Сам горшок нашёлся в куче строительного мусора возле обломков забора, но не было на нем больше забавной мультяшной рожицы. Не знаю, почему это случилось, но ошибиться я не мог, поскольку хорошо запомнил царапины и разводы. Возможно, это как-то связано с пришествием бога? Или горшок заснул, чувствуя, что люди скоро вернутся?
Да, конечно, озера больше нет, но зато есть шахта, в которой в древности добывали какой-то из истинных элементов. Так что люди сюда придут обязательно, ну а я позабочусь о своём медном приятеле. Вдруг он вздумает снова очнуться?
Протерев горшок травой, я установил его на крыше уцелевшего дома и с чистой душой отправился к океану. Теперь точно все. Можно отплывать на Мидори.
Когга на берегу не было, от него осталась только небольшая груда обломков. Очевидно, океан забрал корабль к себе. Наверное, это правильно. Мертвые корабли должны лежать на дне — ведь там им самое место.
Не задерживаясь, как в прошлый раз, для осмотра, я отправился по берегу дальше и нашел Тоётаму там, где мы с ней расстались чуть меньше двух суток назад.
Девушка сидела на большом плоском валуне и уперевшись руками в край камня задумчиво смотрела на закат. Перед богиней, у самого берега, на манер лодки покачивалась на волнах половинка гигантской раковины. Диаметром метра четыре как минимум, с покрытым водорослями дном и небольшим столиком посередине.
Она что же, приплыла сюда на раковине как Афродита?
[57] Да, очень на то похоже… И внешностью Тоётама ничуть не уступает древнегреческой Богине Красоты и Любви. С любовью, правда, у нас как-то не задалось, но все остальное в достатке.
Девушка делала вид, что не замечает меня, а я шел и любовался изгибами ее идеального тела. Красно-оранжевый закат, спокойный океан и красавица на берегу в полупрозрачном платье из морских водорослей. Наверное, так я мог бы идти сколь угодно долго. Просто смотреть на нее и мечтать…
— Привет! — подойдя поздоровался я.
— Здравствуй, Таро, — богиня обернулась, смерила меня взглядом и кивнула на место рядом с собой. — Присядь и посмотри, как тут стало красиво.
Спорить я, конечно, не стал. Кивнул и, стараясь не смотреть на обнаженную грудь, уселся рядом с Тоётамой на камень.
Какое-то время мы молча любовались закатом, а я все пытался сообразить, что она имела в виду, говоря «как тут стало красиво»? Как по мне, тут так же было и вчера, и позавчера, и во все остальные дни, когда океан не штормило. Закаты над морем — это всегда безумно красиво, хотя она, наверное, видит их по-другому. Не так, как обычные смертные.
В последние годы тут все было заляпано Тьмой: и океан, и острова, и закаты… Представляю, каково ей было наблюдать в своём доме всю эту мерзкую грязь, но сейчас Тьма ушла. Архипелаг очистился, и закаты стали такими как прежде.
Вообще, это какая-то концентрированная благодать… Огромное солнце коснулось воды, добавив ярких красок закату. В лицо дует легкий соленый ветерок, едва слышно плещутся у берега волны, рядом со мной сидит неземная красавица, и достаточно лишь протянуть руку, чтобы обнять…
— Спасибо за сестру, самурай, — первой нарушила молчание девушка. — Даже отрезанный от своей Силы ты остался тем героем, о котором рассказывал мне отец.
— Все хорошо, что хорошо заканчивается, — пожал плечами я, слегка охренев от такого признания. Затем спохватился и, переведя взгляд на богиню, поинтересовался: — Госпожа, а что такое этот Сыёку. Твой отец мне о нем ничего не сказал.
— Я тоже тебе особо ничего не скажу, — девушка улыбнулась и, кивнув на татуировку, пояснила: — Сыёку — внешний накопитель Силы, но остальное откроется только тебе. Большинство артефактов подстраивается под владельцев, и этот — не исключение. Каким он станет, зависит от твоего существа.
Ну да… Почти то же самое, что и с моим оберегом. Только подарок Каннон защищает от Тьмы и залечивает мелкие раны, а этот, выходит, сможет накапливать Силу, и его не ограничит моя астральная цепь? Получается, я смогу творить заклинания? Ага, осталось только подпрыгнуть и закатать обратно губу. Ведь совершенно не факт, что такая возможность, появится.
— А как мне узнать, что в нем откроется? — поинтересовался я, осторожно проведя ладонью по орнаменту татуировки. — Мне же как-то нужно это узнать?
— Он проявит себя сам, как только привыкнет к тебе, — как-то странно на меня посмотрев, пояснила богиня. — Ты ведь уже напоил его своей кровью?
— Да, — кивнув, я посмотрел в глаза девушки, но не выдержал и опустил взгляд.
Она была безумно хороша и совсем не похожа на ту Тоётаму, которая, уничтожив чудовище, вышла на берег Мидори. Нет, внешне богиня осталась такой же, но сейчас словно бы стала намного ближе. В глазах девушки блестели веселые искорки, рот слегка приоткрыт, а взгляд… Так смотрят женщины на мужчину, с которым у них что-то есть, или… Блин… Крыша тряслась, и, если она улетит, поймать ее уже не получится. Сердце стучит молотком, внутри все выворачивает от желания. Такая близкая и такая далекая! Она же богиня… Черт! Чудовищным усилием я взял себя в руки и поднял на девушку взгляд.
— И, о чем ты сейчас думаешь? — в голосе Тоётамы мелькнула ирония. Она подалась вперед и, положив ладонь мне на колено, посмотрела в глаза. — Ну же… расскажи, самурай?
— О русалках и сиренах, — находясь уже где-то на грани безумия, севшим от волнения голосом прошептал я.
— Русалки? — Тоётама картинно нахмурила брови. — Кто это?
— Женщины, которые обитают в воде. Они завлекали моряков своими песнями и красотой, а те были не в состоянии противиться. Мужчины шли на зов, забыв обо всем на свете. Вот и я…
— Кстати, о моряках, — девушка отстранилась, поднялась на ноги, и я поднялся следом за ней. — Твои друзья завтра к вечеру закончат ремонт корабля и отправятся за тобой к этому острову. Так что у нас с тобой есть две ночи и один день. Пойдем, Таро…
Тоётама взяла меня за руку и направилась к лодке, легко покачивая на ходу бедрами. Я в смятении пошел следом за ней. Оказавшись в раковине, сообразил, что вот-вот потеряю рассудок, развернул девушку к себе и заглянул в ее смеющиеся глаза:
— Ты сказала: у нас?
— Да, — лукаво улыбнулась богиня. — Но ты ведь обещал дать мне еще один шанс?
В следующий момент она грациозно подняла руки вверх, и платье с легким шорохом упало к ее ногам.
Черт! Неужели… Помахав своей улетевшей крыше, я улыбнулся, притянул девушку к себе и нашел губами ее мягкие губы.
Ночь, день и еще одна ночь… Эти полтора суток были лучшими с момента моего появления в этом мире. Да и не только в этом… Ведь такие женщины, как Тоётама, на Земле приходили ко мне только в мечтах.
Это и правда было волшебно… Мы медленно плыли по океану на юго-восток и ели какие-то рыбные шарики, пили из раковин вино, разговаривали и занимались любовью. Хотя такой секс занятиями любовью можно было назвать только по факту, потому как никакой нежности не было. Была только бесконечная страсть. Полтора суток с короткими перерывами на сон и еду.
