Услышал историю автор от однокашника, профильной специализацией которого была не юриспруденция и финансы, как в нынешние времена, когда эти направления деятельности позволяют сделать карьеру где угодно, а кузнечное дело. Была в истории страны такая эпоха, когда считалось, что для того, чтобы чем-нибудь заниматься и тем более там командовать, надо в этом деле разбираться. Наивное было время. Страна была куда больше по площади и населению и была сверхдержавой, но свободной конвертации валюты не существовало, выезд за рубеж был ограничен и эмиграция не приветствовалась. Да и с демократией было совсем никак. Хотя воровали по нынешним временам смешно, и бандиты не считались почтенными членами делового и политического сообществ. Их, впрочем, не существовало. Поскольку политика пребывала в состоянии «битвы бульдогов под ковром» – по Черчиллю, а за бизнес сажали (а при Хрущёве и расстреливали). Так что фарцовщики и спекулянты, не говоря уже о валютчиках, ходили под статьёй, пока страна не накрылась и те из них, кто уцелел, не стали частью новой элиты, объединившись с партноменклатурой и её передовым отрядом, лучшими представителями ленинского комсомола.
Было время… Милиционеры ещё не стали полицейскими и среди них было не принято сливаться с уголовным миром. А чтобы кто-то из судей или прокуроров вместе с местными властями и силовиками сформировал ОПГ… Разное тогда было. Но что-то в этом роде могло произойти только на Кавказе и в Средней Азии с их клановыми традициями. «Хлопковое дело» в 80-х не зря перевернуло страну. Впрочем – это о другой эпохе и другой стране. Нынешняя даже не очень удивится: что было исключением из каких угодно норм и правил, само стало нормой и правилом. Но тогда учёные были по большей части учёными, инженеры инженерами, а главные конструкторы будущих госкорпораций были там первыми людьми, а не служащими при смотрящих, назначенных для извлечения максимального количества денег из всех сфер деятельности, отраслей и направлений по принадлежности. То есть помимо того, чтобы удовлетворять начальственную дурь, занимались непосредственным делом. Хотя с продуктами питания было у них плохо, предметов потребления не хватало и надежд на их появление не было ни у кого, кроме Политбюро, состоявшего из людей консервативно-оптимистичных.
Так вот, дожили кузнецы и ювелиры мирового класса в северном городе, не полностью ещё охваченном приватизацией, до нынешних времён, отмеченных сытостью, вставанием с колен и окончательной победой телевидения над окружающей действительностью. Близилась сочинская Олимпиада, но до мундиаля было ещё далеко. Мало кто в стране знал, что это не неприличное слово, имеющее отношение к половому воспитанию подростков из трудных семей, а всего лишь наименование чемпионата мира по футболу. И придумали святые отцы, о которых мы уже вспоминали, про Петра и Февронию, каковая история показалась им лучшей из имевшихся у них в обойме притч о любви, для того, чтобы народ проникся и демография пошла в рост, семейный уклад жителей России, вне зависимости от их конфессиональной и национальной принадлежности, наладился и была в стране гармония и детей побольше. Что в перспективе означало прирост практикующей и дароносящей паствы, каковой и тогда было не густо, и по сию пору изрядная нехватка. История умалчивает, родилась эта идея у них или в каких-либо других властных эшелонах, но ко двору она пришлась и в качестве правильного поля для приложения усилий тогдашней первой леди оказалась в самый раз.
Первые леди, вообще говоря, термин нерусский. Но раз в стране завелись сенаторы, мэры и губернаторы, не говоря уже о президентах, пускай. Не царицами же президентских жён называть. Что до исконного «честная светлая боярыня» (с ударением в первом слове на «а»), его ещё Пушкин обгадил со своей сказкой про золотую рыбку, а потом Суриков добавил, написав боярыню Морозову в образе злобной кикиморы, отправляемой в ссылку. Так что соответствовать национальным корням в данном случае оказалось некомильфо. Вернёмся же к намеченной теме. Скоро не только сказка сказывается, но распоряжения начальства ещё скорее выполняются. Ежели кто задумается и зазевается, то получит волшебный пинок и враз полетит с занимаемого поста, несмотря ни на какие предыдущие заслуги. Так что когда первая леди озаботилась фестивалем семьи в древнем городе М., придворный народ встал на уши. И правильно сделал. Там не то что нынешние, там и былинный Илья Муромец живо с печи бы слетел, если бы его так напрягли. Знает кошка, чьё мясо ест, а бюрократы – кто им кормушку до поры наполняет. Если вертеться будут, как пропеллеры. А то со службы вон, кормись как хочешь.
Несладкая она, чиновничья доля. Безрадостная. В данном случае потребовался креатив. То есть, говоря по-простому, народному, оригинальность. От аглицкого слова «ориджинал», укоренившемуся в русском языке столь давно, что стало его неотъемлемой частью. Долго ли, коротко ли думали придворные дамы и кавалеры, какой из многочисленных приколов, приходивших им в голову, самый приколистый, и придумали. Что ни праздник, то эмблема. И, стало быть, значок и прочая символика с её изображением. Так у западников заведено. А раз у них так – у нас ещё больше так должно быть. Мы их копировать привыкли. Зачем нам своё, когда можно творчески слямзить чужое? Экономия времени и творческих сил, однако. Кому память о мероприятии, кому окупаемость, кому занятие, чтобы не сидел сиднем, когда начальство велит крутиться. А кто у нас за значки-эмблемы отвечает? Да кузнецы-ювелиры. И приехали к ним в северный город статс-дамы, фельдъегеря с курьерами и прочее мелкое и среднее федеральное начальство. И повелели делать ромашку. Потому что какой цветок на Руси есть символ любострастия и семейного союза? Ромашка и есть. Её и от зубов, в случае чего, заваривать можно. И гадать на ней – самое то. Не на васильке же.
Поелику приказ был отдан с самого верха, то и работать пришлось, отложив все дела. И за свой счёт. Дело было государственное, структура государственная. Не платить же ей в самом деле. Когда в отечестве нашем господа холопам платили? Не прикажут в батоги взять – уже радость. А если кто-то из особо шебутных вспомнит, что крепостное право отменено тому уж как полтораста с гаком лет, пускай заценит, что теперь, опрежь не таких давних времён, за охальные речи в Сибирь не ссылают, где пожары с наводнениями, и не расстреливают. Потому что демократия и свобода словоизъявления. Но управляемые. Понимать надо. Так что ромашку сделали как штык – в поставленные сроки. И не одну, а в разных вариантах. После чего вернулись к отложенной на время работе, пока начальство решит, какой значок из представленных его вниманию – лучший. Тут особо стоит отметить, что место и мастера, которые значок ваяли, были не просто лучшие, а лучшие из лучших. Причём в мире. Там и цари продукцию заказывали. И при советской власти её чеканили. Одно слово, делать там заказ было честью, и выполняли его так, что иностранцы от счастья плакали, если им что-то оттуда вручали. Орден там какой. Медаль. Или другую памятную вещь.
С другой стороны, то иностранцы. От своих мастера привыкли больше к шпицрутенам, а как телесные наказания отменили, к выговорам по партийной линии, иногда с занесением. Так что, когда главная по означенному вопросу статс-дама вернулась чернее и мрачнее тучи, особо даже и не удивились. Поняли, что что-то не то. Хотя не поняли, что именно. Тем более она особенно им разъяснить суть претензий не старалась и говорила загадками. «Это вы нарочно? – сказала. – Срывать задание центра задумали? И ещё притворяетесь идиотами?» Последнее было к месту. Поскольку и мастера, и их непосредственное руководство не поняли вообще ничего. И убедившись в этом, начальственная дама подала им намёк, велев, чтобы они пересчитали на несчастной эмалевой ромашке лепестки. После чего хотя бы стало ясно, что делать, поскольку лепестков было чётное количество. Станки так были запрограммированы, как с этими станками всегда и бывает. Поскольку таковы заводские настройки. И вот именно это оказалось преступлением против человечности, надругательством, идеологической диверсией и подрывом демографической политики и идеи прочной многодетной российской семьи.
