение:
— Давайте, сержант, ограничим нашу беседу расследованием, если вы не против. Понимаете, мне нужно, чтобы стенографист мог поклясться в дальнейшем, что он записал каждое слово, произнесенное в этой комнате, и к тому же мне не хотелось бы, чтобы протокол получился слишком длинным.
— И чтобы сержант Джаффрей предстал отрицательным героем, — улыбаясь, добавил Мейсон.
— И вы, и я прекрасно понимаем, Мейсон, — продолжал Трэгг, — что если вам удастся заманить его в ловушку, то он скажет что-то, что не следовало бы, вы заставите нас представить в суде этот протокол и устроите ему веселенькую жизнь во время процесса.
— У вас сложилось обо мне превратное мнение, — с подчеркнутой вежливостью заметил Мейсон.
— Конечно, — с сарказмом произнес сержант Джаффрей.
Дверь открыл полицейский в форме. В комнату вошел худой, бледный ночной портье, которого Мейсон видел за стойкой, когда только появился в гостинице. Портье явно чувствовал себя неуютно в присутствии полицейских.
— Здесь нечего бояться, Фрэнк, — обратился к нему сержант Джаффрей. — В этом деле ты лично не замешан. Это не облава нашего отдела. Расследованием занимается другой отдел — по расследованию убийств, и нам хотелось бы, чтобы ты оказал содействие.
Портье кивнул.
— С тобой все будет в порядке. Ты должен это понимать. Я лично прослежу. На тебя никто не собирается оказывать давление. Это лейтенант Трэгг из отдела по расследованию убийств, он просит тебя посмотреть на фотографию. Я объяснил ему, что у тебя феноменальная память на лица. Если ты хоть один раз видел человека, ты его узнаешь, и ты практически никогда не забываешь имен.
Хокси слегка улыбнулся.
— Стараюсь хорошо работать, — сказал он. — Я считаю, что часть обязанностей портье в гостинице — это называть постояльцев по имени, если они хотят, чтобы их так называли.
— Да, — ухмыльнулся сержант Джаффрей. — Тебе требуется только запомнить имя Джон Смит, и ты уже знаешь, как обращаться к девяти из десяти человек, остановившихся в этой гостинице.
— Простите, господин сержант, но мы стараемся держать приличное заведение. С последнего раза… и, в общем-то, это была не наша вина.
— О, я в курсе, в курсе. Я просто пошутил. Не обращай внимания. А теперь, Фрэнк, взгляни вот на эту фотографию.
Лейтенант Трэгг протянул ему снимок.
— Вы ее видели? — спросил Трэгг.
— Она сняла восемьсот пятнадцатый номер.
— Вы сами оформляли документы?
— Номер для нее снимал мужчина. Он сказал, что приезжает жена его брата — миссис Мэдисон Керби.
— Но именно она занимала восемьсот пятнадцатый?
— Да, она. Я помню, как вручал ей ключ.
— Сомнений быть не может?
— Абсолютно никаких.
Лейтенант Трэгг победно кивнул.
— А теперь, пожалуйста, вы взгляните на фотографию, мисс Хамлин, — обратился он к сотруднице Дрейка. — Мы практически удостоверились, что это та женщина, но нам хотелось бы, чтобы и вы ее опознали.
— Конечно, существует много различных способов идентификации, — заметил Мейсон. — Совокупность…
— Хватит, — перебил его Трэгг. — Нам не требуются комментарии зрителей… Мисс Хамлин, пожалуйста, посмотрите на фотографию. Я не хочу, чтобы на вас оказывали влияние чьи-то слова. Я просто прошу вас сказать, эту ли женщину вы видели покидающей семьсот двадцать первый номер, достающей ключ из сумочки и заходящей в восемьсот пятнадцатый?
Минерва Хамлин взяла фотографию в руки, внимательно ее изучила и нахмурилась.
— Я, конечно…
— Не забывайте, — перебил ее сержант Джаффрей, — что очень часто человек на снимке выглядит несколько по-иному, чем в жизни. Внимательно посмотрите на лицо. Не торопитесь. Это очень важно. Для всех. Не говорите немедленно ни «да», ни «нет». Мы не хотим, чтобы вы утверждали, что это и есть та женщина, если это не она, и мы, естественно, не хотим, чтобы вы нас обманывали или делали что-то, о чем пожалеете в дальнейшем.
— Я думаю… я… я думаю, это она.
— Еще посмотрите. Очень внимательно, — предложил сержант Джаффрей.
— Я уже достаточно посмотрела. Я думаю, что это та женщина.
— Это не самый лучший способ идентификации, — заметил Трэгг. — Вы можете опознать ее с большей уверенностью?
— Я сказала вам, что думаю, что это та женщина.
— Обычно вы не ошибаетесь, не так ли? Вы представляетесь мне знающей свое дело женщиной.
— Пытаюсь не совершать ошибок.
— Вы обычно уверены в том, что говорите?
— Да.
— Хорошо, — сказал сержант Джаффрей. — Так это та женщина или нет?
— Я думаю… — начала Минерва Хамлин и увидела улыбку на лице сержанта.
— Продолжайте, — подбодрил лейтенант Трэгг.
— Это та женщина.
— А теперь можно мне взглянуть на фотографию? — спросил Мейсон. — Вы понимаете, что у меня было больше возможностей рассмотреть женщину, находившуюся в семьсот двадцать первом номере, чем у кого-либо еще. Мисс Хамлин удалось только бегло взглянуть на нее, когда…
— А что за женщина находилась с вами в семьсот двадцать первом номере? — обратился к Мейсону лейтенант Трэгг.
— Я не знаю, — ответил адвокат.
Сержант Джаффрей повернулся к Минерве Хамлин.
— Напишите вашу фамилию на обороте фотографии, — попросил он.
— И поставьте дату, — добавил Трэгг.
Минерва Хамлин выполнила просьбу. После этого лейтенант Трэгг передал фотографию Фрэнку Хокси.
— Теперь вы напишите свою фамилию.
Хокси тоже выполнил просьбу.
— И поставьте дату, — добавил Джаффрей.
— Если вы позволите мне взглянуть на нее, лейтенант… — снова заговорил Мейсон.
Сержант Джаффрей встал с кресла.
