— Заткнись!
Мейсон пожал плечами и заметил:
— Ну, если вы так…
— Я сказал — заткнись!
Мейсон подмигнул Делле Стрит и замолчал.
Полицейский повернулся к адвокату и его секретарше и посмотрел на них своими маленькими, глубоко посаженными глазами, взгляд был угрюмым и оценивающим.
Через несколько минут открылась дверь дома, где убили Розу Килинг, по ступенькам сбежал лейтенант Трэгг и направился к машине.
— В чем дело? — спросил он.
Полицейский большим пальцем показал на сидевших сзади.
— Эти птички не перестают петь, — сказал он. — Я заставил их прекратить шептаться, и они начали трепаться на каком-то непонятном языке через мою голову, когда я сел между ними.
— Ясно. Мейсон, я думал, вы понимаете намеки, — обратился к нему Трэгг. — Теперь вижу, что нет. Вылезайте!
— Но, лейтенант, я просто…
— Вылезайте!
Полицейский открыл дверцу, схватил Мейсона за отвороты плаща и заявил:
— Когда лейтенант говорит «Вылезай!», это означает — вылезай. Ты слышал?
— Слышал, — ответил Мейсон.
— Пойдемте со мной, — приказал Трэгг.
Мейсон последовал за ним на крыльцо. Внезапно Трэгг остановился и сказал:
— Подождите, мне надо дать задание моему человеку.
Мейсон присел на перила, а Трэгг с полицейским отошли в сторону по цементной дорожке, которая вела от входа в дом к тротуару. Они посовещались шепотом пару минут, потом полицейский направился обратно к машине, а Трэгг вернулся к Мейсону.
— Чего вы добивались, Мейсон? — спросил лейтенант.
— Я считаю, что мне доставили уже массу неудобств, — ответил адвокат. — Я ведь рассказал вам все, что знаю, и меня ждет работа.
Трэгг кивнул.
— Более того, у мисс Стрит в офисе много неотложных дел, — продолжал Мейсон.
Трэгг поджал губы, уже собирался что-то сказать, но сдержался.
— Или ей, или мне надо вернуться в контору, — настаивал Мейсон.
Трэгг, очевидно, изменил первоначальное решение и внезапно крикнул полицейскому, сидевшему в машине:
— Отвези мисс Стрит к ним в контору, оставь ее там и следуй указаниям.
— Есть, — ответил тот и сразу же завел машину.
— А вы возвращайтесь со мной наверх, — обратился Трэгг к Мейсону. — Мне надо с вами еще кое-что обсудить.
— Рад быть вам полезен.
Большая полицейская машина с шумом отъехала.
— Я хотел бы, чтобы моя секретарша добралась до офиса в целости и сохранности.
— О, не беспокойтесь, не беспокойтесь, — заверил Трэгг адвоката. — Мой человек будет обращаться с ней, как с коробкой яиц. Он у нас один из лучших водителей.
— Но неоправданно подозрительный.
— Это зависит от того, что понимать под словом «неоправданно». Он сказал, что вы шептались.
— Я хотел дать Делле указания по поводу одного дела.
— Вы можете доверять нашей благонадежности.
— Мне не надо доверять ничьей благонадежности. У меня есть право заниматься своим делом, и, естественно, я не обязан передавать задания своей секретарше по полицейской сети…
— Ладно, ладно, — прервал его Трэгг. — Не обижайтесь, Мейсон. Я просто хочу получить от вас честный рассказ обо всем случившемся. Вернемся назад на несколько минут, а потом я вас отпущу. Не вижу причин вас задерживать. Покажите мне, как была приоткрыта дверь, когда вы пришли.
— Я не могу с уверенностью ответить на ваш вопрос, лейтенант. Мне показалось, что я услышал сигнал, — вы же знаете эти сигналы, которые дает электроника, открывающая замок.
Трэгг, внимательно следивший за Мейсоном, кивнул и отрывисто-грубо сказал:
— Продолжайте.
— Ну вот. Мне показалось, что я услышал сигнал после того, как позвонил. Я не уверен в этом. Я надавил на дверь, она открылась, и я, естественно, предположил, что на мой звонок ответили.
— Так была щель между косяком и дверью или нет?
— Я действовал механически. Я услышал сигнал, или мне показалось, что я услышал сигнал, и я толкнул дверь.
— А сейчас вы не думаете, что это был сигнал?
— Навряд ли мертвая женщина могла нажать на кнопку.
— Правильно, — согласился полицейский, а потом спросил: — Делла Стрит была с вами?
— Да.
— Вы, господин адвокат, конечно, не пытаетесь скрыть никаких улик?
— Что вы имеете в виду — улик?
— То, что говорю.
— Насколько я понял, вы имеете в виду улики, касающиеся убийства. А что до всего остального, то у меня есть не только право, но и обязанность не сообщать кому бы то ни было то, что мне известно.
— Ну-ка объясните, что вы тут напридумывали.
— Я должен защищать интересы своих клиентов и не разглашать полученную от них конфиденциальную информацию.
— Вы, бесспорно, не должны разглашать полученную от клиентов информацию, но это не означает, что вы имеете право скрывать какие-либо улики.
— Я могу скрывать любые улики, если только это не улики, указывающие на преступление, — заявил Мейсон.
— Может быть расхождение во мнении касательно того, какие улики указывают на преступление, а какие нет, — заметил Трэгг.
— Возможно.
— Я не хочу, чтобы вы считали, будто последнее слово в этом вопросе останется за вами.
— Вы думаете, что я что-то скрываю?
— Меня просто интересует, как вы вошли, и все, — ответил Трэгг.
— Я вам рассказал.
— Очевидно, вы ошиблись, когда, как вы утверждаете, услышали сигнал.
— Это естественный логический вывод.
— Вы знаете о каком-нибудь мотиве убийства? — спросил Трэгг.
— Я даже никогда не видел эту женщину при жизни.
— Она была медсестрой?
— Насколько мне известно.
— Сядьте, мистер Мейсон. Я с вами закончу через пару минут. Мне надо кое-что проверить, и я сразу же вернусь.
Мейсон опустился в кресло в гостиной, а Трэгг опять направился в спальню. В коридоре периодически мелькала вспышка: работал фотограф. Адвокат нетерпеливо поглядывал на часы, потом нервно вынул портсигар из кармана, открыл, чиркнул спичкой и закурил.
Полицейский, стоявший в дверях, обратился к Мейсону:
— Будьте добры, мистер Мейсон, положите использованную спичку себе в карман. Она может помешать делу, если вы оставите ее здесь в пепельнице.
