Получить согласие вышло просто. Цена вопроса — синдский доспех. Точнее моя доля в его общей стоимости. На что я легко пошел, так как тоже понимал, когда можно слушать жабу внутри, а когда ее лучше придушить.
Чуть труднее вышли переговоры с Алией. Вредная ведьма ни за что не соглашалась пренебречь волей старейшины рода. В конечном итоге, удалось убедить стервозную пигалицу, что это и в ее интересах — как можно скорее очутиться дома. О чем она, кстати, и сама знала, но не хотела признавать из-за природного упрямства.
Падшие важнее. Заключенный союз с Блистательными грозил всем сорока трем Домам Великого Дуэгара. Это перевесит любое неудовольствие старших родичей.
Хотя сопротивлялась она отчаянно, заявив, что или берет меня с собой или никто никуда не летит. На что я ответил утвердительно, указав на лучников на двух соседних башнях с место стоянки дирижабля.
Это поумерило пыл взбешенной девчонки. Лишаться единственного транспортного средства, способного вытащить из кольца колдовского тумана, она не захотела. Хотя и было видно, страстно желала.
Кнут в форме направленных на оболочку дирижабля стрел и пряник в лице Йогар-гала, согласившегося поделиться информацией о падших, в конце концов сыграли свою роль. Алия согласилась уйти, не забирая меня с собой.
Дальше проще, из десяти членов экипажа восемь согласились остаться в замке. Маргу Холт тоже особо не возражал, получив из рук урожденной дэс-валион расписку на пятьсот золотых марок, заверенную печатью рода дэс’Сарион за возмещение товаров и еще одну на три тысячи на случай поломки дирижабля. Последний вексель подлежал выплате если воздушное судно не вернется обратно.
Выглядел купец донельзя довольным. Похоже полученная компенсация превышала реальную стоимость оставленного груза раза в два, а то и все три. Я бы тоже лыбился, как дурак, получив такой куш на равном месте.
Еще один плюс: десяти гвардейцам пришлось оставить своих модные пластинчатые доспехи в замке. По сути бросить, жертвуя ценной экипировкой ради грузоподъемности дирижабля.
Оскару это, разумеется, не понравилось, он обещал прислать кого-нибудь из порта, но судя по глазам сам не верил, что это получится.
Пайк ликовал.
- Еще увидимся, — мрачно пообещала мне Алия, собираясь подняться по сходням.
Я ответил широкой ухмылкой. За всеми делами с падшими вряд ли у дуэгарцев теперь будет особо много свободного времени. И она это тоже прекрасно понимала.
Вспомнив кое-что, я резко выбросил руку вперед хватая Алию за локоть.
- Стой. Хочу спросить. Перстень. Он влияет на меня. Что со мной происходит?
Не знаю почему я раньше не спрашивал об этом, наверное, боялся услышать ответ. И вот теперь вдруг решился, понимая, что может другого шанса уже не будет
Алия повернулась ко мне, по лицу молодой колдуньи тенью скользнула усмешка.
- Ты скоро увидишь, — она высвободила свою руку, и перед тем как окончательно взойти на борт, бросила: — Тебя ждет Перерождение.
Сходни убрали воины, дирижабль медленно отплывал от стен башни. Она стояла небрежно положив одну руку на перила, на безымянном пальце блеснул родовой перстень с гербом дуэгарского знатного дома.
- Радуйся, Эрик дэс’Сарион, — Алия улыбалась. — Скоро ты станешь одним из нас.
И почему-то эта улыбка мне казалось улыбкой победителя. Дирижабль медленно набирал высоту, уходя в сторону побережья.
***
- Ну что, какие будут приказы? — Пайк без всякого сожаления проводил взглядом уменьшающийся в размерах силуэт раздутой сигары.
- Они улетели, но обещали вернуться, — вместо ответа сказал я и поделился: — До сих пор не могу поверить, что удалось избавиться сразу от обоих.
- Но эта проблема так никуда и не делась, — наемник кивнул вниз.
У основания крепостных стен продолжала лениво колыхаться молочная патока чародейского тумана. Изредка в густой дымке мелькали зеленые и синие искры.
Глянув на переливающиеся волнами сгустки, я успокоил:
- Об это не волнуйся, скоро он пропадет.
Моя уверенность не вызвала особого энтузиазма. Как и все опытные солдаты удачи, Пайк отличался здоровой долей скептицизма.
- Ты так в этом уверен? — протянул он, не отводя взора от дымчатой массы, что лениво билась об стены замка. — Извини, если у меня твоя уверенность вызывает сомнения, но с чего бы ему убираться? Столько дней стоял, а тут возьмет и исчезнет? Зачем ему это делать?
- Затем что камни уже не здесь, — терпеливо объяснил я. — Это конечно только предположение, но я уверен, Отверженным в первую очередь нужны эфирные накопители. Их гончие почуяли магию сущностей, но когда они сюда прибыли, всех богинь уже перебили. Зачем тогда некросы пошли на штурм? Я конечно не большой специалист в этих делах, но думаю у этих тварей хватило мозгов понять, что изначальные цели уже не здесь. И тем не менее они все равно полезли под землю.
- Может они учуяли твоего приятеля, — проворчал Пайк.
Я пожал плечами.
- Может и так. Но думаю все дело в камнях. Они впитали эфирную энергию и теперь здорово фонят. Слишком много за последнее время происходило выбросов характерной силы…
Я замолк, пораженный внезапной мыслью. Ничего себе, а что если Хельвану с дочками в момент смерти эти магические пылесосы тоже засосали внутрь себя? Может такое быть? Да черт его знает, с этими магическими штуками никогда не поймешь.
- Ладно, поживем-увидим, — делиться с догадками с Пайком я не стал. — В любом случае план минимум мы выполнили: избавились от нашей склочной парочки. Надеюсь, они перегрызаться в полете и грохнутся где-нибудь в глухой чащи.
На этой оптимистичной ноте закончился наш разговор. Я развернулся и направился вниз. Сегодня многое удалось сделать, не мешало отдохнуть и хорошо пообедать.
Постояв и понаблюдав еще какое-то время за туманом, Пайк направился следом…
Глава 15
Сны похожие на яркое наваждение. Созданная подсознанием реальность, непохожая на реальный мир. Погружение в ее походило на темный водоворот. Тебя затягивало на дно, и ты ничего не мог с этим поделать.
Вспышка черного пламени.
Холодная решимость истинных дэс-валион просачивалось в сознание, обволакивал разум липкими щупальцами. Растворяя в себе. Делая частью себя.
Еще одна вспышка.
Невозможный огонь черного цвета танцует перед глазами, то рассыпаясь изломанными лепестками диковинного цветка, то собираясь в форме темного как сама ночь вытянутого стилета.
Искра дара в груди разгорается, по жилам начинает течь огонь… Черный огонь, что не греет, а наполняет стылым холодом безмолвной ледяной пустоши.
Разум скован видениями, в голове проносятся тысяча образом, оставляя после себя в памяти лишь пустоту.
