А зрелище это оказалось весьма примечательным. У Джеффа было четыре подбородка, шея в двадцать два дюйма толщиной и пузо, которое занимало с пол-ярда. Простой смертный легко мог бы нырнуть в любую из штанин его брюк, не снимая костюма для подводного плавания. Он весил не меньше трехсот фунтов и, без сомнения, был самым большим человеком в городе.
– Хотите что-нибудь купить? – поинтересовался Джефф низким голосом с протяжными деревенскими нотками.
– Честно говоря, нет. – Десятый инженер Харрисон обвел взглядом выложенные на прилавки сочные мясные деликатесы и поймал себя на мысли, что непроданные до вечера продукты здесь вряд ли отдают кошкам. – Я ищу одного специфического человека.
– Так вот в чем дело! Сам я обычно избегаю подобных типов, но, как говорится, каждому свое. – Он прикусил толстую губу, задумался на минуту, а потом предложил: – Поищите Сида Уилкока с Дейн-авеню. Он самый специфический изо всех, кого я знаю.
– Да я не это имел в виду, – уточнил Харрисон. – Я хотел сказать, что мне нужен кто-то особенный.
– Что же вы, черт возьми, так сразу не сказали? – Джефф стал размышлять над новой задачей и наконец предложил: – Тод Грин вам точно подойдет. Вы найдете его в обувной лавке в конце улицы. Он кому угодно покажется особенным. Такого чудака еще поискать!
– Вы меня не поняли, – объяснил Харрисон. – Я разыскиваю здешнего большого воротилу, чтобы пригласить его поесть.
Джефф Бейнс уселся на высокий табурет, и его тело обвисло со всех сторон от сиденья примерно на фут. Пристально посмотрев на Харрисона, он сказал:
– Вот ведь незадача! Начнем с того, что вам придется потратить значительный кусок жизни, чтобы найти человека, который что-то там ворочает. Тем более вам нужен тот, кто ворочает нечто большое. Да и какой смысл иметь перед ним об только потому, что у него подобный род деятельности?
– Что?
– Новое об стоит возлагать на себя лишь в том случае, если оно освобождает тебя от старого, так ведь?
– Неужели? – Харрисон так и остался сидеть с раскрытым ртом, мысленно пытаясь разобраться в этом странном вопросе: как возложить на себя об.
– Так вы не знаете? – Джефф Бейнс потер свой толстый подбородок и вздохнул. Указав на грудь собеседника, он спросил: – Это на вас униформа?
– Да.
– Самая что ни на есть настоящая всамделишная униформа?
– Разумеется.
– А! – сказал Джефф. – Вот почему вам удалось меня одурачить – вы пришли сами, один. Если бы вы заявились сюда всей оравой в одинаковой одежде, я бы сразу распознал, что это униформа. Ведь для того она и предназначена – чтобы все выглядели одинаково. Так ведь?
– Думаю, да, – согласился Харрисон, который никогда не задумывался о подобных вещах.
– Значит, вы с того корабля. Я должен был сразу догадаться. Что-то я сегодня туго соображаю. Но я просто не ожидал увидеть всего лишь одного, да еще разъезжающего на этой педальной штуковине. Поэтому так и вышло, правда?
– Да, – Харрисон оглянулся, убедился, что никто из сообщников его собеседника не умыкнул велосипед, пока он был занят разговором. Машина стояла на месте. – В этом все и дело.
– Ну ладно, выкладывайте… зачем вы здесь?
– Я с самого начала пытался вам это объяснить. Меня послали, чтобы…
– Послали? – Джефф слегка выпучил глаза. – Хотите сказать, что вы позволили себя послать?
Харрисон уставился на него, открыв от изумления рот:
– Разумеется. А почему нет?
– Ох, теперь я понял, – сказал Джефф Бейнс, и его удивленное лицо внезапно просветлело. – Вы просто сбили меня с толку своими чудными разговорами. Хотите сказать, у вас перед кем-то об?
– Что такое об? – в отчаянии спросил Харрисон.
– Он не знает, – проговорил Джефф Бейнс и молитвенно возвел глаза к потолку. – Даже этого он не знает! – Он смиренно вздохнул. – Вы, часом, не голодны?
– Есть немного.
– Хорошо. Я мог бы объяснить, что такое об, но у меня есть идея получше – я вам это покажу. – Тяжело поднявшись с табурета, он направился к двери в глубине помещения. – Даже не знаю, почему я решил заняться образованием человека в униформе? Наверное, мне просто скучно. Пойдемте со мной.
Харрисон покорно зашел за прилавок, остановился, кивнул своему велосипеду, словно приободряя его, и вышел во двор вслед за хозяином лавки.
Джефф Бейнс указал на кучу ящиков:
– Там консервы. – Затем он указал на находившуюся рядом складскую пристройку: – Вскроете их и отнесете то, что находится внутри, вон туда. Пустые ящики сложите у двери снаружи. Хотите делайте, хотите нет. У нас ведь свобода, правда? – С этими словами он неуклюжей поступью направился обратно в магазин.
Оставшись в одиночестве, Харрисон почесал за ушами и задумался. Он чувствовал, что здесь явно назревал какой-то розыгрыш. Соискатель Харрисон должен был доказать, что обладает достаточной квалификацией для звания простофили. Но если этот фокус развлечет того, кто его придумал, то, возможно, стоит запомнить его, а потом самому кого-нибудь так же разыграть? Иногда, чтобы получить что-то, нужно рискнуть и сделать ставку.
Поэтому он разобрал ящики, как ему и поручили. После двадцати минут энергичной работы Харрисон вернулся в магазин.
– Вот теперь, – объяснил Бейнс, – вы для меня кое-что сделали. Это означает, вы наложили на меня об. Я не буду благодарить вас за сделанное. В этом нет необходимости. Мне нужно только ликвидировать это об.
– Об?
– Обязательство. Зачем использовать длинные термины, когда достаточно коротких. Обязательство – это и есть об. У меня, к примеру, вот как бывает: у моего соседа Сета Уорбертона передо мной с полдюжины обов. Так вот я избавлюсь от моего об перед вами и освобожу его от одного передо мной, отправив вас к нему за едой. – Он быстро нацарапал что-то на клочке бумаги. – Передадите ему это.
Харрисон посмотрел на листок. Там небрежным почерком было написано: «Накорми этого недотепу. Джефф Бейнс».
Немного растерянный, Харрисон вышел из магазина, остановился около велосипеда и снова посмотрел на листок. Ну да, так и было написано: «Недотепа». Он поймал себя на мысли, что некоторые ребята на корабле пришли бы в ярость, если бы их так назвали. Затем его внимание привлекло еще одно заведение неподалеку. Витрина была заполнена разными продуктами, а сверху на вывеске большими буквами было написано два слова: «Сет-Большерот».
Приняв решение, которое полностью поддержал его желудок, он вошел в ресторан Сета, сжимая в руках лист бумаги, словно это был смертный приговор. Внутри он увидел длинный прилавок, в воздухе клубился пар и слышался звон посуды. Харрисон присел за столик с мраморной столешницей, за которым уже расположилась сероглазая брюнетка.
– Вы не возражаете? – вежливо поинтересовался он, опускаясь на стул.
