Первым делом сблизился с хромым и вырубил его доской — хороший удар получился, она аж раскололась, мы так в детстве в лапту играли. Вернулся к ящику, выбрал новую заостренную палку, и на всякий случай воткнул в виски обоим лежащим на полу. Опять сменил доску, стянул за ногу женщину и отступил. Она, рыча, шмякнулась на дно бассейна, и подняться я ей уже не дал.
Фух, вроде все.
Я огляделся и вдруг понял, что как-то тихо стало. Во время боя как-то было не до того, сам отгородился от пьяных улюлюканей, но сейчас все реально притихли.
Я вышел на середину бассейна и увидел, что все застыли и смотрят то меня, то на главного, ждут редакцию. Только спасатели, да камаджоры возбужденно что-то обсуждают и машут руками. Главарь дезертиров улыбнулся и медленно, будто лениво, похлопал в ладоши.
— А ты хорош, русский, — он встал, потянулся и подошел к бассейну. — Первый раунд за тобой. Готов ко второму?
Глава 11
— Ну что? Второй раунд или свобода? — повторил бородатый и отсалютовал мне бутылкой рома.
— Попить дайте, — я повел плечами, с едва слышным хрустом покрутил головой, покосился на спасателей, прикинул варианты. — Ладно. Давай рискнем.
— Прекрасно, тогда готовься.
Бородач пошарил за спиной, достал пластиковую бутылку минералки и довольно метко навесом запульнул в мою сторону. А сам стал раздавать команды на только дезертирам понятном языке. Самый молодой сорвался и побежал в отель, вернулся через пару минут уже не один.
За бойцом, подпрыгивая и разминаясь на ходу, типа из раздевалки к рингу, двигался спортивного вида мужик с голым торсом и в армейских штанах. В свете работающих фонарей я разглядел две большие татуировки на блестящей груди: одна в форме африканского материка, вторая в виде оскаленной головы льва, под ними какие-то надписи, а на плоском животе и плечах еще куча мелких неразборчивых наколок. На вид лет тридцать, бритые виски, короткая стрижка — весь как на пружинах, когда остановился перед бассейном, стал разминать колени, подтягивая по очереди ноги к груди. Оказалось, что босой.
С виду опасный, а судя по кислым лицам МЧСников, так смертельно опасный. Ну хоть не зомби-прыгун, хотя я бы уже ничему не удивился. Девушка с подносом дважды пробила половником, знаменуя начало второго раунда, и мужик прыгнул в бассейн.
Мягко приземлился, повертел головой и скривился, осматривая разбросанные результаты первого раунда. Недовольно крикнул что-то наверх, будто жалуясь, что не убрано. На меня вроде как не смотрел, но стоило перебросить доску из руки в руку, сразу же напрягся и как бы невзначай отвел одну ногу назад. Реально пружина какая-то, собранный, но резкий.
Сверху ему что-то ответили, погрузчик сдал на несколько метров назад. Над бортиком бассейна свесилась пара солдат, они баграми (куда смогли дотянуться) подцепили пару мертвяков и оттащили их к стенкам. На этом уборка закончилась.
Татуированный еще раз осмотрелся, остановил взгляд на мне, будто только заметил, и показал жест, который я уже видел, — ладонью по горлу. А потом начал пританцовывать.
Шаг назад, в сторону, шаг вперед — какой-то микс капоэйры и нголо, из которого выкинули совсем уже дерганные понты и оставили только то, что можно взять в клетку для боев без правил. То ли он все еще разминался, то ли накручивал себя или отвлекал внимание и запутывал, но парень начал выдавать взмахи ногами, крутился, прыгал, делал выпады в мою сторону, постоянно смещался, при этом четко контролируя поверхность пола, и держался подальше от тел зомбаков.
Я ждал.
Черной размытой кляксой мужик бросился на меня, только белые пятки засверкали. Одна вертушка с разворотом корпуса и опорой руками на пол, вторая, за ней третья — я пятился, закрывался сначала доской, а когда ее выбили из рук, блокировал и сбивал удары руками.
Он то отскакивал, то прыгал снова, каждый раз пытаясь пропихнуть какую-то обманку, мог разбежаться и прыгнуть, но ударить кулаком, или выдать двойную вертушку, едва касаясь пола, практически лечь, а потом опять с разворота чиркнуть пяткой мне по лбу.
От моих редких контратак уходил, в чем-то даже работал на публику, мог отбежать в другой конец бассейна, помахать руками, подстегивая зрителей, а потом разогнаться и, оттолкнувшись или даже пробежав по стене, прыгнуть с замахом в мою сторону.
Я уставал и уступал в скорости, пытался перейти в ближний бой, но, когда первый раз удачно пропустил вертушку мимо, и почти достал его, руки просто соскользнули с потного и намазанного каким-то маслом тела. В следующий раз, когда все-таки удалось вцепиться, лишь вскользь вломил ему коленом в подбородок, и уже сам не понял, как оказался на мокром полу.
А потом он подловил меня в очередной серии — вертушка, я пригибаюсь, заход на вторую, я опять планирую уйти вниз, но натыкаюсь на пушечный удар кулаком снизу.
Все.
Я лечу, вижу только сотни звезд, неожиданно высыпавших на небе. Падаю на что-то мягкое у стенки. А может плыву, челюсть пульсирует дикой болью, в голове взрывной волной вернулось сотрясение и набросилось с удвоенной силой.
Где-то далеко слышу радостные крики, перед глазами скачет какой-то кузнечик. Холодная лужа, запах гнилой мертвечины за спиной, меня воротит от осознания, на чем я лежу. Но гниль, как нашатырь, слегка приводит в чувство. Я вижу черную тень, взлетающую надо мной. Татуированный хватается за край бассейна, висит на руках, отталкивается ногами и, делая сальто в воздухе, падает на меня, выставив острые пятки.
Я успел только задрать ноги, сбил ему траекторию, но негр все равно упал на меня. Прошелся пяткой по ребрам, а локтем почти попал в голову. Мы сцепились, я стал разворачиваться, пробуя сбросить его, потянулся рукой и вляпался во что-то желеобразное и липкое. Зачерпнул пригоршню и из последних сил метнул содержимое кулака негру в лицо. Темная слизь попала в открытый рот, нос, в глаза — и мужик заорал, будто в него кислотой плеснули.
Как ужаленный попытался отскочить от меня, тер лицо и вопил. Я сам чуть не обосрался от страха, когда понял, что же у меня было в руке, — раздробленный череп, из которого я зачерпнул протухшие желеобразные мозги, лежал буквально сантиметрах в тридцати от меня. Но либо уже пофиг, либо это шанс!
Я зачерпнул еще, молясь, чтобы не были содраны костяшки, и бросился на негра, пропихивая новую порцию слизи ему в лицо. Он уже не отбивался, пытался отползти, отхаркивался и выл. Я догнал, навалился сверху, обнял, как родного, и свернул ему шею.
Встать уже не смог, сел на колени, пытаясь отдышаться, и судорожно тер руки о штанину мертвого капоэйриста. А когда понял, что ни ранок, ни царапин нет — не смог сдержать нервный смешок.
Над бассейном раздался рев. Радостный матерный рев на русском языке. Потом звук работающих дубинок и еще больше мата, но уже затухающего.
— Ты победил еще раз и удивил меня, — над бортиком появилась круглая бородатая рожа. — Но ты убил моего любимого бойца. Сдержу слово — мои парни мне не простят, не сдержу — твои парни больше не будут драться. Хочешь третий раунд?
