Хотя, надо отметить, еда была простая. Горшок со щами, горшок с кашей, горшок с тушеным мясом и целых два больших пирога – с капустой и вязигой. Еще были миски с солеными грибами и квашеной капустой, но это уже явно не Клавиного приготовления. Не сказать, чтобы пир горой, но изрядно. И чего она так расстаралась?
Впрочем, Петя ненужными вопросами не задавался, а навернул всего со стола с большим удовольствием. Кроме наливки. Не пьет. Магам не положено, если они хотят успеха в своей профессии добиться.
Разговор за столом шел неспешный, солидный и в общем-то ни о чем. Так, о городе, о кое-каких слухах, о соседях. Заодно и Клаву периодически похваливали как хорошую хозяйку, и, неожиданно, Петю. Просто так. За то, что брат и маг.
В то, что это просто соседские посиделки, верилось с трудом. Чего-то сестра этим добивалась. С соседями знакомилась? Как-то все слишком торжественно. Или она так себя представляет и цену свою показывает? Возможно. В семьях же есть не только девки-невесты, что за кадетами бегают. Парней тоже хватает. И для них домовитая Клава, да еще с братом-магом, вполне может оказаться желанной партией. Если сама сестра выше не метит. Но кадеты для нее слишком молоды, а местных дворян можно по пальцам пересчитать. Вот собравшиеся за столом к друг другу и приглядываются. И Петин визит тут очень к месту пришелся.
Впрочем, маловероятно, чтобы Клава с замужеством спешить стала. Пете еще больше полугода тут учиться. А там с нее станется вместе с ним на место распределения податься. Не зря же она холостыми офицерами на Дальнем Востоке интересовалась. Но если в Баяне достойный вариант подвернется, может и здесь остаться.
Молодец, сеструха. Не теряется!
Еще несколько дней прошли относительно спокойно. С учебой Петя не позволял себе расслабляться, так что был занят с подъема до отбоя очень плотно. Да и по ночам старался урвать у сна часок-другой на медитации. Все равно с его скромными способностями в отличники не выбился, но и в худшую сторону тоже не выделялся. Можно сказать, все шло, как он и хотел.
В общем, когда подошло время очередного занятия танцами, которое он (в соответствии с им же принятым графиком) собирался посетить, пошел в дом собраний даже с некоторым энтузиазмом. Отдохнуть от бесконечного напряжения мозгов и энергоканалов. К тому же, хоть ни о какой влюбленности в Галю речи не было, определенную симпатию упорная и скромная девушка вызывала.
Только вот, войдя в зал, Петя обнаружил там одних юных учеников и их учителя. Ни Гали, ни Маши с Михаилом не наблюдалось. Не слишком приятный сюрприз. Ему что, снова с Шильдом танцевать? Может, лучше сразу уйти? К сожалению, его уже заметили. Слишком вызывающе будет, а зачет все-таки надо получить.
Вдруг все взгляды обратились на входную дверь. Обернулся и Петя. К его удивлению, там стояла Дивеева. И тоже смотрела. Не конкретно на кого-то, а оценивая, куда это она попала.
– Что ж, могло быть и хуже, – буркнула она себе под нос, после чего громко обратилась к мусью: – Я сегодня тоже решила у вас позаниматься. Тем более партнер есть.
Партнер? Кого она имеет в виду? Вроде рядом с ней никого нет.
Как выяснилось, Петю. Спокойно подошла и встала рядом.
– В прошлое наше с вами посещение этого дома между нами возникло некоторое недопонимание. Виноваты мы оба, но раз вы не спешите приносить извинения, первый шаг я решила сделать сама.
– Вы решили извиниться?
– Я уже извинилась. Если вы этого не поняли, дальнейший разговор не имеет смысла.
Окончательно бить с княжной горшки в Петины планы никак не входило.
– В таком случае я тоже приношу свои глубочайшие извинения.
В это время заиграла музыка, и они самым естественным образом сделали первое па танца. Некоторое время перемещались молча. Петя попытался осмыслить происходящее. Могла ли Дивеева прийти на танцы просто так? Очевидно, нет. К тому же отсутствие Маши и Гали тоже, скорее всего, не случайно. Решила восстановить с ним более или менее приятельские отношения? Разве что в качестве дополнительной цели. Не того полета он птица. Тут Петя хмыкнул про себя. Все-таки он Птахин. Ему летать положено. И в этот момент запнулся в танце.
– Петр Григорьевич! У меня такое чувство, что вы танцуете еще более неуклюже, чем год назад. Чем вы тут занимаетесь?
– Думаю.
– О чем?
– Что делать дальше.
Ясное дело, Петя имел в виду не танец, но Дивеева сделала вид, что его не поняла.
– Во время танца думать о том, куда следующий шаг сделать, противопоказано. Тело само должно двигаться. А если думать, то только о том, что бы своей даме приятное сказать.
– А что бы вам было приятно услышать?
– Птахин! Вам же Левашов не только танцы, но и курс этикета выучить велел.
Все она знает. Вроде куратор с Петей на эту тему говорил уже после того, как Екатерина ушла. Задержалась подслушать?
И чего она хочет, совершенно очевидно. Только вот надо ли это Пете? Точнее, что для него будет хуже: окончательно рассориться с княжной (и, наверное, ее родней) или дать ей возможность использовать себя в ее (или ее деда) играх? Хотя… Если наместник Дальнего Востока захочет раскопать его историю, обязательно раскопает. Может быть, не со всеми подробностями, но когда большой чиновник знает, что ищет, он найдет. Так что особого проку от его молчания не будет, а ему так точно один вред.
К тому же Родзянка повел себя с ним как последняя свинья, и работать на опричников нет никакого желания. Клятв, тем более магических, о неразглашении информации он не давал. В общем, сами виноваты. Так секретные работы не ведут. (Как их ведут, Петя не знал, но явно не так.)
– Хорошо, – наконец решился Птахин, – я вам все расскажу. Но с двумя условиями. Во-первых, если у меня из-за этого будут неприятности, отбиваться от них мы будем вместе.
– А во-вторых?
– Во-вторых, вы десять раз подумаете, прежде чем решитесь с кем-нибудь еще этой информацией делиться.
Хорошим признаком стало то, что после этого целый круг по залу они прошли молча. Пока княжна не сказала:
– Признаю, это будет справедливо.
– Обещаете?
– Обещаю.
Последнее опять было сказано после паузы. И потом Екатерина добавила:
– Но если ваш рассказ окажется неинтересным, я на вас серьезно обижусь.
На это Петя только усмехнулся. Как ему казалось, многозначительно.
Сам же разговор состоялся после окончания занятия, в карете, на которой Дивеева, как выяснилось, приехала. И в которой они вместе поехали к арендуемому княжной флигелю. Кстати, куда большему, чем снимала Клава. И дом был не приют каретника, а вполне приличный дворянский особнячок.
– Ехать медленно. И не подслушивать! – распорядилась княжна кучеру.
